5 Мне так за настырность свою неудобно, как будто бы я, как последний дурак, вообразивший себе сумасбродно, что в плюс отношений его каждый шаг. Простите невольную эту оплошность, мне стыдно, что я, как бесчувственный фат, явил тут бестактности неосторожность, как будто бы чуткости давний талант мне вдруг изменил… Да, я тут виноватый, но без умышленной, глупой вины, вы попросту в мыслях моих, как диктатор, мне разум затмили, как грешные сны… Я вас представляю у детской кроватки… Хворь к дочке нежданно подкралась, как тать… По будням общенья с дочуркою кратки, так хоть в выходной её побаловать… Наверное, ей вы читаете сказки, так мама читала больному мне встарь, и всё, чем сильна материнская ласка, идёт на поправки здоровья алтарь. Не знаю я, сколько дочурке годочков, но кажется мне, что не больше пяти… Она словно вашей души оболочка и радость всего, что у вас впереди… Наверное, ночью встаёте спросонок, почувствовав вдруг, что заплакала дочь, и нет горче чувств, когда плачет ребёнок, а вы вновь бессильны малышке помочь… Я это себе так всё ясно представил, пред вами покаявшись, как на духу… Я вижу себя нарушителем правил, сменившим эмпатий шанс на чепуху… Какой же он всё-таки бестолковый, небось, вы подумали неспроста, когда в энный раз ухажёр этот новый подкатом своим вас немного достал… Простите меня… Пред моими глазами ваш взгляд утомлённый, в котором укор за то, что собой и сейчас слишком занят, забыл ваших перипетий перебор… Хочу, чтоб поправилась ваша дочурка и чтоб покой вновь светлел в ваших глазах, тогда вот и встретиться было бы чудно вам с тем, кто готов вас носить на руках… 6 Вы никак не даёте мне шанса к вам приблизиться хоть на чуть-чуть… Рядовым персонажем миманса мне мою роль осталось тянуть. Вся изнылась душа, истерзалась, превратилась в негожий лоскут, словно мне за словесную шалость рока хлёсткий, безжалостный кнут отхлестал мою душу за дерзость, что посмела вас нагло желать… Но как в этом желании пелось… Словно это сама благодать наполняла шальной песней душу самым древним и сладким грехом, а я песнь эту новую слушал и записывал жадным стихом. А теперь мне всего-то и надо окунуться бы в ваши глаза, лишь бы вы хоть на миг были рядом, чтобы пересеклась бы стезя моя с вашей стезёю чужою, мне неведомой до сих пор, но задевшей меня, как ожогом, в коем я прочитал приговор, обрекающий впредь мою душу на скитанья в мечтаньях о вас, мир мой прежний мгновенно разрушив, утвердив надо мной свою власть. Отступиться от вас нету мочи, да я этого и не хочу… Словно бы посреди мрака ночи я зажжённую вижу свечу и иду на огонь этот слабый, на манящий вдали огонёк, а идти не дают чьи-то лапы, видно, их подсуропил злой рок, чтоб надежды в душе не осталось, как у запертого на краю бездны то ли в фиаско, то ль в радость, что меняет судьбу на корню удалому любимцу Парнаса, вдруг понявшему – он в западне… Умоляю дать капельку шанса, чтоб к вам малость приблизиться мне. 7 Вы меж де-факто и де-юре, наверно, так утомлены, что новенькие шуры-муры вам, может, вовсе не нужны. Или вы так любвеобильны, что можете себе вполне позволить флирт, пока невинный, ещё один на стороне. Что ж, стрелы моего амура в вас вожделенья видят цель и начинают шуры-муры, презрев прелюдий канитель. Амур мой многому обучен, как говорится, зуб даю, что будет вам со мной не скучно, как в шторм бродяге-кораблю… Но мой амур весьма нахальный, он с места сразу мчит в карьер, он фантазёр по части спален и обожает адюльтер. Так что решайте… Коль согласны со мной пуститься в новый флирт, тогда все стрелы не напрасны, что мой амур для вас хранит. А что касается де-факто, мне просто пофиг этот факт, меня он не колышет как-то, как ваших связей давний пакт. Мне ревность просто не знакома, поскольку давнишний ходок, я ревность молча запер дома, на дверь повесивши замок. Мне всё равно, с кем вам угодно делить полуночный интим, в своих желаньях вы свободны, и я отнюдь не сторож им. А та прискорбная привычка, что свыше нам в быту дана, однажды кончится, как спичка или как рюмка, что до дна уж выпита и вот пустая стоит на прибранном столе, привязанностью обрастая, как уголь, тлеющий в золе… К тому ж инерция привычки — в добро укутанное зло (добро тут надо взять в кавычки, коль дело к истине пошло). Вы по привычке длите эту связь, что вас, кажется, томит… Да бросьте эту эстафету, советую как фаворит. Да, в фавориты я зачислил себя, о том вас не спросив, увлёкшись удалью речистой и презирающей пассив… Как хищник, я самоуверен, во мне как будто дремлет барс, за что по жизни в полной мере вознаграждён бывал не раз. Так что решайтесь… Я, не скрою, свой хош надеждой тайной льщу… А не решитесь, так я скорбно, немного, тихо погрущу… И поклонюсь планиде в пояс за встречу с вами, а потом не начатую нами повесть забуду как крутой облом… |
