Норвуду был привычен такой распорядок, поэтому он сильно не беспокоился, но по некоторым выражениям лиц из резервных было понятно, что они напуганы. Пугал ли космос Норвуда? Нет, он же там еще пока не был. А вот 10 основных были, как камень, тверды и решительны. Норвуд решил не отчаиваться:

– Если будет так же, как когда-то с МЧС, то пусть будет. А пока прокачаюсь по полной. Вдруг пропишут какую-нибудь должность хорошо оплачиваемую. Если брать, то верха, если спать – то с королевой! – рассмешил себя Норвуд.

– Если спать– то с королевой? Ахахах, а ты кто? Король?– услышал Николаос последнюю едва слышимую фразу Норвуда.

– О, ты говоришь на русском? Откуда ты? Меня зовут Норвуд, Россия.

– Я говорю на русском, английском, японском, китайском, итальянском, французском и немецком. Меня зовут Николаос. Я тоже из России. Сначала из России, потом из Америки. Мы переехали в Америку, когда мне было 10 лет.

– Значит, ты полиглот, раз так много знаешь языков. Круто, я тоже хотел бы знать иностранные языки, но мне английский дается с трудом. Не могу понимать быструю речь, а так вроде бы нормально знаю.

Мы приехали в НИИ секретных разработок «НордКрест». Заселились в общежитие, оснащенное всем необходимым и современным оборудованием. Нам дали время, чтобы осмотреться, после чего мы пошли на ужин. 10 основных во главе с Николаосом после ужина пошли в качалку. К ним подтянулись несколько человек из резерва. Норвуд не пошел из-за того, что увлекся разговором с Вивиан, которая задумчиво сидела возле своей кровати. Разделения комнат на мужчин и женщин не было. Все 35 человек находились на одном этаже, там же находился современный спортивный инвентарь.

– Что ты такая задумчивая? Тебе грустно? – спросил Норвуд у Вивиан

– А? I’m sorry! 1 second, – ответила на английском Вивиан, одевая наушник. – Ээм, что ты говорил? – переводил наушник ее слова.

– Мне кажется, ты грустишь? – продолжил Норвуд.

– Нет, не грущу, все хорошо, не беспокойся. Просто я еще не адаптировалась, – ответила Вивиан.

– Ты не говоришь на русском, значит, какой у тебя второй язык?

– Итальянский.

– Круто, у нас есть что-то общее, это радует.

– Что?

– Английский язык.

Так разговор продолжался чуть ли не до отбоя. Каждый с кем-то разговаривал, но их будто никто не замечал. Прозвучала команда голосовой помощницы, встроенной в видеокамеры и наушники: «Отбой».

Лежа на кровати, Норвуд думал о завтрашнем дне, о приятном разговоре с Вивиан, о том, что еще вчера он был никому незнаком, а уже через считанные месяцы, если повезет, станет одним из участников корабля «OXYGEN». Название корабля происходило от фирмы по производству кислорода. Корабль был достаточно большой, но цель у этого корабля была колоссальной.

6:00. Подъем.

– Живо встали. Быстрей, быстрей, быстрей. 3 круга вокруг плаца. Разминка – и на этаж, – пробудил полковник Виджей своим криком 35 человек.

Для кого-то было тяжело, кому-то нелегко, Норвуду было интересно, кто же ступит на борт «Оксигена».

«Все-таки нужно 10 человек. Зачем тогда готовить сверху еще 25? Хватило бы и 15. Мне кажется, не зря же так тратят время на нас», – думал Норвуд.

Время шло, обучение было на уровне. При участии Вивиан Норвуд стал более-менее хорошо различать быструю речь. Чем больше он с ней общался, тем больше она манила его к себе. Тем больше он в нее влюблялся. Одним из вечеров он даже сочинил для нее поэму, которую назвал «Путь длиною в жизнь». Норвуд прочел ей поэму 7 июня, и Вивиан аж прослезилась.

– Мне так приятно. Я даже не думала, что ожидает меня здесь, но чтобы вышло все именно так, как есть… У меня нет слов. Я счастлива. Я очень рада, что ты появился в моей жизни, – с приятным трепетом в сердце произнесла Вивиан и обняла Норвуда.

Когда Норвуд и Вивиан засыпали, им снилось, что они снова вместе, гуляют по красивым местам, плавают в чистейшей воде, прыгают с парашютом.

Незаметно дня них наступило 1 июля. После подъема, разминки и завтрака все 35 человек поднялись на борт «Оксигена». На тренировках работа и поведение на корабле были доведены до автоматизма, но им было волнительно вылететь впервые в космос. Волнительно, но не страшно.

– Что ж. Полет прошел отлично и превзошел мои ожидания. На этот раз мы просто вылетели в космос, не используя скачок времени – скачок, дающий преодолеть большие расстояния за малое время, – говорил полковник Виджей, пока не перебил его Николаос.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться?

– Разрешаю.

– А скачок времени проходил проверки? На нем хоть раз преодолевали световой год?

– Хороший вопрос. Проверки проходили, расстояния преодолевали, но именно световой год нет.

– А почему нет? – продолжал Николаос.

– Для этого вы и нужны. С вами мы прыгнем на 5 световых лет, до ближайшей возможной планеты с живыми существами. Наш мощнейший телескоп засек жизнь на планете Кайзуно, находящейся в 5,04 световых года, – ответил полковник Виджей.

– А если вдруг кто-то из нас умрет? Если вдруг все мы умрем? – спросил Марк, входящий в десятку «Оксигена».

– Если кто умрет, я не виноват. Условия договора предусматривают смерть подписавшегося. Там оговорено, при смерти кого-либо один миллиард долларов выплачивается родственнику, которого вы указали. Если не согласен, надо было не подписывать. Сейчас отказаться можно, но тогда вы будете возместить компенсацию за проживание, питание и пройти стирание памяти, – продолжал отвечать Виджей.

– Стирание памяти? Что это значит? – спросил испуганно Марк.

– За этот период времени вы узнали о секретных разработках компании «Нордкрест». Стирание памяти – это вам дадут таблетку, которая стирает память за последние примерно 3 месяца.

– Ну я не соглашался на такое. Это не было оговорено в договоре! – говорил Марк.

– Согласились вы на все, подписав договор. Договор дороже денег. Там было все оговорено, – парировал каждое недовольство Марка полковник Виджей.

– Тогда замените меня. Отправьте в резерв, – предложил Марк.

– Хорошо, вы будете заменены. Путь для вас в десятку «Оксигена» закрыт. Желающие туда попасть из резерва – два шага вперед, – сказал полковник Виджей.

Каждый из резерва сделал два шага.

– Так, хорошо. Будем выбирать тогда по результатам проживания на этаже. Так. Кто еще из десятки хочет покинуть «Оксиген»? – говорил Виджей.

Было видно как двое, Тод и Стэн, нерешительно хотели сделать шаг вперед, но их удерживала будущая известность всему миру, к чему они и стремились, хотя все-таки страх перед смертью их пересилил, и они сделали два шага вперед.

– Хорошо, еще кто?.. Никого больше. Окей. Тогда до завтра.

Уже почти наступил вечер 5 июля.

– Вивиан, я так хочу, чтобы нас двоих взяли. Может, это будет мешать работе или наоборот… Не знаю, что на уме у командования, но я хочу быть рядом с тобой. Я еще ни в кого так не влюблялся, как влюбился в тебя. Мои чувства к тебе истинны, – признавался Норвуд.

– Я знаю, и мои чувства к тебе истинны. Я тоже хочу полететь вместе или не лететь вообще, но лишь бы мы были рядом, – отвечала взаимностью Вивиан.

Наполненные любовью разговоры сменяли вечер на ночь, прозвучала команда «Отбой».

Норвуд не мог уснуть продолжительное время. Он думал о Вивиан, иногда ему казалось, что он как будто каждый новый день влюбляется в нее по-новому. Еще сильнее. Еще страстнее.

В его ушах играла итальянская песня, та, которую напевала ему Вивиан каждый вечер, и клонила Норвуда в сон.

Она рассказывала ему про виноградники Италии, и они стали ему сниться. Как он и Вивиан блуждают, держась за руки, среди виноградников, улыбаются и пьют вино из одного бокала под палящим солнцем.

Прозвучала команда «Подъем». Норвуду показалось, что он не успел заснуть, как уже надо вставать. Посмотрел на часы, стрелки стояли на 6:00.