В крипте храма, освященного в честь Дмитрия Солунского, был фамильный склеп Кропотовых. В нем находилась прекрасная скульптурная работа профессора Королевской академии художеств в Риме Мазини – «Плач Богородицы». Эта скульптура, выполненная из белого мрамора в рост человека, в настоящее время хранится в Эрмитаже.11

В письме Якова Качанова имеются следующие интересные сведения: «…При таком великолепном храме находится хор певчих из крестьян числом 25 человек. Князь Леонид Дмитриевич Кропотов платит жалованье регенту и всем певчим за спевки. Поют они просто изумительно, даже отлично… По распоряжению князя Кропотова старая церковь со всеми ее принадлежностями подарена бывшим нашим прихожанам в деревни Ольшанка и Никольское».12

При храме Дмитрия Солунского Кропотовыми была построена школа. По данным 1887-го года в ней обучалось 45 учеников.13 (Кстати, Дмитрий Леонидович возглавлял уездный учебный комитет, неоднократно вносил немалые пожертвования на народное образование, на обучение детей из бедных крестьянских семей).

В 1889 году на средства Кропотова построили больницу. Место для ее возведения выбрали наилучшее: на окраине села, рядом с большой липовой рощей. Больница строилась с большой заботой о простых людях – высокие потолки, широкие коридоры, просторные палаты, большие светлые окна, паркет, зеркала… «Лучшие больницы Петербурга служили для нее образцом», – вспоминала дочь Леонида Дмитриевича Лидия.14 Для жителей округи больница стала настоящим чудом.

Неподалеку от больницы находились конюшня и помещение для кучеров. В случае необходимости тройка резвых лошадей в любое время суток могла доставить врача к больному. Это была, в своем роде, первая служба «скорой помощи».

После окончания строительства, князь Кропотов предложил лечебницу для содержания У…скому земству. Побывав здесь, представители земства вынесли решение: содержание такой больницы обойдется слишком накладно для уезда. Да и разница с другими лечебными учреждениями края слишком разительна… Только в 1900 году вопрос о больнице был пересмотрен положительно и с 1903 года она начала функционировать как земская.

В летние месяцы в Кропотово (впрочем, как и по всей России) часто случались пожары. Для погорельцев Леонид Дмитриевич строил новые каменные избы. Крестьяне-погорельцы на своих подводах возили кирпич и другие стройматериалы, а весь этот труд оплачивался из княжеской казны.

В 1909-м году Леонид Дмитриевич Кропотов умер в Лозанне (Швейцария), куда выезжал для лечения. Гроб с телом князя вначале привезли в Санкт-Петербург, а затем на Байгорский полустанок, откуда члены семьи и крестьяне в сильнейший мороз девять верст несли его в Кропотово на руках с непокрытыми головами…

После кончины Леонида Дмитриевича имение было унаследовано его старшим сыном – Борисом Леонидовичем Кропотовым. Борис Леонидович получил прекрасное образование. Он учился в 3-й гимназии Санкт-Петербурга, затем с золотой медалью окончил юридический факультет Петербургского университета. Службу, как и отец, начал в армии – в лейб-гвардии Конном полку. Однако военное поприще не прельстило Бориса Кропотова, и он вышел в отставку. Вначале служил в Сенате, потом стал личным секретарем реформатора страны, председателя Совета министров России П.А. Столыпина. Петр Аркадьевич предсказывал своему помощнику большое будущее, но смерть отца прервала служебную карьеру Бориса Леонидовича, и он перебрался в Кропотово. Здесь он продолжил дело Леонида Дмитриевича и многое сделал для благоустройства кропотовских окрестностей.15

До сих пор достопримечательностью мест является мост через реку Байгору, построенный по указанию Бориса Леонидовича Кропотова неподалеку от села Княжая Байгора. Строил мост талантливый инженер – мостостроитель Иван Генрихович Грингоф. Мост состоял из трех пролетов по 15 метров и береговых консолей по 2,5 метра. Конструкция пролетного строения включает плиту проезжей части, главные продольные и поперечные балки и второстепенные продольные балки. Покрытие проезжей части моста – булыжная мостовая на песчаном основании. Стоимость моста в ценах 1911-го года составляла 20 тысяч рублей.

Борис Леонидович очень любил природу. Благодаря ему, богатая усадебная библиотека пополнилась уникальными книгами по ботанике и орнитологии. В имении князей Кропотовых был и свой собственный заповедник: 200 гектаров нераспаханной степи, располагавшейся в трех километрах к юго-востоку от станции Хворостянка. В Кропотовской степи сохранились растения и животные, характерные для некогда широких степных просторов Черноземья. Здесь произрастали кровохлебка, молочай, ковыль перистый, обитали дрофы, большие тушканчики, степные луни, множество насекомых. В свободное время Борис Леонидович Кропотов любил побродить по степи с биноклем, наблюдая за повадками представителей многочисленной фауны. Достаточно долгое время он следил за сезонными изменениями в живой и неживой природе степи, фиксировал их, а затем создал календарь природы здешних мест.

Исследованиями природы в Кропотовской степи в 1913 – 1917 гг. занимались многие известные русские ученые, среди которых были В.В. Алехин, П.А. Смирнов и С.С. Левицкий. В 1917 году по просьбе Бориса Леонидовича знаменитый зоолог, ректор Московского университета М.А. Мензбир поднял вопрос о создании на базе Кропотовской степи государственного заповедника или заказника, но последующие затем две революции помешали этому.16

К трагическому 1917 году Борис Леонидович жил в Кропотово с женой Елизаветой Дмитриевной, урожденной графиней Шереметевой. В это время он служил уездным предводителем дворянства.

27 февраля 1917-го года в Петрограде произошла буржуазно-демократическая революция. Вспыхнули крупные беспорядки, последствия которых задели и род Кропотовых. Крестьяне села начали регулярно совершать потравы на полях, вырубали деревья в лесном массиве, принадлежавшем князьям, уничтожили шесть с половиной десятин молодых посадок. Однако Борис Леонидович не терял присутствия духа. В рамках уезда он пытался наладить профессиональное проведение реформы землепользования (кстати, часть своих земель, находившихся в окрестностях различных сел и деревень, князь безвозмездно передал крестьянам); благодаря своему ораторскому искусству сумел усмирить разбушевавшихся крестьян округи в конце апреля неспокойного 1917 года.

В конце лета 1917-го года, «вдохновляемые» эсеровскими агитаторами, крестьяне взбунтовались вновь. 23 августа жители четырех сел Княжебайгорской волости, разграбив винные погреба в Кропотово, решили забрать все запасы спирта и из больницы. На этот раз договориться добром с пятитысячной толпой, разогретой спиртным и науськиваемой пришлыми агитаторами, не удалось. Тогда князь приказал разобрать небольшой мостик через Байгору, желая отделить толпу от больницы.

Это еще больше взъярило бунтарей, которые, арестовав Бориса Леонидовича и Елизавету Дмитриевну, заперли их в местной школе – в двух маленьких комнатках учительницы, бывшей в отпуске. Наутро в Кропотово прибыли представители уездной власти и воинский отряд. «Общество» потребовало отправить Кропотова в действующую армию: в 21-ю стрелковую дивизию, «поскольку по своему возрасту он давно должен быть на фронте».17 Елизавету Дмитриевну отпустили домой, а Бориса Леонидовича, в сопровождении прапорщика Петрова, группы солдат и трех мужиков сдали начальнику охраны станции Дмитриенко. Здесь и произошло зверское убийство князя, совершенное пьяными солдатами-дезертирами с проходивших эшелонов. Солдаты сбросили Бориса Леонидовича через перила на перрон, били его ногами, прикладами винтовок, а затем закололи штыками.