Нарнка маленьким ножиком, больше похожим на бритвочку, отрезала первый кусок вяленого мяса и отправила в рот.

– Так вы так и не хотите рассказать, ребят, кого и чем вы так прогневили? Для злой шутки это слишком затянулось, значит, всё происходящее совсем не шутки. Мне-то всё равно, я сижу здесь сейчас с вами потому, что интересней занятий у меня сейчас всё равно нет. Но как я могу помочь вам, даже не зная, с чем имею дело? Может быть, для вашей защиты и одной меня с лихвой хватило бы, хотя ваша нервозность в дороге сюда мне совершенно не понравилась.

– Есть такие вещи, которые очень сложно объяснить, госпожа… – Майк невольно скривился, при разговоре о нервозности. Да уж, в глазах нарнки мужчина, тревожно зыркающий глазами по сторонам, должен выглядеть жалко… «Господи, я беспокоюсь, как выгляжу в глазах вируса!».

Г’Сан придвинулась к нему, нависая над низким столиком – скорее даже некой подставкой под блюда с закусками.

– Ну а вы постарайтесь. Люблю, знаете ли, откровенность. Да и по нарнскому своему воспитанию привыкла, что если уж мужчина ТАК боится – то происходит что-то серьёзное.

– Откровенность на откровенность, – не выдержал Лоран, – какой резон вам помогать нам, если мы даже не нарны?

Майк посмотрел на товарища тоскливо, в который раз спрашивая себя, как же в существе, которое как и он, жизни почти не видело, может жить столько подозрительности, или зачем же он не ограничивался разговорами с ним исключительно о легендах и мифах. Он слышал, что ранни всё быстро схватывают, теперь вот убедился, насколько. В их собственном мире нет никаких интриг, потому что не с чего им там быть, но Лоран достаточно быстро понял, что в чужих мирах они очень даже есть… Нет, правда, может, против такого друга у Дебби не будет возражений? Иметь в такой дружбе какие-то шкурные интересы он расово не может – хотя, конечно, он, в отличие от здоровых собратьев, низменных потребностей не лишён начисто, зато мыслит в одном с нею направлении…

– О, кого же я вижу, не Г’Сан ли? – раздался над ухом громовой бас, после чего на свободное место, как раз рядом с нарнкой, шлёпнулся двухметровый верзила, из которого по самым скромным расчётам можно было изготовить два Лорана и ещё бы осталось. Друзья чувствовали, что поёжились слишком явственно – хоть разбирались они в реалиях этого мира, конечно, не досконально, однако весь вид верзилы слишком явно свидетельствовал о том, что на жизнь он зарабатывает отнюдь не выращиванием фруктов. Наверное, при таком взвинченном состоянии и не странно, что ленту, аналогичную ленте Г’Сан, они на его груди увидели первым делом, а золотое свечение в глазах – уже во вторую.

– Не ждала тебя увидеть так скоро, Шу’Лакуд. Каким ветром принесло тебя опять в наши тихие благословенные края? Эй, хозяин! Неси-ка нам ещё по кувшину! Друг пришёл ко мне!

– Хорошая шутка, Г’Сан, сколько слышу, так каждый раз и смеюсь. Будто кто-то ещё не знает, что где появляемся мы – там уже не тихо и не благословенно. Да вот уговорили ребята, накидали такую вводную забористую, ладно, думаю, всё равно выходные… Но я ненадолго, конечно, к нам тут родственнички приезжают, ну, кузины. Надо их всячески поддержать, у них недавно отец погиб.

Нарнка вручила приятелю свой кувшин.

– Сочувствую. Это ведь твой дядя?

Шу’Лакуд опрокинул в себя богатырский глоток и отправил следом шмат мяса, от которого Г’Сан перед этим отрезала свой кусок.

– Да дичь какая-то с семейством происходит. Мы, конечно, особо-то близки не были, виделись два раза – на похоронах дедушки и мамы. Они живут далеко, да и вообще… но всё-таки как-то жалко. Бабушку жалко… если б ещё и тётю насмерть убило, то получилось бы, что всех детей пережила. Это страшно всё-таки. Сэм сказал – «вам абонемент в ритуальных услугах надо брать». Не, я на него не в обиде, он сочувствует. Но ты ж его знаешь, у него манеры такие.

– Верила б я в проклятья – было б мне страшно за тебя.

Лоран, тихо посасывая солёный рыбий хребет, изучал и сравнивал сидящих напротив. К реакциям нарнского тела он на удивление быстро привык, уже не кружилась так голова от непривычного объёма, грузности и теплоты тела, а вот сознание нарнским, действительно, от этого не становится, и надо учиться различать нарнов… Ну, тут-то довольно лёгкий пример. Даже кроме роста и ширины, Г’Сан и по сложению намного изящнее – видимо, потому что женщина. У неё совсем другой профиль, нос острее и как будто слегка с горбинкой. Темнее и чётче пятна на надбровных дугах…

– Ай. Мне что сделается, годы мои молодые, здоровье бычье, будущая профессия самая мирная. И про проклятья не надо, уже только ленивый чего-нибудь на эту тему не сказал… Аварии всякие были и будут, наверное, всегда. И при исполнении люди гибнут. И умирают от больного сердца, подточенного пережитой трагедией, как вот мама. Она Эда очень любила, больше, чем меня, я-то папина дочка…

Майк, глаза которого во время этого разговора медленно ползли на лоб, не смог сдержаться.

– Лаура?!

Верзила обратил на него заинтересованный взгляд – могло показаться, что только что заметил его существование, но Майк-то чувствовал, что всё это время его держали в поле зрения.

– Ба! Кто это у нас тут? Дай угадаю, кто не из нашей команды, но может сейчас здесь быть…

– Не угадаешь. Я Майк.

– Майк? – верзила едва заметно стрельнул глазами в сторону Лорана, – Майк Марсианин?

– Он самый. Всё в порядке, Лаура, он свой.

Чего никак не хотела взять в толк Дебби – каждому встречному и поперечному в Сети он не рассказывал как на духу, кто он такой. Для большинства он был просто Майк, или Мечтатель, или Коротко об Абсурде – к примеру, именно с Лаурой и Сэмом он познакомился под этим прозвищем. Да и не так чтоб все прямо лезли с подробными расспросами – ну конечно, интересно, кто откуда, где был и что видел, но в этом плане были собеседники поинтереснее – Сэм, к примеру, по работе с отцом проще сказать, где не был, только в последнее время они довольно стационарны, потому что отцу подвернулся крупный заказ. Но как закончат с этим – семья снова куда-нибудь двинет… Больше всего о себе он рассказывал Лауре. Потому что она, ну, Лаура. Ей можно рассказать вообще всё. Да, и то, что произошло сейчас – тоже.

– Так, я так поняла, здесь уже все со всеми знакомы, представлять никого не нужно? О, вроде, смотрю, как раз наши кувшины несут…

– Ну, не совсем… Лоран, это моя подруга Лаура, я рассказывал тебе о ней. Лаура, это Лоран Морзен, мы тут с ним попали в такую дикую историю…

– Наконец я услышу её полную версию, – Г’Сан приняла принесённые кувшины и ещё одно ведёрко с вяленым мясом.

– Так вы – девушка? – Лоран осторожно пожал протянутую лапищу, – а почему же вы…

– Новичок, да? – утвердительно спросила Лаура у Майка, кивая на нового знакомого, – а какой смысл выбирать что-то схожее с твоей реальной жизнью? Какой в этом интерес? Дарс вот в этот раз играет девчонку, невесту, кстати, того типа, которого мне предстоит пришить. Типа играет Пабло, так что должно быть интересно. Ладно, о нас можно ещё долго, давайте о вас. Что там у вас за дикая история произошла? Я могу что-то сделать?

– Можешь, – ответила за Майка Г’Сан, – сообщить куда следует, что эти двое тут зависли, надо выводить… Я только на всякий случай смоюсь к холмам, не хотелось бы, чтоб заодно затёрли. Ты меня, конечно, обратно потом принесёшь, но это когда будет… Тебе ж сейчас не с руки отрываться, а я в вашей заварушке тоже с удовольствием поучаствовала б.

Лаура вытаращилась на Майка в каком-то даже благостном шоке.

– Что, серьёзно? Завис? Долго уже? А где кнопка? Ладно, мне сообщение написать – минута всего дела, только за угол уйду, чтоб народ тут не пугать… Жалко, конечно, ещё б поболтали, потом-то с этой роднёй когда выберусь…

Майк схватил её за руку.

– Вообще-то я тоже ещё поболтал бы. То есть, выбраться отсюда, слов нет, во как хочется… Но в то же время хочется найти тех, благодаря кому с нами случилась такая неожиданная дрянь, и всыпать им по первое число.