Чтцфркфра сказала, что решилась выпустить Фтрцфкартка, он стабилен, и он может неплохо ухаживать за сакатах. Доверять ему зажигать свечи и кормить других пациентов она, правда, не может – всё-таки его разум не настолько хороший. С сакатах проще, главное их не бояться. А едят они все одно и то же. Не нужно отслеживать, какой сегодня день, нужно ли добавить какие-то витамины и препараты, нужно ли взять анализы. Энжел хотелось спросить, почему б Чтцфркфра не вернуться домой на весь срок кризалиса и не придти уже к вскрытию кокона, но не стала. В сущности, понятно же. Дело не только в том, что чётких сроков тилоны не говорили, но и в том, что оставлять это всё без своего контроля не хочется. Хоть и понятно, что какой тут по сути контроль – сидеть и просто наблюдать за процессом, который тебе мало понятен и точно не тобой управляется. Но просто уйти и варись оно там как знает… Нет. Она б, пожалуй, тоже курсировала по маршруту дом-корабль, она прекрасно понимала.

Лично она, понятно, не курсировала. В помощники Чтцфркфра брала Лорана, Лауру или Билла, прочие у неё явно котировались невысоко. Энжел, в принципе, не жаловалась, хотя тоскливо слоняться по кораблю или столь же тоскливо пялиться на два кокона тоже было тяжеловато. Но туда, наружу, хотелось куда меньше, достаточно было посмотреть на видеосъёмку с окрестностей города, как нестройные группки стрийкчтцв пытаются загонять какое-то крупное животное, со слов Ан’Вара, тоже бывшее сельскохозяйственное, попадают под удар украшающих спину и бока шипастых «плавников» и в итоге более удачливые собратья довольствуются пожиранием менее удачливых. Единственную действительно лёгкую добычу – некий местный аналог свиней, короткие червеобразные туши с короткими ножками, на которых быстро не убежишь – истребили ещё в первые годы, теперь стрийкчтцв на переедание пожаловаться не могли, разве что птичьи гнёзда всегда были к их услугам, но и то если располагались невысоко и если птицы-родители не оказывались поблизости и не выклёвывали глаза. Наиболее здравомыслящие особи пытались время от времени предложить культурный рывок – вторично приручить одичавшие сельскохозяйственные виды, возделывать заброшенные и поросшие сорняком поля, но терпели фиаско – не сожрать пойманное чудом животное сразу собратья были категорически неспособны, ковыряться в земле тоже считали ниже своего достоинства, стадия собирательства и охоты окончательно становилась всеобщим жизненным выбором, а основой рациона, ввиду неготовности переходить на вегетарианскую диету – подранки, падаль и зазевавшиеся соплеменники. В ходу было так же разорение кладок семей-конкурентов. Если охрана кладки была достаточно серьёзной – то уже конкурирующая семья пировала неудавшимися налётчиками. Несколько раз наиболее голодные и тупые пытались нападать на стадо Чтцфркфра, но получали отпор. Обычно она не убивала диких собратьев, а угощала их дротиками, сдобренными её собственным ядом, слишком слабым, чтоб парализовать насмерть, особей, показавшихся ей наиболее перспективными, отбирала в свои пациенты, а прочих оставляла отлежаться в кустах, прикрыв ветвями так, чтоб их не нашли бодрствующие собратья и всё не закончилось быстро, закономерно и печально.

- Если честно, я не понимаю, на что вы надеетесь. Ладно, допустим, с этим Црт всё получится…

Её прервал возмущённый стрёкот, видимо, гласящий, что так пренебрежительно об одном из лучших среди стрийкчтцв нельзя.

- Ладно, ладно, я признаю свою вину. Простите, мне слишком сложно запомнить ваши имена. Я запомнила ваше, хотя это было непросто…

- Вот! Ты рассуждаешь о том, что у меня получится, что нет, хотя сама не можешь даже запомнить простое имя – Црткфакртц! А ведь я ваши имена запоминаю!

- Да, да, аргумент… Только вот это не мои собратья практически бегают в набедренных повязках и жрут друг друга. Простите, но как бы вам неприятно ни было – это правда. На что вы надеетесь? Предположим, с ним, – снова попытаться выговорить имя Энжел всё же не решилась, – всё сложится прямо крайне удачно. Ладно, я даже не спрашиваю, неужели вы прямо готовы с ним создать семью, лично я не приму никакого иного мужчины, кроме Билла, даже если это будет последний землянин во вселенной, но я не вы, не живу вашей жизнью и всё такое. Может быть, вам сейчас кажется, вы полюбите его… от безысходности… Не знаю, может, конечно, он после перерождения станет таким умным и красивым, что на контрасте с остальными можно в него и влюбиться, но ведь для этого всё равно время нужно…

- Мы не такие, как вы, – медленно, старательно выговорила Чтцфркфра, – мы живём быстрее. Быстрее растём и быстрее стареем.

- Ну так и я о том же! Когда жизнь так коротка, стоит ли её тратить на то, чтоб превозмогать себя и…

- Мне не придётся превозмогать себя. Я давно решила тратить свою жизнь на то, чтоб помочь своей расе. А на что ещё её нужно тратить?

- Хорошо, оставим это, что бы я ни сказала в этом плане – я буду выглядеть в ваших глазах просто эгоисткой, видимо. Но вот даже будет вас двое – что вы сделаете против них всех? Пока вы будете рожать и растить ваших детей, эти – тоже будут. Всё больших деградантов.

- Нас будет не двое, будут ещё. Мы обратим и других, я сумею разобраться, как настроить трилюминарий и для женских особей.

- И вы надеетесь обработать вот это всё? Нет, я понимаю, глаза боятся – руки делают и всё такое, но вы серьёзно? Придёт в конечном итоге к войне между вашими детьми и ими, вам придётся убивать их, чтобы они не истребили вас.

Чтцфркфра упрямо дёрнула жвалами – это, как поняла Энжел, признак раздражения.

- Я понимаю, что вам не хочется даже думать об этом, но так будет. Или вы хотите поделить с ними планету? Уйти в другие края, чтобы однажды ваши потомки встретились с тем, во что к тому времени превратятся они?

- Ну, об отдалённом будущем сейчас нет смысла теоретизировать, – хмыкнула вошедшая Лаура, – по мне, гораздо более интересный вопрос – что будет, когда сюда явятся земляне. Ведь явятся же они всё-таки. Не зря ж они всё это проворачивали и столько ждали, карантин скоро снимут – и они явятся с пушками и пожитками… Вы же отсюда даже не сможете позвать на помощь, не сможете сообщить галактике о себе!

- Мы сможем. Компьютеры маркабов работают, я выходила с них в Сеть.

- Выходили?!

- И выхожу, только редко. Мне некогда. Но я нашла способ так зашифровать сигнал, чтоб было непонятно, откуда он идёт. Так я заходила к земным военным, когда искала про Лангемана и Грея, но не много успела, они засекли взлом и усилили защиту, хотя не поняли, откуда этот взлом. Но всё, что успела найти – не только о них, ещё о некоторых вещах – я сохранила в специальном хранилище в Сети, где собирается такая информация и из других миров. Самая тайная государственная тайна. Некоторые из предоставивших эту информацию уже поплатились жизнью. Однажды это хранилище откроется, и эта информация разойдётся везде, где возможно, и тогда Земле, Центавру, Синдикратии и многим другим станет сильно не до нас. Но пока я надеюсь собрать как можно больше.

Лаура во время этой речи недоверчиво прищурилась.

- Скрантас?

- Так называют меня иногда, да. Почему-то так читая моё имя.

- Его невозможно прочитать…

- Да, потому что получается сбитая кодировка. Маркабские шрифты больше не отображаются корректно при вводе. Это могло б указать на моё местоположение, возможно, но подобное есть с некоторыми языками иолу, корлиан и миров минбарского протектората, выходящими из употребления. Многим нравится так называть разделы с важной информацией, считается, так их сложнее взломать…

- Что?! То есть, простите… мне нужно время это осмыслить… Это действительно вы? Вы – Скрантас? Серьёзно?

Стрийкчтцв прищурила глаза, кажется, крайне довольно.

- А как на самом деле это читается? Сколько только догадок не ходило…

Энжел переводила непонимающий взгляд с одной на другую.

- Скрантас, – решила пояснить Лаура, – это одна из сетевых легенд. На самом деле в этом имени раза так в три больше символов, «Скрантас» – сокращение, составленное из тех символов, которые похожи на буквы земного языка. Таинственный хакер, ищущий других хакеров, добывающих грязные правительственные секреты и приглашающий их в некое тайное общество. Умело затирающий за собой все следы… говорят, те, кто обманом пытались проникнуть в это общество, исчезли из Сети навсегда.