Самое удивительное, она даже не почувствовала боли.

«Да, возможно, так будет лучше» — подумала она. Смерть пугала, но девушка-дракон отлично понимала, что стоит на кону. Фэй не почувствовала боли от удара, а спустя пару секунд перестала чувствовать вообще что-нибудь.

Она прикрыла глаза, готовясь покориться и расстаться с жизнью, молясь всем богам о том, чтобы отец и остальные остались в живых. Чтобы, не получив положенного, враг покинул их мир. Наивные мечты, но это все, что оставалось Фэй.

Она ощущала, как потусторонняя сила поглощала её жизнь. Всасывала в себя, не оставляя ничего взамен.

«А что, если они не справятся?»

«Если я смогу быть им полезной?»

«Что, если в отместку враг уничтожит её мир и всех, кого она любит?»

Один за другим всплывали вопросы в её разуме, и девушка осознала, что не хочет умирать. Она хочет жить. Хочет сражаться и найти свою любовь. Встретить других драконов. Найти Вианоруллу, если её предшественница смогла переродиться в другом мире и стать хранителем другой Точки Пульса.

«Я не хочу….»

«Отдай!» — потребовала она у мглы.

«Отдай, или я заберу сама!»

«ОТДАЙ!»

И сила хлынула в неё. Тьма, которую она ощущала, вернула все, что забрала и даже больше. Она подобно бурной реке хлынула в душу Фэй, сливаясь с ней, возможно, и подчиняя её.

Тарувион, восстановив связь с Истинным Пламенем, вернул и большую часть сил. Максимилиан Готхард больше не был угрозой, и в этом Длань просчитался. Он уверился, что больше Дитя Пустоты не сможет преподнести неприятных сюрпризов.

Но как же он ошибался.

Готхард смог. Воспользовавшись своей силой, он атаковал не Длань, а своего союзника. Он попытался убить дракона, и в этом было больше смысла, чем могло показаться. Пустота поглощала энергию и вполне способна была высосать весь Эфир из останков дракона, оставив Несущих ни с чем.

Впрочем, и Дитя Пустоты ошибся насчет собственной силы.

Длань отшвырнул врага, после чего сосредоточил свое внимание исключительно на драконе и том, что с ним происходило.

Дракон менялся, его тело в данный момент претерпевало изменения, сливаясь с силой Пустоты. Зеленая чешуя становилась черной, а само тело крупнее. Глупое Дитя Пустоты пытался убить дракона, сила которого основана на Эфире, при помощи Пустоты, толком не понимая, как эти две силы друг с другом взаимосвязаны. Эфир — продукт Вечности, а Вечность неразрывно связана с Пустотой. В то время как Свет и Тьма являются диаметрально противоположными силами, Пустота является своеобразной тенью Вечности. Они всегда где-то рядом, даже когда не видны.

Сейчас Эфир в теле дракона вступил в реакцию с силой Пустоты, и итог у этого может быть только один.

— Дракон Пустоты….

От собственных слов Длань поморщился. В нынешнем состоянии он не был готов иметь дело с подобным существом. Если Дитя Пустоты не было такой страшной угрозой, то вот Дракон Пустоты ею являлся.

Единственный выход — убить его здесь и сейчас!

Но Тарувион не успел атаковать. Словно почувствовав враждебные намерения, чудовище раскрыло пасть и ударило в Длань лучом черной энергии.

— Чёрт… как же хреново… — единственное, что смог выдавить из себя я, пытаясь подняться. Пепел покрывал меня с ног до головы. Тело ломило так, словно меня переехал грузовик, а то и не один. Ещё чуть-чуть, и можно было бы устраивать очередное перерождение, но хрена-с два, я же бог, а боги так просто не умирают.

Нужно дышать. Втягивать свет и равномерно распределять его по телу, а дальше оно сделает все за тебя. Залечит раны, вправит кости. Сделает в лучшем виде то, на что не способны самые сильные лечащие заклинания.

Врата Тьмы исчезли. Не помню, чтобы деактивировал способность, но факт остается фактом. Присутствие на границе сознания чего-то жуткого и голодного испарилось. Но чувство беспокойство не ушло.

Сумев подняться, я бросил взгляд на Длань и дракона, которого вроде как убил, но как оказалось, нет. Фэй все ещё была жива и с ней происходили изменения.

— Что происходит?

Тарувион тем временем перестал просто смотреть, а взял наизготовку клинок и сделал шаг навстречу Фэй, на что та отреагировала довольно жестко, выпустив в него черный луч из пасти.

Длань устоял на ногах, но его сдвинуло на несколько сотен метров назад, и судя по тому, что тот не ринулся тут же в атаку, а припал на одно колено, досталось ему знатно. Скорее всего, ещё сказывалась рана, которую я нанес ему ранее.

Фэй без особого труда разобралась с копьями, что удерживали её, и как только это произошло, она взмахнула могучими крыльями, окончательно сменив раскраску на черную и издав оглушительный рев, а затем ударила по площади черными молниями, от которых даже Длань поспешил уйти подальше.

Я не сразу осознал, что некогда могучий противник спасается бегством. Он не спешил вступать в противоборство с черным драконом, а взмыл в воздух и устремился к той части корабля, что ещё висела в воздухе.

И Фэй дыхнула своим черным дыханием снова, заставив воздух буквально вскипеть от силы. Она собиралась прикончить Длань, и кажется, ей было совершенно плевать на то, какую цену придется за это заплатить. Этой атакой она просто стерла сразу несколько союзных кораблей, которые так неудачно попались на пути. И судя по тому, что за первым выстрелом последовал второй, который едва не задел флагманский корабль, на котором была Эара, чешуйчатая была не в себе.

— Проклятье… Кажется, я, сам того не ведая, сотворил монстра.

Ситуация была хуже некуда. Враг был не просто силен, он не на одну голову превосходил Эль. Прошла всего пара минут боя, и эта троица уже успела лишить её одной руки и нескольких орудий.

Но, не смотря на силу, они были лишь свитой Длани, как предполагала Эль. Могучей свитой, надо сказать. Все, что она разработала для сражения с Несущими Свет. оказалось просто детскими игрушками, когда речь зашла о настоящих противниках. Она без особого труда могла уничтожать десятки мелких стражей, но против этой троицы все было бесполезно.

Старик специализировался на защите и без особого труда ставил настолько мощные барьеры, что ни одно из орудий Эль не способно было их пробить. Мужчина оказался очень сильным, и именно он играючи оторвал эльфийке руку, не используя какое-либо оружие. А вот девушка била с расстояния, время от времени посылая в Эль сияющие стрелы, возникающие из воздуха у неё за плечом.

Эта баба нравилась эльфийке меньше всего. Уж слишком гадкие насмешки появлялись у неё на лице и била она редко, но крайне метко. Что не выстрел, то потеря какой-то важной части её брони. То оружия, то… двигателя. Из-за этой суки Эль теперь даже не могла улететь.

Троица играла с ней. Эль не очень понимала, почему, но с каждой минутой это становилось все очевиднее. Она была словно муха, которой неторопливо отрывали крылышки.

Эль атаковала «лучницу» встроенным в руку оружием, выпустив в девицу несколько зарядов раскаленной плазмы, но вмешался старик, вставший на защиту союзницы. Тут же атаковал третий, нанося удар прямо в корпус, отчего огромную массу роботизированного тела Эль подбросило в воздух.

Эль не чувствовала боли в привычном понимании. Вместо этого она получала множественные сообщения о повреждениях, о сбоях в магической цепи, о повреждениях корпуса и прочих неполадках, коих было слишком много.

— Думаю, хватит с неё. Прикончи её, Стрикс, — тихо произнес старик, и тот, что помоложе, направился к Эль, но дойти не успел. В самый последний момент путь ему преградила стена из черного льда.

— Враг! — воскликнула женщина, пуская несколько десятков сияющих стрел в появившегося неподалеку бледного юношу.

Преграда не смогла сдержать атаку Несущего, но дала Мерроту несколько секунд на то, чтобы сменить позицию.

Здоровяк в сияющих латах, который собирался прикончить Эль, отвлекся, и робоэльфийка незамедлительно поспешила этим воспользоваться. Оттолкнувшись единственной рукой от земли, она резко заняла вертикальное положение, чуть не налетев на Несущего, и отсекла левую руку врага.