На следующее утро Ричард точным выстрелом из лука убил оленя. Пришлось потратить время на свежевание и разделку туши, но все были только рады не начинать утро с дороги, а запасти свежего мяса. Дорожная пища уже приелась.

Оставшуюся часть дня они провели в пути, а когда начало темнеть, остановились, чтобы разбить лагерь на ночь. Кэлен с облегчением слезла с седла и стала ходить кругами, чтобы восстановить кровообращение в ногах. Беременность начинала доставлять неудобства при езде верхом.

Хотя они и находились в новой местности, здесь, как и во все предыдущие ночевки, не было хорошего места для лагеря, поэтому им пришлось расположиться на ровном месте среди деревьев. Стреножив лошадей и задав им овса, они притоптали папоротник и расчистили землю от лесного мусора, чтобы раскатать одеяла. Где бы они ни разбивали лагерь, в странном лесу всегда было достаточно маленьких ручейков. Сейчас они вырвались из того леса, но на их удачу недавние дожди напитали ручьи.

— Как думаете, почему мы снова вышли к камню с вашей отметкой, но ни разу не наткнулись на свои же стоянки? — спросила Шейла, приминая невысокие растения. — Разве не странно?

Кэлен видела, что терпение Ричарда на исходе и ему непросто сохранять самообладание, когда ему задают такие вопросы.

— Твоя догадка не хуже моей, — наконец, ответил он. — Мне нужно собрать дрова.

Морд-Сит заметили его молчаливое раздражение, поэтому занялись расчисткой участка для костра и сбором камней, чтобы выложить круг вокруг огня. Кэлен знала, что все голодны, но никто не говорил об этом. Царила напряженная атмосфера, и никто не хотел испытывать терпение Ричарда. Кэлен тоже молчала, хотя и знала, что его что-то беспокоит.

Ричард сложил дрова над растопочным материалом — полосками бересты и палочками, обмазанными смолой. Он поднял взгляд на Шейлу. Она поняла, о чем он просит, и взмахом руки зажгла пламя. Когда огонь разгорелся, Ричард подложил дров, а через некоторое время сгреб в сторону немного светящихся углей и стал жарить мясо.

Ножами они срезали тонкие побеги и заострили концы, чтобы на этих импровизированных вертелах пожарить мясо. Ричард отрезал добротные куски краевой покромки оленины. Всем не терпелось отведать эти нежнейшие куски, и они поблагодарили Ричарда, который вручил каждому по порции и помог наткнуть мясо на вертела. Еще несколько кусков он отложил на случай, если кто-то захочет добавки. Некоторые Морд-Сит едва дождались, как снаружи мяса появилась корочка, и вонзили зубы в оленину. Они застонали от удовольствия и закатили глаза, наслаждаясь вкусом.

Еда не только доставляла наслаждение их желудкам, но и улучшала настроение.

— Спасибо, магистр Рал, — сказала Вика, — что добыли для нас эту еду.

— Да, спасибо, — добавила Бердина. — Вкус восхитительный!

В паузах между жеванием остальные тоже поблагодарили Ричарда. Даже Шейла выразила признательность. Ричард ничего не ответил, но улыбнулся женщинам, хотя Кэлен улыбка показалась вымученной. Теперь они двигались по новым землям и вернулись на правильный курс, а не блуждали по странному лесу. Это и хороший ужин улучшили настроение.

— Мы провели с тобой немало времени, — сказал Ричард Шейле, не поднимая на нее глаз, — но почти ничего о тебе не знаем. Твои родители еще живы?

Кэлен тут же насторожилась. Ей стало понятно, почему он в последнее время так себя вел. Он задал довольно невинный вопрос, и никто другой не услышал бы в нем ничего необычного, но Кэлен уловила едва заметное изменение тона Ричарда. Один единственный вопрос сказал ей о том, что Ричард не просто ведет беседу — Искатель ищет ответы.

Еще она поняла, что он уже знает ответ на вопрос. Она пока не знала, что он задумал, но скоро все прояснится.

Шейла беспокойно переводила взгляд между остальными женщинами, тесно сидевшими вокруг жаркого костра. Ночи становились прохладнее, и промозглый холод словно поселился в костях Кэлен. Она переставала дрожать лишь тогда, когда по ночам прижималась к Ричарду.

— Нет, — наконец, ответила Шейла. — Отца не стало несколько лет назад. — Она перевела взгляд на языки пламени. — Мать умерла еще раньше.

Кэлен посмотрела на обращенные к ведьме лица.

— Моя тоже, — сказала она в неуютной тишине. — Она умерла, когда я была совсем юной. Я знаю, как это ужасно.

— Твоя мать была ведьмой, так? — негромко спросил Ричард, все еще не поднимая взгляда. Кэлен снова отметила, что ответ ему известен, но по какой-то причине он задает вопрос.

Шейла кивнула, откусила мяса и принялась жевать. Она явно чувствовала себя неловко. Какое-то время все молча ели.

— Расскажи, как она умерла, — нарушил тишину Ричард.

Кэлен подняла взгляд. Вот оно. Интуиция не подвела. Впрочем, сейчас это был не вопрос, а приказ.

Морд-Сит, не поднимая голов, обменялись взглядами, но никто не сказал ни слова. Смерть матери была неприятной темой для любой из них, это было не принято обсуждать. Но все поняли, что сейчас происходит нечто совершенно иное.

— Какая разница? — после паузы сказала Шейла. — Она мертва. Остальное не важно.

Не глядя на нее, Ричард двумя пальцами оторвал полоску от ломтя мяса на шампуре.

— Ее сожгли за то, что она ведьма, так ведь?

Шейла сглотнула.

— Лорд Рал...

— Расскажи мне, что случилось.

— Зачем ворошить столь ужасные воспоминания?

— Расскажи, что случилось, — произнес он тем же безразличным тоном, все еще не глядя на колдунью. В его словах читался приказ, и Шейла знала об этом.

Кэлен взглянула на Морд-Сит, которые пытались стать невидимками. Кроме Бердины. Она внимательно наблюдала за происходящим.

Кэлен потянулась и положила руку на колено Шейлы.

— Ты среди друзей. Иногда становится легче, когда рассказываешь о таком тем, кому ты не безразличен.

Спустя некоторое время Шейла глубоко вздохнула.

— Ладно. — Она прислонила к камню свой вертел с большим куском готового мяса. — В тот год в Северной Пустоши наступили трудные времена. Посевы дали скудный урожай, и запасов перед надвигающейся зимой было недостаточно. Карибу отчего-то мигрировали слишком далеко, и охота была неудачной. Реки раздулись от дождей, и привычная для нас ловля лосося шла плохо. Утки и гуси куда-то подевались. Лоси, снежные бараны, черные медведи, антилопы и олени встречались редко. Отчаявшиеся люди даже кроликов почти перебили. Поговаривали, такое случается время от времени. Животные чуют особенно суровую зиму и меняют привычные места обитания. — Она пожала плечами. — Это заложено в них природой. Они выбирают другой маршрут, который считают лучшим, или выдвигаются раньше, а в результате люди там, где я жила, не могли добыть достаточно мяса или рыбы, чтобы засолить их на зиму. Мой отец отправился в другие поселения на заработки — попытаться выменять мясо, предложить свои услуги в обмен на так необходимые нам продукты. Мама была целительницей, поэтому осталась, чтобы заботиться о людях. Отцу было трудно отыскать помощь где-то поблизости, потому что все оказались в схожем положении. Ему пришлось отправиться дальше, и его долго не было. Так долго, что люди подумали, будто он ушел насовсем. Начали шептаться, что он бросил мою мать. — Шейла некоторое время смотрела в пустоту, а потом продолжила: — Слухи подпитывались сами. Сплетни порождали другие сплетни, появлялись все новые нелепые домыслы.

— Гремучая смесь, — сказал Ричард. — Значит, начали поговаривать, что во всем виновата ведьма?

Шейла с грустью улыбнулась:

— Да. Они сказали, что она прогнала всех зверей. Другие сплетни сообщали, что чарами и заклинаниями она специально отогнала птиц и рыбу. — Она ненадолго подняла взгляд. — Моя мать не наводила «чар», но для них это было неважно. Кто-то сказал об этом, а остальные поверили.

— Почему они винили ее? — спросила Бердина. — Ну, что звери ушли. Если она была целительницей и всем помогала, то почему они подумали, что она так поступит?