Воспоминания заставили старика переживать все по новой, что произошло с ним так давно. В тот злополучный год была найдена особо богатая жила, затмившая собой все остальные. В честь этого, было решено устроить праздник. Танцы длилась до середины ночи, когда же все уснули, появилось ОНО. Смерть прошлась косой по мирно спящим людям забирая всех, кто не успел убежать. В ту ночь погибли все, кого он любил. Чудом спасшейся молодой человек дал клятву: «Пока я жив, я сделаю все возможное, чтобы никто не поднялся в гору». Рассказ закончился, выводя старца из своеобразного транса.

Сидящие напротив люди молча поднялись, обнажая оружие.

— Демон сейчас ты нас вести наверх к шахтам. — сказал Джон, глядя на ничего непонимающего старика.

— Вас там ждет только смерть вы разве не слышали меня? — почти плача проговорил старик.

— Нам плевать на твои сказки! Веди вверх или умирать прямо тут. — злобно сказал второй путник.

Испуганный старик начала пятиться в сторону леса, пытаясь убежать от злобно улыбающихся незнакомцев. Бегство длилось недолго. Резкая боль в ноги от метко брошенного камня, прервало бег. Старика связали и тыча в спину мечами погнали вверх. Первые пол дня старик еще двигался сам, сначала предупреждая путников немых к его уговорам, после начал просить отпустить его и позволить уйти мирно, вызвав лишь улыбки на лицах людей. Когда до площади осталось недалеко, отказался идти вовсе, побои и угрозы расправой не дали результатов. Посовещавшись, решили тащить его по земле. Дотащив до ворот воющего демона, путники решили перевести дух. Старик лежал и молча смотрел в распахнутые ворота, от страха сердце пропустило сначала один удар потом другой, глаза медленно закрылись. Последний вдох дался легко, унося весь страх и прожитые годы.

Выкинув в обрыв умершего старика, путники вошли в шахту, найденные недалеко от входа самоцветы, наполнили карманы людей. Пробыв в пещере почти сутки, люди двинулись в обратный путь. Путь в порт занял примерно неделю, где их поймали дознаватели, заинтересовавшись откуда у бедных солдат деньги. Выяснив у замученных до смерти служивых данные о шахтах, было подготовлено сообщение в центр, откуда спустя месяц пришёл корабль со всем необходимым для начала добычи камней. Прошло несколько месяцев, и шахта заработала вновь. Возводимая перед входом крепость унесла множества жизней рабов, которых никто не считал. Новые хозяева не считались ни с чем, выжимая из шахты все до последней капли.

Первая неделя.

Трое друзей шли по решетчатому шлюзу, еле перебирая ногами. Долгое путешествие в тесной клетке, без возможности размяться, довело молодые организмы до истощения. Они шли поддерживая друг друга, каждый последующий шаг давался легче, разгоняя застывшую кровь по жилам, только Кристина не чувствовала неудобств. Двери ведущие в барак в конце шлюза были открыты, скоро он станет им домом, на неопределённый срок.

Бараки были сложены на месте старого здания, найденного в самом начале освоения шахт, люди не стали разбирать старые постройки, решив использовать их как основу для своих. Стены, сложенные из камней, были утеплены соломой. Умирающие от холода рабы, много не наработают. Окна заменили решетки, почти полностью заколоченные досками изнутри, небольшое отверстие по центру, служило вентиляцией. Вход, некогда ведущий на улицу, превратили в шлюз, через который рабы попадали прямо в барак. Западная стена была переделана под коридор, ведущий прямо в шахты, гуляющие по улице рабы никому не нужны.

Дверь шлюза закрылись с металлическим лязгом, отрезая друзей от прошлой жизни.

Убранство барака было лишено любых изысков и предметов роскоши. Двухэтажные кровати тянулись от одного конца общего зала к другому, отхожее место, находилось так же в общем зале. Несколько ям, выдолбленных в каменном полу в конце зала, не отгораживались ничем. Ежедневно назначался ответственный за уборку в бараке, не участвующий в добыче драгоценных камней, который к вечеру должен был вылизать все до зеркального блеска. В случае если он не успевал или халтурил, следовало наказание: «десять ударов плетью».

Войдя внутрь и немного осмотревшись, друзья заметили, идущего к ним невысокого гоблина. Зеленая кожа обтягивала измождённое тело, невысокий рост, единственный уцелевший желтый глаз безэмоционально разглядывал новых рабов. Один из немногих выживших, кто попал сюда в самом начале, Ржавомутикс давно потерял интерес к окружающему миру. Множество бывших соотечественников сменилось за прошедший год, кого-то забили насмерть за незначительное нарушение в назидание остальным. Несколько погибло при бесполезных попытках убежать, многие не вернулись из шахт погибнув под завалами, были и те, кто умирал от голода. В шахтах властвовали законы стаи, выживал сильнейший, самые сильные отбирали паек у слабых обрекая тех на медленную гибель от голода. Вот и сейчас перед ним стояли не измученные дети, а кандидаты в трупы, на ближайшую неделю, максимум две.

Гоблин, подойдя ближе, не глядя ни на одного из новоприбывших, начал уже не раз произнесенную речь.

— Здесь нет имен и друзей! Только адский труд с утра и до позднего вечера! Прием пищи только после выполнения дневной нормы, но не позднее звона колокола, обозначающего отбой. Не успеете выполнить! ваши проблемы, останетесь голодными. Жрачку выдают на кухне около выхода из барака! Нормы висят там-же! Меня зовут Ржавомутикс я один из немногих, кто заслужил это. Я старший по бараку, а не ваша мамочка, так что не стоит бежать ко мне с вопросами! — с монотонным голосом проговорил гоблин, глядя перед собой.

— Совсем забыл! Ваши робы! на них вышиты номера. Камни и руду сдаёте в пункт приема, называя свой номер. Накапливается норма, вас посылают на кухню. Спите на кроватях под этими же номерами. Используете инструмент, аналогично. Сегодня на вас разнарядки нет. Наслаждайтесь последним днем отдыха в вашей жизни. На этом все. — отдавая каждому грязный мешок с вещами добавил Ржавомутикс.

Троица немного ошарашенных друзей, взяла отданные им мешки. Только когда гоблин скрылся из виду спало оцепенение, решив узнать свои номера, друзья открыли свои мешки. Внутри мешков лежали, пропахшие потом одинаковые робы, с вышитыми на груди и спине номерами. Местами они были порваны и испачканы в крови своих бывших владельцев.

Не найдя в бараке ничего что помогло бы им почистить или помыть робы, пришлось одевать их такими сдав свою старую одежду гоблину. Кристине и Джеку пришлось сложнее всего, их усиленное обоняние заставляло морщиться от каждого вздоха.

Запомнив номера друзей и свой, друзья отправились на поиски коек. Кристине достался номер 252. Джеку 253, а Веферу 254. Койки нашлись быстро. Сверив свои номера, ребята немного обрадовались, всем им придется спать рядом. Джек и Вефер оказались на одной двухэтажной кровати. Деревянная табличка с номером 253 стояла на нижней, а 254 на верхней. Кристинин номер оказался на соседней койке на втором ярусе.

Кровати были сделаны из металлических труб, с натянутыми между ними металлической сеткой. Каждое движение на них отзывалось сильным металлическим скрежетом, разносящимся по всему браку. Ни матрасов ничего, чем можно было его заменить не было и в помине. Об одеялах и говорить не стоило. Решив узнать общее количество кроватей Джек быстро дошёл до конца ряда, последняя табличка была с номером 300.

Друзья легли спать, решив отдохнуть от тяжелого приключения. Стоило только голове коснуться кровати, как сон тут же поглотил их.

Сильный удар по одной из ножек кровати, заставил подскочить Джека и Вефера в поисках источника шума. У кровати стоял тот-же гоблин с пустым взглядом, мирно ждущий пока они успокоятся и начнут его слушать. Кристина услышав шум по соседству, с ярко-красными горящими глазами, слазила с кровати злобно посматривая на гоблина. Спустившись вниз, она медленно направилась в сторону Ржавомутикса, постепенно выпуская клыки. Увидев это, Джек резко преградил ей путь, встав между ней и гоблином.