Лиар вздрогнул, выронив уже начинающий тлеть фильтр из дрожащих пальцев.

- Нет. Не совсем так…

- А-а… – протянул джи-лай, – ну, тогда понятно. В смысле, у меня тоже был… Хм, не совсем отец. Как он меня разглядел тогда среди этих баков, меня от земли было не видать… А он был такой огрооомный, почти до неба. Ну, мне так показалось тогда. Не помню почти этого, только и знаю, что было в Херзае. Только и помню, что страшно было до того, что пошевелиться не мог. Думал, что всё, убьёт где-нибудь в закоулке, последние деньги отобрав, а он нет, выкормил, выходил, я тогда с какой-то болезнью маялся, постоянно кашлял… Он помог мне выжить, а я скрашивал его одиночество. Ну, понятно, в каком плане… Ну то есть, во всех планах, любому ж хочется, чтоб кто-то близкий был… Ну вот и в этом тоже. В этом тоже он всему меня научил, и скажу я, доволен был наукой, да ещё как доволен!.. А у вас с этим как? Мой был не особо пылким, но ничего, я выжимал всё, что мог.

- У нас?

- Ну, кто сверху, кто снизу, я даже не спрашиваю – и так понятно, – захихикал Широ, легонько толкнув в бок Лиара, отчего тот чуть качнулся, – я имел в виду – что ты чувствуешь к нему? Ну, знаешь, можно делать это просто для удовольствия, но когда это основано на особом отношении…

Мальчик запрокинул голову, разглядывая решётку над головой. Что он чувствовал к Сэридзаве? Сама постановка вопроса была странной, в таком контексте он никогда не рассматривал не то, что учителя, вообще никого. Почтение? Вне всякого сомнения. Доверие? Да. Наверное, привязанность. Да, внутри себя он признавал это, привязанность. Сизые волны подняли на своих гребнях этот факт, и он смотрел на него сейчас очень спокойно. Столь же несомненно, это мягко говоря нетипично для тилона, такая романтизация взаимоотношений, но скидку неизбежно сделаешь, он и не обычный тилон. Он знает о мыслях и ощущениях других куда больше, чем может знать обычный тилон. Особое отношение… особое отношение…

- Ты сказал, что знаешь эти туннели? Верно?

Широ перестал улыбаться, устремив взгляд себе под ноги.

- Да, знаю, не могу поручиться за то, что полностью и с закрытыми глазами хоть до Угмы доведу, в силу перепланировки каналов, но… Что, куда-то отправиться решил?

Лиар прислушался к себе, вспомнив, восстановив в памяти этот ментальный слепок, отпечаток, сформированный тогда, в корлианской деревне, и несколько раз вновь пойманный здесь, в коридорах. Где-то сильнее, где-то слабее, но он был, это был он, несомненно. Этот некто, или нечто, бывал если не здесь, то где-то неподалёку. Сизые волны, покачивая, игриво подталкивали его в спину, внушая, что сейчас, если сосредоточится, он выследит, он найдёт…

- Да, кое-куда нужно сходить… Не поможешь? Я, по понятным причинам, знаю дорогу плохо.

Широ снова ухмыльнулся, искоса глянув на мальчика.

- А я уже хотел склонить тебя к задушевному разговору. Ты мне понравился, по правде говоря. Там, наверху, я видел, как ты стреляешь, как двигаешься в бою. Дети так не дерутся, по крайней мере, дети мирного времени. Да и, уж не знаю чем, но чую, что ты не ребёнок уже далеко. Помогу, что уж. Может, и я тебе попутно понравлюсь, кто знает. Ответь только на один вопрос. Шанс-то у меня есть?

- Шанс на что?

- Ну, на то самое, Лиар. Я, конечно, не образец красоты и романтики среди себе подобных, да и любви вечной не обещаю, хотя за каким тебе моя любовь-то, когда можно подарить кое-что не менее приятное. Твоё сердце, как я вижу, уже занято прочно и надолго, но на него я и не претендую.

Лиар спрыгнул с бака, отряхивая джинсы от пепла.

- Давай ты проводишь меня, куда я скажу, а там уже посмотрим, идёт?

Широ встал вслед за ним.

- Как скажешь, капитан, – он на земной манер шутливо отдал честь.

Здесь не было этого ментального следа, ещё пока не было. Но Лиар целеустремлённо ринулся в желтоватый сумрак туннеля так, словно уже чувствовал в его недрах заветную цель, ни секунды не сомневаясь – скоро поймает, скоро почувствует. Не может быть иначе. Широ замешкался, вытащив из кармана потёртое зеркальце и бросив в него беглый нетрезвый взгляд, подмигнул своему отражению – и бросился догонять нового знакомого.

- Эй! Ты вроде сказал, что тебе провожатый нужен, или уже нет?..

- Что стряслось? – из своей каюты выскочил Майру. Это выглядело, надо сказать, невероятно трогательно и забавно, капитан без формы, в полузастёгнутой рубашке, пытающийся на ходу прочесать свои густые, непослушные волосы. Сейчас, невольно подумал Эркена, он воспринимается гораздо младше.

- Ничего такого, из-за чего стоит пугаться. Вошли в зону уверенного приёма, сообщения с земли, тебе тоже стоит послушать.

- Понял, секунду, оденусь.

Из соседних кают тоже повыглядывали взволнованные лица тех, кто сейчас отдыхал. Один действительно не жил никто. Не всегда компоновались вместе именно любовники, впрочем, Эркена не подмечал, кто здесь любовник кому, старательно пропуская всё, что, в общем-то, его не касалось, если только не говорилось прямо. Единственная женщина, несмотря на то, что была отчаянно некрасива, жила сразу с двоими, и это точно не было актом безысходности ни с одной из сторон.

При этом, что интересно, в таком специфическом климате совершенно не было заметно никакого напряжения, или же Эркена не умел замечать. Конечно, какие-то конфликты, вспышки раздражения в замкнутом, ограниченном в прочих контактах коллективе неизбежны, но гасли они ещё легче, чем вспыхивали, возможно, благодаря тому, говорил землянин Рассел, что от ссоры как-то постоянно что-то отвлекает – то вражеский корабль на горизонте, то необходимость пополнять запасы продовольствия, а то и встреча с подводной миной, бывало и такое. Рассел был один из «привилегированных», осчастливленных гетеросексуальными отношениями, с кем имел отношения второй землянин в команде, Брик, было неизвестно. К Эркене последовательно обратились Лафьи, Кети и Умане, все как один ответили, что верность женщине – это несомненно прекрасно, у некоторых из команды в тайных поселениях на островах есть семьи, и есть и такие, кто тоже верны, но если он почувствует, что передумал – может обращаться, и больше эта тема не поднималась.

Вести с земли действительно взбудоражили всех.

- Ну и дела у них там происходят! Если честно, не думал, что этого можно ожидать раньше полугода… Похоже, работы нам в ближайшее время предстоит больше, чем ожидалось.

Эркена уже знал, что в большинстве своём члены команды происходят с другого континента, и в аквазоне этого бывают от случая к случаю, когда там происходит что-то действительно стоящее внимания. Обычно гораздо больше работы дают воды соседнего, их родного – там военных баз гораздо больше. И сейчас не исключение – на них лежит задача не пропустить к берегам Аскале ни одного морского корабля, который мог бы придти на помощь военным. Эркена только вздохнул – это означало, что совершенно неизвестно, когда он увидит свою команду. Увидит ли он её когда-либо…

- Пришли сменить вас, – весело пояснил старший из группы, – хотя вроде всё спокойно тут сейчас в округе, но всё же… А вам-то уходить надо. Сколько вам можно в этом аппендиксе торчать.

Вместе с небольшим отрядом из подземного туннеля вышла… Хинчи.

- Жаль, хорошо б было успеть раньше, но пробралась только сейчас. И может быть, зря. Но наши уже почти все в горах, я слышала только про вас, что вы ещё здесь…

На Хинчи была одежда повстанцев – линялая форма, которую в равной мере можно было принять за военную или рабочую. Её собственная одежда не пережила ночь штурма кордонов – как и у многих тут, впрочем. Втроём они присели на ящики с патронами в глубине комнаты, в то время как трое джи-лаев, вполголоса весело переговариваясь, свинчивали у окна орудийную установку.

- Мне нужен кто-то, кто вместе со мной отправится не к «Серому крылу», а… в другое место.

- Какое?

- Я точно не знаю…

Руки Хинчи задумчиво теребили помятый листок с примерной картой-схемой участка подземелий.