Дорога наша была в хорошем состоянии. Местами она разбита, но в основном хорошая. Наши дорожные службы не в состоянии так делать. Например, при температуре +45 градусов дороги не плывут, и битум не вылезает наружу. И даже передвижение танков в жаркий день никаких следов на этом асфальте не оставляет. А толщина асфальта всего 4–5 сантиметров. Но дороги у них узкие, по европейскому стандарту. И наше чудо – машина «КрАЗ» – не вписывается в этот габарит. Зачастую наглый шофер «КрАЗа» загоняет встречные машины на обочину. В тот период машины дорожных служб ремонтировали выбоины. Но затем унитовцы подорвали их машины на этом участке, и дорога стала заметно хуже. На дороге иногда встречались лунки, расположенные в два ряда, в шахматном порядке, на расстоянии полметра одна от другой. Мой товарищ, который за рулем пробыл здесь больше двух лет, объяснил, что это «унитовцы» выдалбливали лунки в асфальте и ставили туда мины. Ангольские правительственные солдаты ФАПЛа снимали их, а лунки заливали цементом. Позднее я сам сотни раз пытался проехать через подобные лунки естественно без мин, стараясь не зацепить ни одним колесом. Должен заметить, бесполезно. Наверно, у унитовцев тоже были грамотные советники.
В один из дней к нам прибыли метрологи из Москвы. На следующий день для инженеров-метрологов была выделена машина, и они оборудовали себе рабочие места. Затем со всей части потянулись солдаты с блоками для проверки приборов. Пробыли они у нас недели три. Затем был заключен договор с кубинскими частями, и они переехали дальше выполнять свою работу. Это был хороший период в жизни нашей группы. Было веселей по вечерам, иногда мы могли играть в футбол. Несколько раз играли с ангольскими офицерами. Выглядят они худыми, но обладают большой выносливостью и зачастую выигрывали у нас, к тому же они лучше приспособлены переносить жару. За три месяца пребывания там я окончательно привык к жаре.
Однажды нас пригласили в гости кубинцы из Чибембы. Там же в то время находились и наши советники из артиллерийской части. У них был большой шикарный дом, по-местному – вилла. Недалеко находился кубинский и ангольский штаб. На всех дорогах при въезде и выезде стояли посты. Кроме того, посты были выставлены при въезде в каждую часть. Днями раньше кубинцы захватили юаровскую разведывательную группу на машине «Каспер». Пленные юаровские наемники находились там же. Нам их показали: выглядели они настороженно и враждебно. Охраняли их кубинцы. Пленных уже сфотографировали журналисты кубинских и ангольских газет. Затем в газетах было соответствующее сообщение с их фотографиями. Это требовалось показать миру, иначе никто не верил, что ЮАР вмешивается в дела Ангольской республики.
Нас поразила их машина. Ее высота была около 4-х метров, бронированная, днище, как у катера. Осколки от мин разлетались в разные стороны, отрикошетив от днища, не повреждая машины. Высота машины была выбрана оптимальной для ведения боя в саванне, ведь машина незначительно возвышалась над окружающей зеленью. Наши БТР и БРДМ, наоборот, сделаны низкими и приземистыми, приспособленными для боя на открытой местности. А в условиях саванны из этой военной техники ничего не видно и крайне неудобно воевать. Эти пленные юаровцы были переправлены на Кубу, а немного позже их обменяли на кубинских солдат, находившихся в плену у юаровской стороны долгие годы.
Мы сфотографировались у захваченного «каспера». В миссии наших советников росло большое манговое дерево, и оно красиво цвело. Во дворе располагался бассейн, в котором плескались десятка два хороших сомов. Видно, в рыбалке им везло больше, да и речка от них протекала не очень далеко.
Наши военные советники предупредили нас о том, что в этой местности Анголы обитают: манговая и мангровая мухи, которые представляют большую угрозу для здоровья человека. Во время укуса эти насекомые откладывают личинки паразитов в тело человека. Если сразу не обратиться к врачу, то эти места начинают воспаляться и гнить. Человеческая плоть, как носитель… Потребуется срочное хирургическое вмешательство.
Вывод один: даже в сильную жару здесь нужно максимально закрывать тело одеждой (тонкой естественно).
Час от часу не легче. Как они тут живут? Оказывается, у жителей Африканского континента выработался иммунитет ко многим местным заболеваниям. А европейцы этим не обладают. «Берегите себя» – напутственные слова одной из женщин из этой военной миссии.
Затем мы поехали в зенитную часть, находившуюся недалеко от грунтового аэродрома. Это был полевой аэродром, охранявшийся кубинцами и построенный еще при португальцах. Рядом располагался немой памятник сильных боев 1982-83 годов. Это были покореженные и разбитые снарядами и бомбами радарные установки. Их большие сломанные антенны далеко возвышались над окружающей местностью. В те не очень далекие годы кубинские войска с сильными боями отгоняли юаровцев с территории Анголы. Так они дошли от Луанды почти до границы с Намибией. Наверное, пошли бы и дальше, но американцы не могли позволить им войти в Намибию и вынудили кубинцев остановиться у 16й параллели. Это было на руку ЮАР. Они закрепились в Намибии и продолжали тайно поддерживать формирования «Униты», а также делали рейды в Анголу.
В штабе кубинской части нас познакомили с военной обстановкой, сказали, что следует ожидать активных военных действий с обеих сторон. Нам рекомендовали не ездить одиночными машинами и не удаляться от главных дорог.
Мы это и сами понимали. Иногда кубинцы совместно с ФАПЛа предпринимали рейды по окружающей местности. В лесах было полно «унитовцев», но в открытые бои они не вступали. Эти рейды носили больше устрашающий характер. Местные жители страдали от оппозиции: у них забирали скот и одежду.
Военная обстановка на нашем участке стала накаляться. А в это время в соседнем округе шли сильные бои частей ФАПЛа с Унитой, поддерживаемой юаровской авиацией и артиллерией. Насколько нам было известно, тщательно разработанная операция по захвату г. Мавинга, где располагался штаб Униты, провалилась. Ангольская армия была отрезана от тылов. Частые воздушные налеты юаровской авиации и нападения Униты из-за засад свели на нет все превосходство правительственных войск. Ангольская армия даже не смогла как следует развернуться для боев. Поэтому ФАПЛа спешно откатывалась назад к городу Куито-Куановале (Квито-Кванавале). Это отступление превратилось в сильное бегство, бросались техника, оружие, люди разбегались по лесам, которые кишели унитовцами. Кругом были смерть и горы трупов разлагающихся на жаре. Если бы не кубинцы, вряд ли кто-то бы уцелел. Кубинские части, как наиболее умело организованные и способные воевать, давали сильный отпор унитовским частям. Но спасти положение они не могли из-за своей малочисленности. С трудом добравшись до моста через реку Квито возле городка Куито-Куановале, ангольцы пришли в ужас: мост, единственный на всю округу, был взорван, несмотря на сильную противоздушную и наземную оборону. А разлившаяся после дождей река была непреодолимым препятствием. Кроме того вся пойма реки была залита водой и представляла собой непроходимое болото, кишащее змеями. Многие наши советники погибли бы или были бы захвачены в плен, если бы их не выручили кубинцы. Нужно отдать должное мужеству кубинских солдат и офицеров, которые, не жалея себя, выручали наших советников и специалистов. Конечно, не все вернулись из этой операции.
Наступающие сзади унитовцы загнали ФАПЛу в реку, которую не все смогли преодолеть. Кубинцы спешно возводили деревянный мост. Только водная преграда помешала оппозиции добиться полного разгрома правительственных войск ФАПЛа на этом участке фронта. Позже были предположения, что мост был взорван юаровскими боевыми пловцами, высадившимися на вертолете выше по течению, или минами, спущенными вниз по течению. Иначе подобраться к мосту было невозможно.
Таким образом, тщательно разработанная операция ангольским штабом ФАПЛа, при активном содействии наших главных военных советников, потерпела крупное поражение. В ходе этих боев были разбиты: 10 пехотных бригад, 4 танковые бригады и 2 артиллерийские.
