Поняв, что опасности нет, старушка, поправив волосы, приосанилась, что было признаком доверия, и ответила:
– Издалече, оказывается ты и благое дело замыслил. Эх, знал бы ты, что у нас в стране происходит. Правит здесь Катил, людей непосильными налогами обложил, даже за воду и воздух приходится платить. Себе богатых дворцов понастроил. Людей его слуги пытают, издеваются, бросают в темницы без обвинения и избивают. Видел бы ты дела Катила. Каждый год он отбирает молодежь и собирает у себя во дворе. Из них дочь ищет себе жениха, а сам он себе наложницу, да постройнее да помоложе. Как они себе только выберут, остальных разбирает свита. А, ежели кто останется, то девушек топят в озере, а юношей сжигают в огне. Каждый год приносят человеческие жертвы своим стихиям или богам, и не поймешь уже кому они молятся. Вот у меня было десять детей. Четверых себе забрали в услуженье, пятерых утопили. Муж не выдержал и поднял бунт, но его недавно поймали и живьем закопали. Вот младшую дочь хотели забрать, да мы бежали в лес. Здесь, в лесу много беглых людей. Хороший ты парень, и благие дела ты замыслил. Беги ты отсюда, не рискуй понапрасну. Зловещее место это, кровавое.
Отвечает Урал:
– Я такое расстояние покрыл не для того, чтобы развернуться и уйти, причем когда напал на след Смерти. Пока не отрублю ей голову, не уеду с этих краев. Покажите мне направление в сторону дворца и бывайте здоровы.
Запрыгнув на свой транспорт, направился в сторону дворца Катила. Не так уж близко оказался дворец. Несколько дней спустя Урал добрался до дворца и наткнулся еще по дороге на людей в одинаковой одежде, бредущих по улице. Причем в одной колонне шли юноши, в другой – девушки. Их подгоняли плетью и гнали к площади стражники. В сторонке стояли родители и, боясь слова вымолвить, общались между собой только жестами, кивками, мимикой, некоторые перешептывались. Урал подъехал именно к ним. Рассказал им о своей миссии. Его все внимательно выслушали и ответили:
– Молодой человек, тебя видно и по одежке и по животному, что не местный. Здесь собрались люди из разного роду-племени. У нас есть положение – за разрешение пользоваться водой, мы приносим своих детей в жертву. У Катила есть черный ворон, так вот его свору мы обязаны привечать. Девушек топят в колодце, затем достают трупы и бросают во́ронам на съедение. Из юношей одного себе выбирает дочь Катилы, часть разбирают в прислуги свита, остальных приносят в жертву огню, сжигают....
Не успели договорить, как на золотом троне вынесли на площадь дочь5 Катила. Урал поспешил прильнуть к колонне юношей. Отстававших или ломающих строй охрана щедро угощала ударами плетей. Всех выстроили в ряд на площади и дочь падишаха пошла искать себе любовника вдоль этих самых рядов. Дойдя до Урала остановилась и вперилась в него взглядом. Потом достала яблоко и угостила им его. Дальше строй не стала обходить, кивком головы указала на Урала одному из свиты. Села к себе на трон и ее унесли во дворец. Кругом загалдели:
– Короля дочь выбрала себе жениха. Теперь ты зять самого короля, нашего правителя. Ты наш зять....
Охрана подошла к Уралу, прося идти в сторону дворца, принцесса ждет. Один из свиты похлопав по спине почти по братски обратился к Уралу:
– Теперь ты наш зять. Наши обычаи такие ....
Начал он объяснять Уралу, но тот осек его и одернул руку:
– Не знаю я ваших обычаев. Мне хочется здесь досмотреть действо. Затем сам разыщу вашу принцессу.
Помощники побежали во дворец докладывать принцессе о хамском поведении избранника. И только они ушли начался шум-гам. На майдан выкатили на верблюдах еще один трон. На нем восседал ужасного вида, толстый, словно откормленная свинья, с животом словно бочка кумыса король Катил. Сидел он свирепо вращая глазами, налитыми кровью, от взгляда его собравшиеся испытали панический ужас. И, если бы не было охраны и не были связаны, то и тогда бы не смогли бежать от оцепенения. Страх сковал сердца их. Все в ужасе склонили головы, все боялись поднять взор, дабы случайно не столкнуться глазами с правителем. Трон повезли вдоль рядов юношей и Катила лишь указывал кого и куда определить:
– Этого в прислуги во дворец, этого в жертвенный костер…
Затем он перешел к выбору девушек. Проходя вдоль рядов, король остановился у одной из девушек и подозвал помощника, велел осмотреть зубы девушки. Затем, прикрыв румяное лицо девушки подолом, попросту задрав платье вверх, стал ощупывать бедра, груди, стан девушки. Согласившись, что девушка хороша, велел отвести ее во дворец. Остальных девушек оставил на усмотрение свиты – кого себе, а кого принести в жертву, бросить в колодец. В тот самый колодец, в котором мать в младенчестве омывала Катилу. Это священный колодец Катилы, который он превратил в место жертвоприношения. В это время выбежала из дворца обиженная дочь короля и подбежала к Уралу:
– Парень, я тебя выбрала, но ты не пришел во дворец ко мне. Я тебе дала яблоко с намеком ведь, жду, жажду, но ты не посчитал меня достойной и проигнорировал. Перед слугами опозорил меня.
Услышав слова дочери, соскочил со своего трона король и кинулся в сторону Урала, брызжа слюной:
– Это кто тут оскорбил мою дочь? Я здесь правитель Катил. Птицы, звери и даже мертвые в могилах понимают меня. Если тебе дочь моя велела, чего ты стоишь раздумываешь? Почему нарушаешь устоявшиеся традиции, еще и время тянешь? Неужели не понимаешь человеческую речь?
– Я не местный, конечно. Но таких обычаев, чтобы людям горло перерезали я нигде не видел. Много я странствовал, разных обычаев видел, но не перенял. Ищу я Смерть саму, чтобы отрезать ей голову. Никого и ничего я не боюсь, вот решил посмотреть здешние традиции. Потом решил ограничить некоторые ваши действия.
Катил такой речи не ожидал и на мгновение опешил. Вся свита, охрана почувствовали обиду за свою принцессу. Так пренебрежительно еще никто не относился. И, наоборот, все приговоренные и их родители стали радостно переговариваться, вернее шептаться – наконец кто-то посмел пререкаться хотя бы.. Катил обратился к дочери:
– Ты таких дебилов больше не выбирай, зазря время не трать. Иди, дочь, к себе, в палаты. – и обернувшись к охранникам добавил, – долго девушек не держите, побросайте в колодец, юношей предайте огню. А этому перережьте горло, тело ко мне несите.
Отдав необходимые распоряжения, правитель взобрался на трон и стал ожидать исполнения требований. Помощники кинулись сталкивать девушек в колодец, молодых людей бросать в огонь. Собравшиеся заплакали, заголосили. Урал вырвался из рядов вперед и выкрикнул:
– Я тот, кто невидимую Смерть должен одолеть, людей избавить от произвола людоедов, мертвых воскресить, окропив живою водою. Я рожден для такой миссии. Когда своими глазами видишь стенания народа, разве настоящий мужчина будет молча наблюдать? Разве батыр станет бояться? Слезай со своего трона, прикажи слугам развязать девушек и юношей.
Весь багровый от злости, разорался Катил, брызжа слюной во все стороны:
– Раз он ищет Смерть, то покажите этому герою ее. Раз он жаждет крови, то дайте ему. Познакомьте с гостеприимством нашей страны, попотчуйте.
Вслед за таким словами короля на площади появились четыре богатыря, могучие и волосатые словно медведи. Подошли к Уралу. Однако, наш герой обратился к ним со словами:
– Молодые люди, не пропадите почем зря, вначале подумайте, может вам какое-нибудь сильное животное выставить против меня?
Эти слова развеселили богатырей. Катил, не зная что сказать, сгорая от нетерпения вымолвил:
– Походу у парня кукушка посвистывает, совсем умом тронулся, бедняжка. Ладно, раз уж так хочет, приведите моего быка, который уже надоел, вечно сарай ломает. Пусть пободаются два дурачка, а вы не вмешивайтесь.
Услышав такие слова повелителя, народ пригорюнился, пожалели Урала, иные даже слезу пустили – жаль болезного. Здесь и принцесса подбежала к отцу:
– Да брось, папуля. Ты же дал слово, что я сама себе буду выбирать жениха. Вот я и выбрала этого, не губи его понапрасну, папочка.
