- Нергал! Нергал взял его к себе, в царство покоя и сумрака! - послышались в зале голоса, явно принадлежащие ветеранам и юнцам из "Сынов Нергала". Я - снова Джимми, ремонтник из оранжереи фотосинтеза. Десять минут, отведённых на пребывание в теле покойного Роба Ортеги, истекли.
4
Раз в неделю старина Джимми наносит визит в полицейский участок Коринфа. Таковы условия учёта, в связи с одним досадным правонарушением, допущенным мной по неосторожности в пьяном виде. Меня встречает неизменный полицейский в светло-голубой униформе - сегодня это усатый Ларуж, как всегда, подтянутый, несмотря на просматривающееся брюшко; он чередует придирки с благодушным ворчанием.
- Джимми, привет! Как дела, вояки не обижают?
Опасный вопрос. Жаловаться на ветеранов - значит быть врагом общества. Правда, условия перемирия, всё более напоминающие капитуляцию, свидетельствуют о том, что постепенно их права понемногу урежут.
- Терплю, офицер Ларуж. Я - человек скромный.
Лицо моё выражает униженную покорность, и Ларуж, удовлетворившись, кивает.
- Ну, пойдём к ментотранслятору. Посмотрим, чем ты занимался эту неделю. После отбоя выходил?
- Да, сходил разок в "Портупею". Но там ничего серьёзного не было, только десятиминутный фильм об Ортеге.
Джимми не так чтоб последний доносчик, но кое-что знает об окружающем мире. В принципе, я имею право не делиться ментальной информацией с полицией, но разве это благоразумно?
Ларуж придерживает меня за руку, пока ведёт к ментотранслятору. Он не боится, что я убегу, но таков порядок: если он играет роль полицейского, значит, я играю роль вора.
- Скоро всю эту историю с переименованием могут пересмотреть, Джимми, ты это запомни, но никому не говори.
- Да, конечно.
Я понимаю, что мне говорят люди, иначе давно бы стал добровольцем реактивно-штурмовой авиации. Мысленно я уже начинаю прикидывать, как и когда сказать об этой новости, о которой ещё нельзя нигде трепать языком.
Холодные контакты ментотранслятора подключаются к моему мозгу и начинают скачивать информацию.
