13. Следует добавить, что термин гөл не только цветок, соцветие, бутон, но и ее аромат, запах. Отсюда иное значение слова гөл – дух. И, если учесть, что дух и йән близки по смыслу, то стоит сравнить с Йәнбирде и Йәнбикә – родоначальники. Именно об этом и говорит старик, когда сватает за Урала девушку Гөлөстан. 13. Азрака от башк. аҙрат “слоистый камень, сланец” или известняк. Стоит сравн. нем. schiefer или швед. skiffer (скиф), которое имеет два значения – аспид/змея и сланец. Здесь сравн. жжение аспид, далее асбест – негашеная известь. Асбест или горный лен, является волокнистой разновидностью серпентина, от латинского serpens “змея”, из-за часто гладкой, блестящей поверхности, напоминающей кожу змеи. Отсюда и русское название – змеевик. Таким образом Азрака собственно башк. термин, от аҙрат. В другие языки уже попадает “башкортизм”. Вообще много внимания в эпосе уделяются камням, самоцветах, обыгрывается их переливчатость, сравнивается со змеиной кожей.

Перемена

Генофонд

Раз уж зашла тема о генофонде, о детях батыра и его супруги с красивым именем Гөлөстан (Цвет нации), то мы немного отвлечемся на фамилии и отчества у башкир. Кстати, сам термин фамилия заимствование и в других языках означает семья, потомство, род: см. нем. familie, англ. family, лат. familia. Причем у них используется вместо термина “фамилия” прозвище, добавочное имя. Примерно, как у башкир существовало: Ҡарға, Йомран, Ташбаш и прочие прозвища, достающиеся детям.

Для башкир фамилией являлась принадлежность к определенному клану. В ревизских сказках указывалось отчество, но подавалась как фамилия. Например, Айсувак Юмасултанов, но далее Даудхужа Айсуваков, Абдулкарим Чюбатов, но далее Хисамитдин Габдулкаримов и т.д. Теперь об образовании отчества в рус. яз. и затем вернёмся к теме.

Отчество в русском языке образовано с тем же суффиксом -ич, что и англ. English, British, Danish. Указывает на принадлежность, привязка к местности, роду и т.п. Данное окончание -ич одного ряда с башк. иҫ – память, иҙ – месить (меси), англ. is – быть, являться частью, находиться. Здесь же башк. иш – товарищ, подобный, похожий, одинаковый и плетение (плети). То есть вместе, часть целого, чего-либо. Можно отнести к этому ряду латин. Idus – делить, башк. итә – действует, ишә – оплетает, соединяет. Существовало замещение на "Юл"– путь, дорога, направление: юлы ~ улы. Имеется корреляция с башк. ау, которое присутствует в виде окончаний слов/фамилий – ов, ова. В целом означает свет, луч, дух, то, что просвечивает. В совр. башк.яз. ау – сети, паутина. Но иное значение ау – потомок, продолжение, сын и т.д. В ирлан.яз. ау заменено на современное мак, которое есть однокоренное с башк. наҡ – подобный, похожий и синоним иш или шай. Окончание отчеств -овна и -ич имеют синонимический ряд. Использовалось в значении сын, выходец, родом, местность и т.д. И женская форма от -ов, -ова, -овна отвечает на вопрос "чей, чья?". "Н" может применяться, но может и отсутствовать (л ~ н). Например, Боровикова и Боровиковна дочь (копия). Итак, -ич это форма от "из" и восходит к башкирскому иш – плести, оплетать, связывать. Другое окончание -ов это вариант от башкирского ау – сети. И -овна с чередованием н > л, аула – попавшая в сети, из этих сетей, совр. село, деревня…

В башк.яз. вид фамилии давала приставка "улы" – сын и аффикс Улла “община, семья”, производное от уллы – имеющий сына или сыновей, детей.. То есть, в одном случае отчество, в другом принадлежность к роду и даже имя. При этом существовал вариант замены Улла(һ) на дин, к примеру, Нурутдин и Нурулла, что в обоих случаях означает "из рода Нур" или “сын Нур”. Не путать с формой слова "нурлы" – имеющий Нур (румянец, стыдливость). Таким образом различия фамилий в одно или два "л" имеют разные качества – сын такого-то или образована из имени, где уже указан род. Например, ХуснуЛЛин от имени ХуснуЛЛа, ХуснуЛин от варианта Хусна (Хөснә) улы. Но два "л" не только от "Улла", но и слияние улы Лин, где идёт альтернация l > d – Хайеруллин или Хайеретдин – из семейства Хайер итеүсе лән ~ ҙән. Не забываем – дин и Улла равнозначны (семья, община, клан, буквально сыны, много). Кроме того, Улла показатель множественности, процветания в немецком или шведском языке, только лишь, исходя из башкирского языка, где уллы – имеющий сына, сыновей. Показательно, что для них это заимствование из башкирского, т.е. “башкортизм”. Также к процветанию имеет отношение слово дин, англ. den – пещера, сбор, вместе, едины, ҙән, множество. Для еще большей убедительности можно привести слово дингеҙ “море” с тем же корнем дин “много”. Просто сравните со значением слова море, испольуемое также в значении много. Далее замещение l > d даёт нам вариант лән. Сравн. валлийские Myrddin ~ Merlin. Таким образом в башк.яз. окончания ҙән/лән самостоятельные слова, со значением "место, где все", а также соответствует приставке "из" (от). Не стоит забывать об оглушении согласного ҙ < т… Теперь об исламе. Лишь позже стали ассоциировать только с исламом окончание Улла, при этом не учитывают общее происхождение терминов, их единый источник. Первично башкирское уллы – имеющий сыновей: Убеяд уллы, Нур уллы, Хусна уллы и Убеяд дин, Нур дин, Хусна дин и т.д.

Интересно, что при таком раскладе русский вариант с дополнительными окончаниями -ин, -ов является чем-то вроде тавтологии. Исследуя этимологию будем все время натыкаться на такие вот соответствия. Натыкаться на украденную или утерянную историю. Языковое распространение шло именно с центра, Урала, археологическая культура ямники и ещё ранее. Здесь надо признать, что либо башкиры утратили основу языка, значение слов либо прошелся каток и уничтожил всю культуру.

Глава

IV

Азрака

Пришла пора рассказать, куда подевался Шульген. Как вы помните, во второй главе братья Урал и Шульген разделились и пошли по разным дорогам. Урал – направо, Шульген – налево1. .

Идя по левой дороге, Шульген встретил еще одного старца. Поделился с ним откуда он и что делает в этих краях. В ответ, старец поведал о многом, не скрывая ничего:

– Тот старик, которого ты ранее встретил, это мой брат младший. Мы с ним росли вместе.. Сравни его и меня на вид. Он дряхлый старик, а я молодо выгляжу. Кто же скажет, что тот старик мой младший брат? Секрет же я тебе раскрою. Ты это накрепко запомни. В нашей стране все люди, и стар и млад, словно дети одной матери. Никто никого не грабил, не убивал, клады не зарывал, добычу в тихушку не жрал. Сильный не обижал слабого, не богател за их счет. Коли девочку мать родит, никто ее не хаял за это и дочь не топили в воде2 – даже клятву давали не учинять такого в стране. Однако, брат мой не придерживался той клятвы, наплевав на обычаи нашего народа. Он убивал и грабил нещадно всех, на кого хватало сил. В конце концов сам даже начал искать себе оправдания и создавал сам себе свой путь, свои традиции, что именно так и положено, что так и надобно себя вести. При этом, считая всех остальных неудачниками, а он один умеет жить. Народ не стал терпеть его и изгнал. В изгнании жизнь его проходит, поэтому и вид у него такой, Смерть и старость раньше времени настигли его.

Шульген выслушал старца и решил проведать ту страну, посмотреть своими глазами и справился о дороге туда. Старик скрывать не стал и объяснил, как туда попасть. Месяц или год, ночуя где попало, шел Шульген по указанному пути, пока не вышел к озеру, где лилии росли. Дно озера не илистое, но каменистое, покрыто галькой. Стаи уток, гусей там большое количество. Рыбы сорога/плотва и щука вместе играют в воде, удивительно, но щука не трогает плотву. Шульген, видя такое, решил соорудить удочку3 и наловить себе дичи или рыбы. Подойдя к берегу, в поисках подходящей поросли тальника для уды, увидел удивительное зрелище. На ветке сидя пел соловей, вокруг сидели горлицы, дербники, ястребы и даже воробьи. Чуть поодаль на пригорке дружно слушали трели соловья, сидя рядом овца и волк, лисица и петух с курицей. Тут Шульген припомнил слова старца о местных обычаях. И про себя решил – будет лучше сначала посетить дворец, разузнать, что по этому поводу думает местная администрация. “Если что, на обратном пути поохочусь” – заключил Шульген и вскочив на своего “боевого товарища” поскакал дальше по своим делам. Надо же такому случиться, что повстречался здесь Шульгену Заркум, бежавший от Урала и избежавший казни.. Шульген не таясь, все о себе рассказал. Заркум же представился сыном Азраки, царя дивов4 и тут же стал соблазнять Шульгена подарками царя, погостить, напиться вдоволь воды из источника бессмертия Йәншишмә. Шульген поддался уговорам и дальше они пошли вместе. Долго ли, коротко ли, наткнулись они на нечто невиданное, закрывшее все от земли до небес. Непонятно, то ли туман, то ли гора. Назвать горой – кипит, назвать тучей – шумит. Шульген растерялся от такой невидали, но Заркум пояснил, что это див, охраняющий дворец: