Дело даже не в том, что Лиду трахал раком парень-бармен из ресторана. Перед глазами резко возникла картинка: другая девушка в той же позе. Большеглазая, смущённая, соблазнительно изгибающая спину.

Когда мы выбрались в пустой коридор, первое, что я заметил - дверцу с надписью "Staff" рядом с номером Лиды.

И крышу сорвало окончательно.

Лада

Ничего не скажешь, хорошая у балерины подруга. Особо переживательная. Я оценила уровень стресса и тонкую душевную организацию. Поза у мужчины тоже была... особо сострадательная.

Арсений изо всех сил старался держать лицо. Смех напополам с досадой явно разрывали его изнутри, но покер-фейс оставался на уровне. Однако после спальни его взгляд изменился, стал потемневшим, пугающим. Неужели до сих пор влюблён в неё? А ещё я со своими шуточками. Пардон, неудобненько вышло.

Только вместо того, чтобы картинно возрыдать, эта хмурая моська зачем-то потащила меня в комнату для персонала.

Внутри было темно и непролазно. Джунгли из этажерок и тюков. Мы едва добрались до стены. К слову, изоляция тоже подкачала - стоны Лиды я слышала прекрасно, как и комментарии её партнёра.

В голове собрались на консилиум нехорошие мысли:

- Ты что - вуареист? - с подозрением повернулась к Арсению, прижавшему меня к стене.

- Хуже, - оскалился мужчина, - сейчас я маньяк.

И впился поцелуем в мои губы.

Ёбушки-воробушки! В маньяка я поверила сразу. Губы горели огнём, а его шаловливый язык проник в мой рот. М-м-м! Целовался он фантастически. По крайней мере, для моего небольшого опыта - очень мозговыносяще.

Я со стоном закрыла глаза. От кончика его языка, играющего с моим ушком, разум уходил в нокаут. Губы Сенечки на шее, в вырезе рубашки. Против воли я выгнулась, прижимаясь к нему и понимая - стоны Лиды не оставили арт-директора равнодушным. В районе паха его джинсы заметно выпирали. Меня, к сожалению, зацепило тоже. Нежный ласкающий поцелуй и мужские пальцы, медленно растёгивающие мою рубашку. Приподняв лиф, он обвёл подушечками контур соска, мягко сжал грудь... и тягуче, словно искушая меня, спустился поцелуями вниз. От игр языка с соском я вцепилась в его плечи, только это был далеко не финал. Кончик спускался ниже и ниже, оставляя чувствительную дорожку. Замер лишь на лобке - джинсовые шортики, а затем и трусы поползли вниз. Я не могла его остановить - низ живота сладко ныл, требуя продолжение. Этот мужчина профессионально выбивал меня из колеи.

Но стоит честно признать - я его хочу и... ой!

Он заставил меня развести ноги пошире и большим пальцем развёл половые губы. Погладил медленно, неторопливо, чтобы ощутить свою власть. Хмыкнув, он вдруг пустил в ход язык... в то самое место. Будто током по чувствительным точком. Ноги подкосились, но держали меня крепко. Как будто намекали - не сбежать.

Сознание застило туманом, остались лишь стоны и прерывистое дыхание. Я становилась мягкой, как глина - его пальцы, губы и ладони творили что-то невообразимое с моим телом. Никогда не думал, что это настолько невозможно. Его язык определённо нужно опечатать, как оружие. Да-а-а...

Голоса у самой дверью имели более успешный эффект, чем холодный душ. Островерхов удивлённо оторвался от меня, я же стремительно натягивала упавшие трусы и шорты. Руки дрожали от возбуждения и нервов. Расслабилась, мать! Когда дверь открыли, я - как была - в растёгнутых шортах и рубашке, трусливо дала дёру. Уборщица проводила меня офигевшим взглядом.

Кажется, Арсений побежал за мной. Но я закрылась и забралась в душ. Включила воду, прижалась к стене... и неожиданно разревелась.

Глава 10

Очередной мятый лист упал на пол. Я сидела на кровати, скрестив ноги, и с ненавистью смотрела на клочья бумаги. Работа не двигалась с места - она буксовала, как машина по весне. Зря я попросила начальника скинуть мне текучку. Мысли неизменно возвращались к Лоле и Сенечке, чёрт бы его побрал! От такой старательности мой текст был похож на работу Гугл-переводчика. Ну в духе: изумруд цвет шторы любить зелёная листва. Представляю лицо Александра, когда я сброшу ему этот шедевр!

К ужину я сдалась. Высушила и уложила волосы, надела самое убойное платье в своём арсенале - красное, короткое, с наполовину открытой спиной и юбкой-колокольчиком. В тон ему были удобные чёрные лабутены.

Оценив себя в отражении, вздохнула: что и кому я хочу доказать?.. Ведь ясное дело, что кроме разового секса, я не интересую Островерхова от слова совсем. Да и мне не нужно его внимание. Этот странный замок просто свёл нас с ума.

В Москве мы вновь займём привычные роли. Но в отличие от Сенечки, я ничего не смогу забыть. Потому что уже не отказываю, уже цепляюсь за него. Больше десятка раз меня прижимали к стенке, но ответ был всегда один - коленкой в больное место. Дальше - по обстоятельствам. Но зажиматься в кладовке с арт-директором, подчиняться ему - это уже из области крайних извращений.

Никакого секса, Лада. Мальчик он большой, с избытком влечения справится легко. Даже ходить далеко не надо - под боком есть Лида, которая явно не прочь развлечься.

А я переживу.

В груди что-то невыносимо сжалось, словно царапалась бездомная кошка. Кошка, которая никогда не верила в чувства, но всегда мечтала быть любимой.

Я зло одёрнула себя, уводя мысли в другую степь. Как не крути, а исчезновение Лолы становилось на редкость интригующим. Если она ещё не вернулась, конечно. Но учитывая подслушанный разговор...

На автомате нанесла макияж и опустилась в кресло вместе со смартфоном. Вбила в поиск имя балерины и получила целый ворох ответов. Надо же, действительно популярная барышня!

Интересовал меня последний бойфренд Лолы - тот самый, с которым она неожиданно рассталась. Если мужчина действительно богатый и властный, то возможно, он не простил отказа?.. Я пару раз слышала о подобных похищениях.

Увы, поклонник действительно был тайный. Подождите-ка! Пару раз красавицу Лолиту видели с...

Закрыла вкладку, удалила историю браузера и ударилась лбом о стенку.

Кажется, я доигралась.

От стука в дверь внутри всё перевернулось. Я дала себе пощёчину и пошла открывать. Хватит бояться всего на свете!

Островерхов был привычно недовольным и хмурым.. первые пять секунд.

- Ты издеваешься?! - прошипел он, сощурив глаза. Я недоумённо захлопала глазами. Это была, пожалуй, самая неожиданная реакция.

- В смысле? - осторожно уточнила.

- В смысле - переодевайся!

Спина резко выпрямилась, а я пафосно вышла из комнаты и захлопнула дверь. Обошла Сенечку по кругу и плавно подефилировала на ужин. Переодевайся!.. Мне даже отец не мог заявить такую ересь!

Арсений быстро догнал меня и пристроился рядом. Люстра над нами резко вспыхнула и погасла. Затем вторая. Коридор стремительно погружался во мрак. Внезапный порыв ветра ударил по стёклам, противно запиликали датчики.

- Это что? - я изумлённо повернулась, разглядывая взлетевшие газеты со стоек. Островерхов устало потёр виски:

- Перебои с электричеством, наверное. Может, ты всё-таки переоденешься?

- Ни за что! - улыбнулась, крутанувшись вокруг своей оси. Юбка легко поднялась и опала. Арсений отвёл глаза.

- Твою мать! Кажется, перебои будут весь вечер.

И действительно, датчик запиликал этажом выше, а на лестнице картинно мигали лампы.

- Слушай, а это вообще нормально? - не выдержала я, когда свет в холле продолжил свою игру. Девушки за стойкой тоже недоумённо смотрели на бунтующую люстру.

Островерхов ответил мне тяжёлым взглядом:

- Я же просил - переоденься.

- А где связь?..

Ничего не сказал, только больше надулся. Как маленький, честное слово!..

- Сенька! - звонкий голос Егора застал врасплох: - Ты чего буянишь?! На лестнице тьма-тьмущая!

Он поравнялся с нами и, заметив меня, присвистнул:

- О, Владислава Андреевна, как вы прекрасны! Позволите поухаживать? - он галантно предложил локоть. Раньше я бы непременно съязвила, но сейчас покорно коснулась Егора.