Когда снаряды для метания закончились, а нанести дракону хоть какой-нибудь ущерб так и не удалось, командующие объявили отступление для перегруппировки, и Гром решил использовать эту заминку для проведения одиночной атаки. До этого, он был занят тем, что вытаскивал людей из-под огненных плевков разозлённого дракона. От взмахов крыльев и хвоста, запущенные в него стрелы и булыжники нередко возвращались к самим стрелкам, и если бы не своевременная реакция Грома, отступать бы уже было некому. Поначалу все атакующие были сосредоточенны на одной стороне, но поскольку дракон не желал стоять на месте, очень скоро толпа окружила его, что для тактики с применением метательных орудий было недопустимо, ибо снаряды, минуя дракона, били по своим.

Атакой зомби руководил находящийся на некотором отдалении барон Фрэкентар. Их боевые навыки конечно же уступали гарнизону, но магии мужчина в них вбухал порядочно, к тому же применил заклинания контроля, так что координировал зомби в самом буквальном смысле, лично посылая отрядам приказы о том, что нужно делать. Такая самоотдача не добавляла барону хорошего самочувствия, так что цветом лица он уже сравнялся со своими подопечными, а пальцы дрожали так, что поили его Орест и Сильд. Они же подносили зелья, еду, вытирали заливающий глаза пот и поддерживали барона, когда голова у него начинала кружиться.

Обычно, эту функцию исполнял племянник, но когда они уже были готовы выдвигаться, неожиданно прибыла леди Гарнэт — сестра барона Фрэкентара и мать Яроша по совместительству. Объявив, что не отпустит своего милого мальчика воевать с драконом, женщина упёрла руки в бока и игнорировала любые аргументы. Поэтому в последний момент всё пришлось переиграть, и в дороге барон пребывал в состоянии крайнего раздражения: перспектива доверить заботу о себе незнакомцам его не радовала.

Однако братья справлялись хорошо, и даже своевременно укрыли барона за повозкой, подхватив под руки: от бронированного крыла дракона срикошетил пущенный Громом плазматический разряд, и андроид решил не применять оружие, пока есть риск того, что его действия нанесут больше вреда, чем пользы.

Когда отряды отступили, Гром постановил, что слабое место дракона — это основание шей, и на нём сосредоточил свою атаку, выкрутив мощность лазера на максимум, а после добавив из пушки. Дракон закричал, заметался, поливая огнём пространство вокруг себя. Потом оттолкнулся всеми четырьмя лапами и взлетел. Гром бегом последовал за ним.

На месте, откуда стартовал дракон, остался оплавленный ком из чешуи и синяя кровь.

***

Гром идентифицировал голубое небо без единого облачка, с усилием поморгал — по впечатлениям, веки малость заржавели, и попытался шевельнуть пальцами. Чувствительность к телу возвращалась неохотно, будто система запускала процессы в неправильном порядке.

— Гром? — дрогнувшим голосом позвал Орест, боясь поверить своему счастью.

Андроид поморгал ещё — в данный момент он мог показать, что слышит, только так, и Орест бросился ему на грудь, отчаянно разревевшись.

***

Поиски Грома длились больше месяца. Многие видели, куда полетел дракон, и многие жители утверждали, что знают, где он упал. Однако, найти дракона в Браухольском лесу было не легче, чем иголку в стоге сена.

На исходе второй недели многие потеряли надежду найти могущественного мага живым, однако те, кто был обязан ему спасённой жизнью, продолжали поиски. Из столицы по такому случаю прибыл маг, что владел заклинанием третьего глаза. Он ещё две недели провёл в медитации на окраине леса под защитой стражи, пока гигантская иллюзия глазного яблока, пугая случайных людей, летала в чаще.

Из-за темноты и непроходимости Браухольского леса, даже после того, как местоположение Грома было обнаружено, немало времени ушло, чтобы добраться до него и транспортировать назад. Убиенный андроидом дракон находился в нескольких десятках метров, до середины погружённый в трясину.

Грому повезло лежать на твёрдом месте, которое не провалилось под немалым весом, однако выглядел он хуже некуда: волосы отсутствовали, кожа была оплавлена, а одна рука зияла металлическими пальцами. Около него валялись металлические продолговатые предметы, в которых никто не опознал гильзы для крупнокалиберной снайперской винтовки. Патронов у Грома было немного, и он применил их напоследок: дракон был живучим и андроид опасался, что тот очухается, оставив их усилия потраченными впустую. Из-за интенсивных перегрузок аккумулятор вышел из строя, а солнце в эту глушь не доходило, так что Гром разрядился окончательно, и не мог начать восстанавливаться без резервного источника питания.

Потом Грому снова не везло, потому что начался сезон ураганов, днём было темно, как ночью, а небо орошало землю беспрерывными потоками воды. Сильду, Оресту и барону Фрэкентару удалось выкрасть тело Грома и уйти с ним незамеченными, потому как мнением большинства тот был признан мёртвым, и его порывались везти в столицу для торжественных похорон.

В отличие от приезжих магов, барон Фрэкентар, проведший с Громом некоторое время, понимал, что тот необычный и аргументы, вроде отсутствия ауры, не могут быть решающими: у Грома не было ауры и когда он просил позволения воспользоваться библиотекой барона, и когда умерщвлял летающего скрубла, что присмотрел себе местечко для колонии прямо посреди кладбища.

Свои замечания барон оставил при себе, опасаясь, что Грома, чего доброго, посчитают какой-нибудь нежитью. Но когда братья попросили его о помощи, наперебой рассказывая о необычных способностях андроида, медлить не стал.

Из замка барона Фрэкентара Грома тоже пришлось вывозить тайно, в сопровождении Яроша, который хорошо знал дорогу до Фолтиста, и мог довести их даже в бурю по размытым дорогам. Барон не ожидал, что к нему заявятся с обыском, аргументируя, что тот пропал вместе с Громом, однако это и произошло.

Таким образом, Орест и Сильд перевезли Грома под опеку графа Брахского, который почитал письмо от барона, пожевал губами и объявил, что будет рад принять дорогих гостей.

***

— Ты догадался вытащить меня на солнце? — спросил Гром, улыбаясь.

— Поверить не могу, что это сработало, — Орест уже вытер лицо рукавом, но продолжал сжимать руку Грома так, будто боялся, что тот исчезнет.

— Значит, слушал меня, когда я рассказывал тебе про аккумулятор?

— Я вспомнил, что ты упомянул солнце, когда я предлагал тебе поесть.

***

— Мне показалось, или лорд Брахский был недоволен, когда Сильд меня обнял? — поинтересовался Гром.

Весть о том, что великий маг очнулся, невероятно обрадовала всех, кто был посвящён в подробности, а тех, кто не был, торопливо просвещали.

— Ревнует, — усмехнулся Орест.

Сильд наткнулся на маркиза в коридоре, где тот орал на неподобающего цвета занавески, и не сдержав любовного порыва, поцеловал его прям так, без предварительных ухаживаний. Потом Сильд наговорил лишившемуся дара речи лорду Брахскому комплиментов, упомянул красоту каждой части его тела по отдельности и в общем, признался, что звуки голоса молодого мужчины повергают его в любовный транс, а когда тот смотрит на него, Сильд едва сознание не теряет. К концу признания щёки у маркиза пламенели, и Сильд снова его поцеловал — потому что покрасневший лорд был прекрасен.

Спустившийся на следующий день к завтраку маркиз с улыбкой осмотрел внутреннее убранство обеденной залы, похвалил омлет и не обратил ни малейшего внимания на пожилого лакея, что снова назвал его графом.

***

Орест зачитывал Грому письмо от барона Фрэкентара, потому что дешифрующая система не могла разобрать его кошмарного почерка. Тот недавно посетил Саттэрлот, и посчитал важным уведомить андроида о том, что в его честь поставили памятник.

Гром категорически отказывался ехать в столицу, чтобы выклянчивать у короля земли и титул за свою неоценимую помощь, но барон Фрэкентар всё же просил подумать об этом. До сих пор ходило много противоречивых слухов о том, жив Гром или мёртв, и барон считал важным донести правильную информацию хоть до королевской семьи. Ну, а если король посчитает нужным одарить его наградой, так не за плечами же её таскать?