Голосов мальчишек слышно не было, это меня еще больше испугало. Откуда-то наползли тучи, скрыв солнце. Стало темно, как поздним вечером. Поднялся ветер. Мне казалось, что стук моего сердца слышен за километр. Мы проскочили через заросли сада и оказались перед развалинами дома. Близнецы стояли, держась за руки перед обрушенной стеной и пустым дверным проемом.

   - Что с вами? - вскричала Саша.

   Илья протянул вперед руку и прошептал:

   - Там...

   - Что там? - допытывалась подруга.

   Я же сообразила, что Матвей прошел в развалины и провалился, возможно, там подвал. Не останавливаясь, я бросилась в дверной проем и услышала сзади испуганный крик. Оглянулась, к своему удивлению увидела дверь. Взглянула вперед. Я оказалась в мрачной комнате, плохо освещенной чадившими толстыми свечами в массивных медных подсвечниках, стоявших по углам. Стены - местами голые, серого цвета, местами задрапированные темно-лиловыми гобеленами. На окнах - лиловые тяжелые шторы. Напротив двери нарисован камин с догорающими дровами. Пахло дымом и воском. Матвей стоял посреди комнаты и смотрел, как мне показалось, на рисунок. Я подхватила мальчишку на руки и ринулась вон. К моему удивлению, дверь легко открылась и выпустила нас.

   Я выскочила наружу и жадно вдохнула свежего воздуха. Саша бросилась ко мне. У нее на глазах блестели слезы.

   - Ты пропала! Понимаешь, ты сделала шаг в проем и пропала!

   - Догадываюсь, - буркнула я, ставя Матвея на землю, - бежим!

   Я крепко держала за руку мальчишку, Саша схватила за руки близнецов, и мы рванули вон. В этот момент полил дождь. Мы выскочили из калитки, собаки с лаем и визгом кинулись к нам, но мы неслись в дом. Было темно как ночью. В гостиной Саша опустила жалюзи и включила свет.

   - Зачем вы туда поперлись?

   Щеки у Саши пылали, мы все попадали в кресла и на диван, пытаясь отдышаться.

   - Посмотреть, - ответил Матвей.

   - Что же теперь будет? - я задала вопрос в никуда и никому.

   - Что там было? - спросила Саша.

   Я рассказала, что увидела. А Матвей тихо добавил:

   - Там над камином портрет.

   - Чей? - спросила я.

   Он зажмурился и покачал головой.

   - Опиши! - я крепко сжала ему руку.

   - Сначала мой, а когда вошла ты, он стал нашим. На портрете были я и ты.

   - Наверное, там висит зеркало, - догадалась я.

   - Нет, - Матвей отрицательно мотнул головой, - это портрет. Я стоял возле дивана, положив руку на подлокотник, а ты сидела на диване.

   Меня снова пробрал холод, задрожали руки, а ноги налились тяжестью, будто свинцом. Меня словно вдавило в кресло. Подкатила тошнота.

   - Маме ничего не говорить, - твердо сказала Саша, - без собак со двора не выходить. И вообще, не выходить со двора.

   В этот момент послышался звук мотора подъезжающей машины, и псы зашлись в заливистом лае.

   - Мама! - Матвей кинулся к двери.

   И действительно вошла тетя Оля. От ворот отъехала машина.

   - Меня коллега привез. Папа задерживается: была тяжелая операция, а сейчас больных смотрит. Что это вы закупорились так? - спросила она, направляясь к окну.

   - Дождь был, - ответила Саша.

   - Дождь? - тетя Оля подняла жалюзи, и комнату залил яркий солнечный свет. Крестная подняла со стола рисунок. - Ты откуда волчицу срисовала? Так похоже!

   Мы переглянулись. Матвей даже рот открыл, взглянул из-за руки мамы на рисунок и побледнел. Он посмотрел на Сашу, та отрицательно качнула головой. Залаяли собаки. Тетя Оля выглянула в окно и сказала:

   - Мальчики, за вами пришли.

   Близнецы выскочили за порог, забыв попрощаться, а мы поднялись наверх. Матвей притащил кресло из своей комнаты, и они с Сашей смотрели какой-то сериал, я же чатилась с мамой по скайпу. Дяде Вите стало лучше, поэтому и настроение у мамы поднялось. Сегодня папа дежурил у него в больнице. Сначала мы писали друг другу торопливо и коротко, потом, вдруг, мама написала: "Ты ничего не скрываешь? Ночами мне беспокойно, а сегодня среди дня мне стало тревожно. Точно тебя никто не обижает?" Я шутливо ответила: "Ты же знаешь, меня трудно обидеть", - но пальцы почему-то стали попадать не в те буквы, посыпались опечатки, и я решила прекратить разговор, написала: "Тетя Оля зовет, пока, мам". Быстро отключила скайп. Я подошла к столу и взобралась на подоконник.

   Заходящее солнце играло розово-лиловыми отсветами на медленно ползущих облаках. Было еще жарко, хотелось на пляж, но и тетя Оля, и дядя Гена так много работали, что надежды на купание в реке таяли со скоростью падающей звезды.

   - У них бывают выхи? - спросила я.

   - А? - Саша оторвалась от экрана. - Что ты спросила?

   - Выходные бывают? На пляж мы попадем?

   Вдали послышался звук мотора машины, и Матвей подскочил:

   - Это папа! Ставь на паузу, потом досмотрим.

   Последнее слово он прокричал уже с лестницы. Саша отправила в закладки страницу и выключила комп.

   - Завтра как раз у них выходные, папа обещал пикник на острове. Матвей, наверное, помчался просить за близнецов.