– Думаю, мы просидели здесь ни один час. У меня возникло предположение, что ты проголодалась. Как ты смотришь на то, чтобы, – Артур вынул часы из кармана, – поужинать?

– Так мы же не обедали, – возмутилась Соня.

– Что ж, тогда и обед, и ужин. Ты не против? Вот и чудно.

У Сони был отменный аппетит. К тому же теперь она уверена, что правда на ее стороне, а вдобавок у нее есть сторонник.

– Почему ты не рассказал никому? – вдруг спросила она.

– Соня, ты ребенок со своим миром фантазии. Нормальный человек, взрослый человек, поверить в это не может.

– А мама говорит, что папа и нормальность как два полюса: плюс и минус.

Артур улыбнулся. Более правильного определения к характеру Юли трудно подыскать.

– Похоже, твоя мама много критикует папу.

– Много? Это мягко сказано, – засмеялась Соня.

– Тогда зачем она вышла за него замуж?

– А у нее выхода не было. Пришел и сказал: выходи замуж, а у самого пистолет в кармане.

– Он его доставал?

– Нет, до этого не дошло, но по зубам от мамы получил. Спасибо дедушке, то есть я уж теперь и не знаю, как его называть – все равно дедушка. Так вот, он уговорил маму пойти к нему домой. Представляешь, папа строил дом для мамы, а ей об этом не сказал, думал, что сама догадается. А она подумала, что он на нее поспорил, ну и так… всякая бяка. А все потому, что лишний раз слово друг другу не могли сказать – не доверяли, думали каждый поодиночке. А мама, она очень недоверчивая. А он как шторм: приедет и давай бедлам устраивать. Мама только головой качает. Варенье варит, к примеру. А он же соскучился. Придет ей помогать – разольет чего-нибудь. Она ругается. Он сядет просто так, смотрит на нее – она опять прогоняет. Никак не поймет, что ему с ней хочется побыть.

Артур перестал жевать.

– Знаешь, я думаю, он все время спешил быть счастливым, потому что знал, что рано или поздно счастье кончится. Вот и подгонял, не давал передышки. Он ведь намного старше мамы, а мама не любит спешки. Ей надо посидеть, подумать, все взвесить. Темпераменты разные. Она даже полюбить его не успела. Вернее, она его, конечно, любит, просто сама пока не знает, насколько сильно.

– Соня, – перебил ее Артур. – Сколько тебе лет?

– Семь.

– Не верю. Семилетний ребенок не может так рассуждать.

– Поживешь со взрослыми, да еще с такими, как вы, не тому научишься.

– Это ненормально.

– Значит я – аномалия. А что, Софья Юлиусофовна Бланки – аномальный ребенок-гений! Классно, правда? Лучше бы я была самой-пресамой обычной, только бы мама с папой были вместе…

После ужина они посидели еще немного, и Соня пошла спать. Впечатления сегодняшнего дня сморили девочку. Артур, как и все предыдущие ночи, не сомкнул глаз. На следующее утро он спросил у Сони:

– Что ты собираешься делать дальше?

– Как это что? – удивилась девочка. – Дел непочатый край: помирить папу с мамой, тебя с женой, папу с тобой…

– Стоп, стоп, стоп. Остановись на секунду. Только на одну секунду. Не кажется ли тебе, что ты, не обижайся, пожалуйста, немного переоцениваешь свои возможности?

– Ничего подобного. Это ты недооцениваешь, насколько папа любит меня и маму. К тому же, ты ведь мне поможешь?

– Уж не знаю, что и сказать. Я уже «помог», если так можно выразиться, твоим родителям.

– А как ты вообще догадался, что ты мамин папа?

– Честно, такая мысль мне приходила в голову менее всего. Я думал о другом.

– О чем?

– Соня, это… не совсем то…

– Не юли, говори правду.

– Я думал, что Даша – дочь Юли.

– О, боже! А если бы это была правда!

– Вот-вот, – видя смятение девочки, заметил Артур. – После всего, что случилось, я готов верить и в бога, и в дьявола. Причем, в последнего в большей мере. А о том, что Даша – моя дочь, я даже не помышлял. Честно.

– Но почему? Почему именно мама, а не кто-то другой?

– Я слышал от Ритуса, что Юли помешан на собственной жене. Ты вчера говорила о том же самом. Да-да. Говорила по-другому, по-своему, по-детски. Но я знал, как он любил Крис. Вряд ли ты поймешь, детка. Он ради нее мог звезды с неба достать. Чтобы забыть Крис, нужна такая нечеловеческая сила, которая способна затмить ее. Вот в чем фишка. Я рассуждал логически и пришел к выводу, что таким человеком может быть только воплощение его и Крис, то есть, их дитя. Поняла? Я это держал при себе. Я знал, что Даша родила тройняшек. Что-то невероятное. Но опять-таки из скупых рассказов Ритуса знал, что дети все нормальные. Я оставил эту идею фикс.

Вернувшись несколько месяцев назад в страну, случайно узнал, что у Юли погибли тесть с тещей. Не удержался: послал Карла разузнать – несчастный случай или нет. Оказалось – нет. Их убили преднамеренно. И единственный ключик к этой головоломке – Юли – отец Даши. Я так понимаю, что убийцы рассуждали именно так.

– Не понимаю, при чем здесь бабушка с дедушкой?

– О, это, моя хорошая, другая, совершенно другая истории. Ей здесь не место и не время. Когда приехал к вам домой, я удивился. Это теперь, в свете последних событий, понимаю, чем был сбит с толку. Я ожидал увидеть не то, совсем не то, а увидел собственную дочь, не понимая этого. Такое бывает. Если взять книгу и очень близко поднести к глазам, то ты не сможешь прочитать ни слова, потому что нарушена точка расстояния. Я, честно, растерялся. Если бы Юли не заявился так быстро, может, и додумался, но его разведка сработала моментально: не прошло и пяти минут, как он был на месте. Он ведь подумал, что я приехал убить твою маму. Юли не дурак… Думаю, он тоже не поверил в несчастный случай, сопоставив детали. Разница в том, что убийцей он считал и сейчас считает меня. Да-да, не удивляйся. Несколько месяцев он был настороже, а тут заявляется киллер в дом, причем, убивший его первую жену. Есть над чем задуматься. Представь себя на его месте. Вот так-то. Как видишь, моя помощь оказалась отрицательной.

– И ни чуточки не отрицательной. Не говори ерунды. Во-первых, мы знаем, что мама – не папина дочь. Во-вторых, ты нашел свою дочь. Но почему она оказалась у…

Соня замолчала. Она прошептала чуть слышно:

– Ты что-нибудь знаешь о своей жене?

– Нет. Она запретила о себе справляться.

– Ну и дурак. Если бы папа следовал всем маминым запретам, то, то…ни меня, ни братьев не было бы на свете.

Артур засмеялся:

– Метко подмечено.

И уже серьезно добавил:

– Я дал честное слово.

– Это хуже, но столько лет прошло. Может, она передумала. Может, ей нужна твоя помощь.

– Может, ее нет в живых. Даже вероятнее всего, тем более, что дочь оказалась удочеренной в младенчестве.

– Почему ты так решил?

– Ты же больше не нашла никаких документов? Значит, ее взяли прямо из роддома и сразу записали на свою фамилию.

– Артур, зачем гадать? Почему бы не узнать. Пошли своего помощника, Карла, по-моему. Вот все и выясним. Я думаю, я просто уверена, что твоя жена жива.

– Почему?

– У хорошего человека рано или поздно должно быть все хорошо.

– Ребенок ты ребенок.

– Устами ребенка гласит истина – так всегда папа говорит.

– Хотелось бы верить. Что ж, пожалуй, я послушаюсь твоего совета. Карл.

Отдав распоряжения, Артур обратился к Соне:

– Ну, а тебе, я думаю, пора возвращаться к маме и попытаться помирить своих родителей.

– Еще чего! – Соня сложила руку на груди. – Сначала я займусь тобой.

– Соня, не говори ерунды, – строго перебил ее Артур.

– Это ты не пытайся меня переспорить. Тебе не удалось это сделать со своей женой, а со мной тем более. Это, во-первых. А во-вторых, ты дал слово, что не будешь меня выгонять.

– Там же родители беспокоятся.

– Ничего. Возможно, им будет обоим на пользу. Горе сближает.

– Соня, это жестоко.

– А не жестоко выгонять собственную дочь и …

– Замолчи… Ты должна забыть этот момент. Не было его. Слышишь, не было. Юли погорячился. Просто он хотел дать понять, насколько это серьезно. Согласен, вышло не так, как он хотел, но это не правда. Ты сама говорила, как любит тебя папа.