– Ты Иван на меня не серчай, что тогда так с тобой, – осторожно подбираю слова. – Сам знаешь, на моей должности я под контролем, если узнают, что имею дело с жуликами…

– Да я понимаю, Ростислав Аркадиевич!

– Это хорошо, что понимаешь. Поэтому сам ко мне не подходи, если увидишь где. Мне нужно будет – я тебя найду. Держись Артура, он хороший человек. Но смотри, узнаю что нехорошее задумал – не обижайся!

– Что вы, Ростислав Аркадиевич, дядя Сема для нас с Аней так много сделал, я ему никогда зла не причиню! И на вас я не обижаюсь, вы нам тоже в детстве сильно помогли, – горячо убеждает Иван.

– Вот и договорились. А сейчас слушай!

Решил проверить его, да и других вариантов нет. Самому на чердак лезть не стоит, жильцы сейчас бдительные. Объяснил, как найти заначку, дал ему монеты, чтобы положил взамен. Есть риск, что он позже их заберет, но ведь как-то они появились в будущем? Вот и посмотрим, мне все равно через неделю еще появиться придется. А я в нашем времени проверю, стоит ли ему доверять. Если узнаю, что я монеты забирал, вместе с Вадиком или Эрикой, то парень не совсем пропащий.

Чердак, как и ранее, без лестницы, Ваня вызвался забраться и так, но из дверей уже выглядывают бдительные жильцы. Вечер, все дома. Не замедлил появиться и управдом.

– Я руководитель комсомольской организации города, Вяземский, – представляюсь пожилому мужчине со слегка встревоженным взглядом. – Вот мои документы.

– Не нужно товарищ Вяземский, я вас знаю! – остановил мою руку, потянувшуюся за документами. – Управляющий домовым комитетом Савелов Дмитрий Ильич. Чем обязаны?

– Мы проверяем чердачные и подвальные помещения на предмет проживания на них асоциальных элементов, – слишком сложно закрутил я, управляющий слегка опешил:

– Каких алиментов?

– Подозрительных лиц. Найдите лестницу, товарищ Волков проверит чердак, пока мы с вами обследуем подвальное помещение.

Лестница нашлась, отправляю Ваньку вручив ему свечу, а управдома увожу в подвал. Обследовать там особо нечего, квартир наподобие такой, как у Артура, не оказалось. Обычные подвальные помещения, большинство закрыты на замки. Но сделал несколько замечаний по плохой вентиляции и сырости. Тяну время как могу. Выбравшись из подвала, наблюдаем группу любопытствующих жильцов, среди них и Марфа затесалась. Узрев меня, переменилась в лице – узнала!

– Что ж ты Ильинична не здороваешься? Али зло затаила? – с усмешкой спрашиваю я.

– А я что, я ничего, – забормотала растеряно Марфа, потом всплеснула руками. – Ой, у меня молоко на плите!

Рванула наверх, чуть не сбив с ног спускающегося Ваньку. Его видимо не узнала, а то был бы еще один шок.

– Всё в порядке товарищ Вяземский, никого постороннего! – доложил Ванька.

– Хорошо, отмечаю, – делаю карандашом закорючку в блокноте. – Теперь следующий дом. Вот же работа, нормальные люди все отдыхают, а мы…

Управдом искренне посочувствовал. Благодарю его за содействие, выходим во двор с Ванькой. Уже стемнело, время начало десятого.

– Вот, всё на месте было, – протягивает сверток Ваня. – Сделал как вы сказали, кольцо достал и с монетами обратно положил.

– Молодец. А скажи Иван, тут ювелир жил в соседнем доме, он еще живой?

– За этого не знаю, но ежели хотите хорошую цену получить, то вам к Моисеевичу лучше снести. На Пушкинской который.

– На Пушкинской? Пожалуй так и сделаем, завтра встретимся утром в Артура и вместе сходим. А сейчас проводи меня домой, я в темноте плохо вижу, со зрением что-то.

Выдумка сработала, Иван идет чуть впереди, указывая дорогу и заботливо предупреждая о неровностях тротуара.

– О Мишке что слыхал? – интересуюсь я. – Или так и сгинул?

– В прошлом году Карась возвернулся, их разом с Михой взяли. Сказывал что Миха в колонии активистом стал, его досрочно освободили и он там в поселке остался.

– Ты бы тоже завязывал с криминалом, учиться не хочешь, так работу можно найти и без образования, – пытаюсь наставить отрока на путь истиный.

– Я служить скоро пойду, если понравится, то останусь в армии. А вот и ваш дом!

Останавливаемся на углу небольшого двухэтажного дома на восемь квартир. Не бабушкин дом, я этот район даже не знаю. И что мне теперь, поочередно в каждую заглядывать? Соц. опрос типа провожу…

– Пойдем, чаем угощу, – легонько толкаю Ваньку вперед, пусть дальше указывает дорогу. Тот не стал артачиться, направился на второй этаж первого подъезда. Только у самой двери посторонился, давая мне дорогу. Ключи в кармане у меня лежат, только их много, возможно от рабочего кабинета еще. Подбирать при Ваньке не стал, стучу в дверь.

В девушке, открывшей дверь, Аню я бы ни за что не узнал. Стройная, высокая (почти как я ростом) очаровашка, мне сразу захотелось задержаться подольше в этом времени.

– Ты что, ключи забыл? Ой, Ваня! – Аня с тревожно-вопросительной улыбкой переводит взгляд между нами.

– Есть у нас чем покормить парня? – опять подталкиваю Ивана в квартиру.

– Конечно! Я сейчас, проходите, мойте руки! – обрадовалась Аня.

Осматриваюсь, квартира не особо шикарная для первого секретаря обкома комсомола. Одна комнатка и кухня, санузел совмещенный. Большая железная кровать, облезлый шкаф, круглый стол и две табуретки. У Маши обстановка значительно лучше. Ни тебе холодильника с телевизором, ни кондиционера с компьютером. Еще небось и клопы с тараканами стаями шляются. Прохожу на кухню, где Аня накладывает в тарелки суп. Такие соблазнительные формы, не удержался, обнимаю сзади. А что, имею право! Это я ей обещал жениться, а не Вяземский!

– Ой, разолью, не балуйся! – шепчет Аня. – А ты Ваню где встретил?

Спросить явно хотела не то, но не решилась.

– У Артура, который Семен Семенович сейчас.

– Ты и у него был? – от удивления Аня все-таки расплескала суп.

– Да, потом объясню. Давай ужинать.

С питанием не так плохо как с обстановкой, суп с мясом и второе тоже, плюс компот. За столом болтает в основном Аня, рассказывает о товарище Свечкине, который к ней пристает пользуясь служебным положением, о ценах на рынке, о соседке разлившей на ступенях целую четверть масла. Я помалкиваю, чтобы не ляпнуть лишнего, Ваня тоже скромничает.

– Мне пора, спасибо за ужин, – поднимается он, допив компот. Выхожу его проводить.

– Жди завтра в восемь у Артура, – напоминаю ему. – И оденься приличнее, если есть во что, попробую тебя на работу устроить.

Аня на кухне, моет посуду. Пользуясь моментом сортирую ценности. Выбрал симпатичные сережки, добавил к ним еще несколько украшений из золота. Остальное прячу в карман пиджака. Дождавшись Аню выкладываю на стол сережки.

– Вот, небольшой презент. У тебя уши проколоты?

– Нет, – Аня растеряно смотрит то на меня то на серьги.

– Проколешь завтра. И еще, возьми вот это и спрячь, будет на черный день, – отдаю ей отложенное золото.

– Ты сегодня какой-то не такой. Что-то случилось?

Ответить не успеваю, гаснет свет. В доме напротив тоже темно, значит проблема не у нас.

– Опять экономят, – вздыхает Аня. – Теперь до утра не включат.

– Давай тогда спать, я устал, – обрадовался я возможности избежать расспросов и перейти к более интересному занятию.

Утром мы проспали. Неудивительно, заснули то в начале четвертого. Завидую я этому Вяземскому, такая хорошая девушка досталась. Вот возьму и останусь в следующий заход насовсем, мне бы только убедиться, что с мамой все хорошо будет.

– Ты представляешь, что со мной сделают, если я опоздаю! – лихорадочно одевается Аня.

Я чуть было не предложил вызвать такси. Интересно, они существуют? Телефон стоит в коридоре, по должности очевидно мне положен. Только я о нем вспомнил, как он зазвонил.

– Тебе же звонят! – удивилась Аня, что я не отреагировал на звонок.

Нехотя подхожу к аппарату. Кто в такую рань может звонить, только начальство. А кто у меня начальство? Обком партии?