Голос в трубке был отчетливо слышан. Он был предельно собран и спокоен:

– В пятидесяти метрах справа от вас стоянка в виде шайбы. Она открыта. На втором этаже припаркован светло-серый Араб марки Л13. Я разблокировал его. Садись и двигай в сторону Советской. Я на подходе.

Мы переглянулись и рванули в указанном направлении, а за нами вновь обнаружившие нас преследователи. Сколько их было – уже не знаю. Я боялась оглянуться. Но мне постоянно казалось – еще миг и шейные позвонки затрещат под холодными пальцами нежити. Мои милые, любимые позвоночки! Это было хорошим стимулом включить третье дыхание. Или пятое… Уже не помню, какое. По очереди обгоняя друг друга, мы влетели в распахнутые ворота стоянки и устремились вверх по дорожному серпантину.

Оказавшись на втором этаже, мы с Викой промчались мимо дремлющих зомби-рысаков. К ним были прикованы повозки самых причудливых форм и размеров: от антикварных карет в стиле рококо до лаконичных конструкций из стеклопластика и хромированного металла. Лионова резко остановилась около белоснежной лошадки, запряженной в изящную серебристую кабинку. Она рванула на себя дверцу, но та не открывалась.

– Черт… Черт… Черт… – забормотала Виктория, судорожно дергая дверь.

Я нервно оглянулась. Зомби бодро приближались к нам. Мамочки мои! Их уже было семеро!!! Я лихорадочно искала выход из положения.

– Лионова, дай я, – оттолкнула я Викторию.

Вжих – дверцы мягко поползли вверх, как крылья у бабочки. Только ну очень медленно. Гораздо медленней, чем мчащиеся на нас монстры. Когда мы забились в салон, дверцы также неторопливо двинулись вниз. Один из мертвецов ухватился за пластик.

– Челюсть оторву! – заорала перепуганная я и ударила монстра по пальцам.

Только сейчас я заметила, что продолжаю сжимать часть морды привратника с Левинки. Окольцованный палец опять опалило огнем, мир затянулся пеленой, а в горле появился противный привкус крови. Монстр отпрянул от меня. Да так удачно, что повалил подбежавших к нему на помощь собратьев.

Между тем Виктория опять лихорадочно начала рыться в сумочке. Ну, надо же – она у нее чуть больше ладони, а найти в ней ничего невозможно.

– Уф, – выдохнула она, вытирая тыльной частью ладони лоб, – думала, на проспекте выронила.

Она вставила небольшой цилиндр (не больше ее злосчастных тампонов) в углублении на панели управления. Та сразу вспыхнула голубым. В салоне стало светлее. С боков сидений выползли пластиковые ленты и с мягкими щелчками сомкнулись вокруг нас. Лошадка за лобовым стеклом встрепенулась и махнула хвостом, а к нам в окна застучались зомби. Даже не застучались, а задубасили со всех сил. Наша коробчонка содрогалась, но каким-то чудом держала удары.

– Поехали, Лионова! – взвыла я.

Виктория одной рукой потянула на себя что-то похожее на джойстик в игровых приставках. Провисшие по бокам нашей лошадки вожжи натянулись. Она вздернула голову. На панели разноцветными огоньками замерцали кнопки. По центру загорелся прямоугольный экран. На нем была карта города и черно-белый флажок в районе площади Советской, а внизу экрана две надписи «Пуск» и «Отмена команды».

– Пуск, Лионова, пуск! – закричала я.

Нашу повозку ненадолго оставили в покое. Один из монстров подошел к лошадке и потянулся к вожжам…

– Да нажимаю! Не видишь разве?!? – взъярилась эта блондинка по жизни, но брюнетка по физическим характеристикам.

И действительно, Вика лихорадочно тыкала пальцем с обломанным ногтем в меню «Пуск». После нескольких таких тычков экран с достоинством выдал новую порцию информации: «Запрос обрабатывается».

– Блин, дурацкая электроника, – простонала Виктория.

Электроника, может, и дурацкая, но нашу лошадку я зауважала. Она так лягнула монстра, что он отлетел в сторону. Похоже, и в послесмертии лошади были посильнее людей. Это радовало… Недолго.

«Превышен уровень алкоголя в крови. В доступе отказано!», – изрек экран и снова, словно издеваясь, выдал нам флажок и две команды – пуск и отмену.

Наша коробчонка в очередной раз содрогнулась и двинулась назад. Монстро-лошадь потащило следом. Она расставила ноги пошире, пытаясь упираться, но это не помогало.

– Слушай, Лионова, а я ведь трезвая, – вспомнила я. – Давай я.

Мы поменялись местами, я нажала на «пуск» и вцепилась в джойстик.

Ничего не произошло.

– Блин, Мерлина, – закричала Виктория, – ты из какой деревни вылупилась? По бокам – кнопки! Сожми их так, чтобы они в кожу впились!

Сделала. И почувствовала небольшие уколы в пальцы. Как если бы у меня анализ на кровь брали в больнице. А потом на ранки повеяло холодком и они слегка онемели.

– А теперь представь, что ты Араб.

– Какой араб? – не поняла я.

Виктория прямо зарычала от злости.

– Модель зомбомобиля. Ходовая часть сделана из трупа арабского скакуна. Поэтому Араб. Понятно?

Мне, конечно, хотелось какую-нибудь гадость сказать, но сдержалась. Я вдруг поняла, что Виктория имела в виду. Вгляделась я в лошадку, и вдруг ощутила себя ею. Мои ноги в количестве четырех штук гудели, просясь в бой. А еще мне совсем не нравилось, что меня волокли, как мешок с мясом на колбасу. Это очень и очень возмущало.

Араб зло заржал и рванул вперед. Не ожидавшие такой подлянки тормознутые зомби выпустили нашу коробчонку из рук. И мы помчались вперед, словно ядро, выпущенное из пушки.

– Сворачивай, Мерлина! Там стена! Блин!!! Дай сюда джостик…

Она рванула на себя руль. Араб резко свернул влево и также резко остановился. Ремни больно врезались в живот, не позволяя влететь в стекло.

«Превышен уровень алкоголя в крови. В доступе отказано!» – выдал нам зомбимобиль. Я снова отобрала у Лионовой руль.

– Правую руку на себя, – начала инструктировать меня Вика.

Очень громко и прямо в ухо. Моя рука непроизвольно дернулась.

– Не так сильно, дура! – завизжала Лионова. – Опрокинемся!!!

Действительно, коробчонка очень опасно накренилась. Я даже почувствовала, как два колеса оторвались от пола, а другие два противно заскрежетали. Араб сломя голову ринулся по серпантину вниз. Какой-то монстр бросился прямо под копыта, и повозка подскочила, проехавшись по нему. Пара зомби успели вцепиться в ручки дверец и, словно шлейф, летели вместе с нами, ударяясь в наши стенки. Неслись мы быстро.

– Ослабь нажим! – продолжала орать мне в ухо Лионова. – И-и-и! Разобьемся!!!

– Какой нажим? – в ответ закричала я.

Ну, слушать объяснения было некогда. Серпантин был очень крут, а араб туп, как пробка: он все норовил нестись по прямой. Мы несколько раз основательно подшлифовали налипших к карете монстров о столбы и стены стоянки. В принципе, я нашла даже свои плюсы в их висении – работали мертвые парни как амортизаторы. Иначе нас разнесло бы в щепу.

И вот, наконец, распахнутые ворота, а там дорога. Путь к спасению!

Араб бешеным галопом ворвался в зарождающееся утро. А потом резко остановился. Так резко, что мы опять чуть не влетели в лобовое стекло.

Яркая вспышка на секунду ослепила нас, а потом дверца с моей стороны открылась. Что-то большое и сильное бесцеремонно отодвинуло меня к Лионовой и водрузилось на мое место. Салон наполнился приятным горьковато-мятным ароматом. Дверца закрылась, и повозка снова ринулась в путь. Но теперь плавно, без закидонов то вправо, то влево.

Я выдохнула и взглянула на нашего спасителя. Хотела поблагодарить, но звуки замерли в моем горле. Я узнала его. Это был тот самый парень, что довез меня до города. Но как он выглядел! Тщательно выбритые щеки и безупречная прическа, белоснежная сорочка, светлый пиджак без единой морщинки и брюки с проутюженными стрелочками. Артур словно сошел с глянцевой обложки журнала.

Красавец тоже удостоил меня взглядом, и его брови удивленно приподнялись:

– Викусь, – строго вопросил он, – что за чудище ты с собой таскаешь?

Чудище в моем лице сильно разозлилось, насупилось и надулось. Больше этот нахал не казался мне очаровательным. Напыщенный сноб!