Не думал, наверное, граф Воронцов, что в дом, его стараниями сделанным по его вкусу, где были и милые его сердцу картины, будет толпами ходить случайный любопытствующий люд, да еще и ценить все своим базарным вкусом. Так бывает, когда умирает человек, его выставляют в гробу на всеобщее обозрение; и приходящие больше не учитывают его мнения, а только свое : удобно или неудобно им приходить. Не обходится тут и без любопытствующих взглядов. Портрет его, портрет его жены, упоминание по ходу, о потомках его рода, ныне проживающих в Америке. И вот - они оказываются снаружи. Терраса с клумбами, цветами, лестница с канделябрами, идущая куда-то вниз, к морю. Отсюда и парадный вход во дворец. Их отпускают ровно на столько, чтобы не спеша добраться до автобуса, обогнув дворец снаружи.

  - А купаться можно? - чуть не хором спросили они с Мариной.

  Экскурсоводу, какое дело до их времени.

  -Конечно можно, пляж там, внизу, и даже еще пока бесплатный.

  Милостиво разрешил он. И они с Мариной, забыв про все, кинулись вниз к морю. Густо заросший обрывистый берег, какие-то тропинки, ведущие не туда, а моря так и не видно. Он очередной раз спрыгнул вниз, подал ей руку и понял - не успеть. Она послушалась, " молодец, послушная девочка...". Вздохнув, они погнали обратно, и даже обогнали некоторых зазевавшихся попутчиков.

  - А не сходить ли нам в туалет?

  Предложил он. Интересное предложение для дамы. О времена, о нравы! Можно представить себе : Наталья Воронцова на балу, и поручик Ржевский ей предлагает... ?!.

  Марина, в наше время это нормальное явление, просто приняла предложение, и они направились в самое последнее и новое при дворцовое строение - платный туалет. Цены на уровне: что мороженое съесть, что в туалет сходить. Зато, чем дороже - тем больше удовольствия. (Весьма сомнительное утверждение.)

  И вот, в машине. Кушать вновь хочется. Доели последнее печенье, глотнули водички.

  -Как насчет "Ласточкиного гнезда"?

  Вопрошает экскурсоводша.

  -Да ну его, лучше на море.

  Внесли и они с Мариной свою лепту в большинство голосов, меньшинство примолкло.

  - Посмотрим на гнездо с панорамы.

  Успокоила всех экскурсовод, и они двинулись. Хорошая, но извилистая дорога и гладь моря внизу, залитая солнцем.

  Панорама. Массовое фотографирование с "гнездом на ладони" - изобретение местных фотографов. Он очередной раз сфотографировал молодую пару - засвидетельствовал, что они здесь были. Что получится, однако, знать ему не придется. Марина-Лолита тоже кинулась фотографироваться. " Как же, как же - личный альбом еще не полный".

  И вот последний поворот, заворот в ялтинский дворик. Два часа свободы!

  Он слегка замешкался, меняя деньги у своего водителя - возникла небольшая очередь. А Лолита и молодая пара медленно пошли. В конце концов, никто ни кому не обязан. И тут до него дошло, что так они могут вообще затеряться в незнакомом городе. Он рванул за ними по дороге, чуть не сбив человека, неизвестно откуда взявшегося на дороге мужчину с пустыми ведрами, наверное - купил.

  " Странно, что-то из Булгакова: мужик, пустые ведра, не повезет" - пронеслось в его сознании, да бежать надо было. Марина, выпрямляя спину, явно притормаживала, и он догнал их.

  Вышли к набережной, за бетонным ограждением серая галька пляжа, разделенного волнорезами и живое море, таким он привык его видеть с детства. Волна довольно приличная, с пеной.

  Но где тут вход, где платить, где что? Оказывается, надо идти еще куда-то дальше, а здесь вообще купаться запрещено - пристань рядом и пол пляжа занимает красное полотнище парашюта, вот и моторка качается неподалеку. Модное импортное "шоу", похоже, стоит недешево, и желающих воспарить над не спокойным морем, что-то не видно. Не очень-то еще привыкли бывшие советские люди к заграничным развлечениям. Народ, не обращая внимания ни на что, кроме моря, просто отодвинулся чуть подальше от этих опасных штучек, и занимается своим делом: загорает на пляже и купается. Солнце периодически появляется из-за тучек, и хоть довольно ветрено и не жарко, но и не холодно. Народ купается, значит и им можно.

  -Давай тут.

  И они попрыгали с бордюра. Но, что это? Где кабинки, для переодевания? Какие кабинки, когда купаться вообще официально запрещено. Что делать?

  "Надо поискать туалет, кажется, кабинку биотуалета мы видели на набережной"- чуть не хором сказали молодая пара, и вопросительно уставились, на них с Мариной. Как их зовут, он так еще не удосужился спросить.

  "А может, тут переоденемся?" - неожиданно вызывающе, даже для самого себя, сказал он и посмотрел на Марину.

  Та, тоже неожиданно, согласилась. Видимо пляжные процессы переодевания давно уже были для нее не новостью. Современные дети привычны к переодеванию на пляжах, вспоминания эти и сработали. Но тут несколько другая обстановка, и молодая пара, ухмыльнувшись, ретировалась.

  - Идем туда.

  Сказал он и направился к углу между стеной бордюра, там она была довольно высокой, и бетонным волнорезом. Марина пошла за ним, обходя лежащих на гальке людей. Казалось, они должны были бы наоборот: разбежаться в разные стороны, а тут, как родственники, пришли и стали. Видела бы ее мамаша. Марина тут же запустила руки под платье и заработала пальцами, помогая себе странноватыми вихляниями бедер; и вот уже выступила из белых пут-трусиков у ее ног. В когда-то виденном им одном польском фильме - это был самый эротический момент.

  -Дай, что ли, платье.

  Сказал он ей. Она в этот момент проводила обратную операцию с цветными трусиками купальника, и не прореагировала.

  Наплодили люди условностей. Он давно уже пренебрежительно высказывался о них, а тут вот, наяву, представился случай почувствовать все их энергетическое воздействие. Кровь прилила в лицо. Нет, ему не было стыдно, стыдно должно быть со стороны смотреть на обнажающихся людей, а у участвующих в процессе глаза ничего не видят, все внимание внутри. Может быть, это слишком интимно, но так бывает, когда, даже поимев, женщину, толком так и не видишь ее. Все чувства даже не от ощущений, а от преодоления неких внутренних границ - тех самых условностей. Я , выйдя из себя, сливается с "нея", это как ведром холодной воды окатиться, только изнутри. Впрочем, слова эти не могли родиться в той обстановке. Он вел диалог с Мариной. Она не отвечала, занятая пристраиванием лифчика купальника под платьем.