«Не привязывайся сильно к тем, кого вряд ли увидишь снова» — вспомнил он напутственные слова Кхала перед днем его экзамена.

Анахель подошел к группе девушек, которые уезжали вместе с караваном, и дал каждой по одному золотому. Он не мог оставить их совсем без денег, ему казалось это неправильным. Один золотой был на самом деле большой суммой денег. На один золотой можно было жить под крышей, и питаться, хоть и скромно, но целый год. Девушки стали ещё счастливей от такого жеста со стороны как им казалось холодного, и безучастного воина. Лицо каждой озарилось улыбкой, от такого зрелища не сердце Анахеля сразу потеплело.

Они продолжили путь, им приходилось идти пешком, часто устраивая привалы, девушки быстро уставали, но они хотели поскорей добраться до города. Потому привалы были недолгими. Всего лишь на пару минут, перевести дыхание.

Когда уже солнце подымалось из-за горизонта, мимо них проезжала ещё одна группа людей. Местные наемники, которые в городе проездом, и едут на задание. Они ехали на конях, и их было всего человек десять. Проезжая мимо группы Анахеля, один из них присвистнул и сказал.

— Ух ты, какие красоты, братец не поделишься одной? Зачем тебе так много сразу? — после чего слегка усмехнулся, спешившись, и подходя к девушкам, присматривая себе одну. Под его взглядом девушки съежились, их вновь начала бить легкая дрожь, а воспоминания нахлынули обратно.

— Что? — холодно и угрожающе воскликнул Анахель, нахмурившись.

— Та не злись ты так, братишка, нам одной — двух хватит, мы щедро заплатим. — Продолжал осматривать девиц наемник, многозначительно положил руку на рукоять клинка, а его братья так же спешились.

Только они спешились, Анахель схватил первого начавшего говорить за воротник легкой рубахи, и подтянул к себе. Тяжелым ударом по челюсти он выбил ему зубы, изо рта полетели капли крови с осколками зубов, наемник схватился за пульсирующую сторону челюсти рукой, после удара он упал на землю, не сразу понимая, что произошло. Но когда до него дошло, он поднял взгляд полный ярости на обидчика.

Наемник хмыкнул и сказал, попутно обнажая оружие. — Тогда мы забираем всех бесплатно. — Но он резко отстранился, когда осмотрел повнимательнее того, кто перед ним стоит. Он не успел сказать ещё хоть что-то, как его голова полетела с плеч. Анахель стоял, всё ещё смертельно уставший, но ободрившийся от такого нахальства, почти перед самыми воротами «Рассвета», увидеть подобное зрелище, это разъярило его не на шутку.

— Все того же мнения? Тогда я могу без проблем казнить вас всех по данному мне праву, как член отряда «Опустошителей». Ну, так что? Какую цену вы заплатите? — Угрожающе спросил Анахель, окинув каждого свирепым взглядом, если бы не боль и усталость, он без лишних слов собрал бы головы каждого.

Страх обуял всех остальных наемников, мимоходом проходя через город, они, конечно же, слышали о втором элитном отряде, но не думали, что встретят одного из них за стенами города. Каждый очень быстро бросил мешочек золота на пол, и побежал во весь опор как можно дальше и быстрее от этого бедствия.

Анахель сжимал кулаки, — «Не люди, а животные»- подумал он, забирая золото, а так же мешочек с тела убитого.

Вскоре после этого недоразумения они дошли до города. Перед самыми вратами, он выдал каждой девушке по золотому, и попрощался. Те высказали ему благодарность, и не будь он в доспехе, они рискнули бы обнять своего спасителя. Кое-кто хотел даже дать ему поцелуй в щечку на прощание. Но он был в шлеме, а если бы его не было, многие всё равно бы воздержались. Ведь непонятно как он может отреагировать на поцелуй от бывшей игрушки целой банды разбойников.

Распрощавшись с девушками, он пошел сдавать задание.

Оговорив все подробности, а так же высказав предположение о том, что глава отряда начал закалять мышцы, ему дали награду за миссию, компенсацию за повышенный уровень сложности, а так же дополнительную награду за освобождение заложников. Денег было прилично, ему дали примерно столько, сколько он видел в куче награбленных денег у бандитов.

Выдавая такую награду, они надеялись, что люди останутся довольны и не пойдут в разбойники, потому что, грабя, они заработают больше.

Трофеи у него никто не забирал, взяли только то, что было в сокровищнице, как и было, оговорено в задании. Всего, после награды, а так же подсчитав все деньги которые он добыл с бандитов и наемников, получилось двести семьдесят девять золотых.

После этого он пошел в город сдавать трофеи. Зайдя в «Зал сокровищ», он не стал глядеть по сторонам, и пошел сразу к прилавку с оценщиком. За длинным прилавком стоял мужчина средних лет, который был свободен, на вид ухоженный и опрятный, лицо выражало серьезность, оно было слегка вытянутым с орлиным носом. Продав все побрякушки, которые он не считал особо ценными, он выручил два золотых. И под конец он достал топор главаря банды, он казался ему самым ценным, из всех его трофеев которые он получил после задания.

Глаза работника зала на миг сверкнули, но этого никто как ему показалось не заметил, топор был хорош, даже очень, и судя по виду того кто продает такое сокровище, он не знает его истинной ценности — думал работник.

Он глядел на топор со скучающим видом, лицо выражало сосредоточенность, он изучил топор вдаль и поперёк, в сердцах его подымались волны радости от легкой наживы, после осмотра он изрек спокойным голосом.

— Топор хороший, но уже пользованный, и в нем нет ничего необычного, кроме прочности. Могу предложить лишь пятьдесят золотых.

— Что ты сказал?! — Это был не голос Анахеля, голос был мягким и щебетал, словно самое приятное на слух пение птиц, голос успокаивал, а так же притягивал, он проникал в самое сердце людей, заставляя любить владельца этого голоса, даже если они ещё не увидели внешности. Голос был возмущенным, это придавало ему перчинки, которая только разжигала огонь любопытства перед владельцем голоса. Владельцем голоса была девушка, такая же прекрасная как распустившийся цветок, красота ещё не созрела, но уже вовсю цвела, показывая то, что в будущем станет ещё изящнее. Лицо девушки было с мягкими чертами, слегка пухленькими щёчками, губы были алые и полные, всё это так и манило. В глазах звенела сталь непоколебимого духа воина, на лбу была складка, от того что её изящные брови были нахмурены. Рыжие длинные волосы, с оттенком багрового, завязаны в элегантную прическу. На лбу был знак, похожий на метку клана, он напоминал феникса расправившего крылья. На ушах, а так же на шее были сверкающие украшения, глядя на них было ясно, что они не просто для красоты. — Это так «Зал сокровищ» ведёт свои дела? Совершенно очевидно, что этот топор стоит явно больше пяти десятков золотых. Парень, не хочешь продать этот топор мне? За сто золотых? — Голос девушки был спокойным, но в нем были стальные нотки. Работник зала уже хотел было что-то сказать, но его прервала рука девушки, она остановила его речь мягко, но в то же время строго. Весь лоб работника покрылся потом, но он не вымолвил ни слова, лишь открывая рот, как рыба в воде.

— Сто пятьдесят золотых — попросил Анахель, пытаясь торговаться. В зал он пришел без доспеха, одежды его были просты, он выглядел как крестьянин, или послушник того кто на самом деле добыл все продаваемые трофеи. Потому работник зала счел своим долгом одурачить простака, и у него бы получилось, если бы не зоркий глаз девушки рядом, который судя по всему, обнаружил истинную ценность топора.

— По рукам — сказала девушка и вытянула мешочек, протянув его вперед. Анахель взял его и пересчитал так быстро, как только мог, вроде всё было правильно. Он протянул топор девушке. Та приняла топор с блеском в глазах, держа топор в руках с легкостью, словно в нем совсем не было веса. После этого жеста девушка показалась ему знакомой, но он не мог вспомнить, где он её видел. И тут она совершила то, чего он никак не мог ожидать

— Продаю этот топор за тысячу золотых. — Улыбка обрамляла лицо девушки, делая её ещё прекрасней, глаза сияли радостным светом, она даже начала светиться, притягивая весь свет в помещении к себе. У Анахеля отвисла челюсть, но потом он засмеялся, его одурачили так легко, а он думал, что провел удачную сделку. Девушка удивилась его смеху, она думала, что от такой демонстрации парень начнет злиться и причитать, но реакция оказалось обратной.