Джек снова отпил из кубка с глинтвейном.
Празднование длилось до самой ночи, пока Фея с Песочником не улетели на работу, а Кролик, откланявшись, не скрылся в норе разбираться с той разрухой, что осталась после битвы с Кромешником, напоследок пригрозив Джеку не устраивать снегопад на следующую Пасху, как в прошлый раз, иначе Кролик сделает с Джеком нечто противоестественное и жутко страшное. Джек только хохотнул пару раз, шальным взглядом провожая Хранителя надежды.
Северянин откинулся спиной на стул и похлопал рукой по животу.
— Как ощущения, Джек? — спросил он. Тот неопределённо пожал плечами.
— Пока непонятно, — протянул Джек. Что уж говорить, наелся он до отвала. — Хотелось бы на Россию такую пургу навести, а то в прошлом году я их как-то обделил со снегом…
— Снег в апреле? — хохотнул Северянин. — Не слишком ли жестоко?
— А им не привыкать, — поддержал шутку новоиспечённый Хранитель. — Хотя, ты прав. Но с Сибирью-то поиграть можно?
— Отдохни лучше, — посоветовал ему Северянин. — После всех этих сражений отдохнуть — самое то. Если уж на месте не сидится, можешь помочь мне с подготовкой к Рождеству. Представь, как обрадуются дети, если вместе с подарками на Новый Год они получат огромные сугробы!
— Ты прав, — согласился Джек. — А помогу я с радостью, только, и вправду, хотелось бы передохнуть немного.
Северянин кивнул и неуклюже поднялся из-за стола.
— Пойдём, покажу тебе твою комнату. Тут кроме Хранителей никого и не бывает, так что можешь комнату устроить по своему вкусу.
— Круто! — подпрыгнул Джек и кинулся вслед за Северянином, уже ярко представляя серебристый иней на стенах, сосульки над кроватью и ледяную корку на подоконнике.
Несмотря на заставленные мастерские и огромное количество рождественских носков, леденцов и снежных шаров на стенах и каминах, спальни оказались несколько аскетичными: стол, стул, широкий подоконник. Основное место в комнате занимала гигантская кровать. Всё пестрило красным цветом и тёмным деревом. Откланявшись с Северянином и договорившись встретиться завтра утром в мастерской, Джек упал на мягкую кровать и ленивыми движениями посоха разрисовал стены, пол и потолок инеем. Делать чего-то грандиозного совсем не хотелось. Джек сразу провалился в сон.
Снился ему крик Кромешника, ржание коней-Кошмаров и незнакомый, зловещий женский смех.
***
Долор любила больницы. Особенно травматологическое отделение. Здесь для неё всегда пахло отчаянием. О, как же она обожала этот запах! А уж как на языке перекатывался этот терпкий и горьковатый вкус боли…
Здесь она всегда могла разгуляться. Стоило только приложить руку к сломанной ноге ребёнка — и по палате разносился горький плач, а Долор чувствовала себя сытой. Сколько сил ей придавало всего лишь одно прикосновение!
По пустынному коридору раздавался цокот туфель на низком каблуке. Сегодня она решила наведаться в отделение онкологии. Долор провела рукой по стене — и от неё разошлись мелкие трещины. Запах боли манил её, она не знала, в какую дверь войти для начала.
Долор толкнула первую попавшуюся. На одной из двух коек лежал немощный старик, и Долор сморщила нос. От старика пахло чем-то сладким, будто он давно привык к боли и снова ждал её. Так неинтересно. На второй же, сжавшись, спал ребёнок. От его руки отходили тоненькие трубки капельницы. Долор зловеще улыбнулась — то, что надо.
Она неощутимо провела пальцами по бедру мальчика, и ребёнок нахмурился во сне. Долор подняла руку выше и откинула одеяло. Острые рёбра выпирали через кожу. Кожа казалась совсем серой. Опухоль поджелудочной железы. До чего жестокой иногда бывает наследственность! Долор с мнимым сочувствием покачала головой. Впрочем, ей же лучше.
Долор положила руки на живот и впилась в него ногтями. По её венам побежала сила. В нос забился горький запах боли. Мальчик проснулся и заплакал. Долор усилила напор. Больше, больше боли!
Когда у мальчика закатились глаза от боли, Долор уже не могла остановиться. Кромешник как-то говорил ей о нехватке самоконтроля, но дух не могла с этим ничего поделать. Как тут остановиться? Долор облизнула пальцы. До чего же вкусно.
Не удосужившись закрыть за собой дверь, Долор двинулась дальше по коридору. Мальчик не дышал.
Комментарий к
Долор на испанском означает боль.
========== Часть 2 ==========
Утреннее солнце отразилось от ледяных стен и ткнулось Джеку в закрытые веки. Тот открыл глаза, подхватил посох и тут же поднялся с кровати. Ему было интересно, чей же смех ему снился всю ночь.
В мастерской уже вовсю кипела работа. Йети носились туда-сюда, одалживая друг у друга краску, когда собственная где-то затерялась, перекрашивали роботов и машинки, скрупулёзно закручивали мельчайшие детальки в игрушках, расчесывали волосы куклам и ровно приклеивали глаза плюшевым медведям. Между рядов метался Северянин, направляя работу в нужное русло.
— Слишком много клея. Аккуратнее с краской! Платье криво сидит. Посмотри, как ты прикрепил эти колёса, да эта машинка развалится, не проехав и метра! Цвет у роботов некрасивый, перекрась в красный.
Кажется, последний йети заплакал от отчаяния. Северянин успокаивающе похлопал его по плечу и, наконец, заметил Джека.
— Доброе утро, Джек! — весело воскликнул Северянин, в три шага оказался у него и приветственно ударил Хранителя по плечу. У того аж ноги подкосились.
— И тебе утречка, Северянин, — выдохнул Джек. — Помощь нужна?
Северянин задумчиво огляделся. Кажется, йети вполне справлялись со своей работой. Эльфы крутились под ногами, разрывая на части мишуру и делая из неё снежинки. Северянин показал им большие пальцы вверх и повернулся к Джеку.
— Пойдём ко мне в кабинет, там найдём себе занятие.
В доме Северянина всегда пахло корицей, печеньем и тёплым молоком. Для Джека это был запах Рождества. Под ногами вечно крутились эльфы, отчего было страшно споткнуться о них или случайно пнуть, над головой летали игрушечные самолётики, из-за чего Джеку постоянно приходилось наклоняться при их особенно головокружительных поворотах. Щёки горели от жара множества каминов. В глазах пестрило от ярких красок. По мнению Джека, здесь не хватало капельки холода…
Джек незаметно от Северянина коснулся посохом перил, и те покрылись инеем. На пол полетели мелкие снежинки. Так гораздо лучше.
В кабинете Северянина Джек бывал лишь однажды, и уже тогда успел всё хорошенько рассмотреть, кроме рабочего стола. Тот был завален кучей льда, спиленного в форме железной дороги, разве что поезда нигде не было видно. Тут и там разбросаны бумаги с чертежами. На краю покоилась тарелка с погрызенным мелкими зубками печеньем.
— Опять эльфы покусали, — посетовал Северянин, глядя на печенье, после чего подхватил первое попавшееся и с наслаждением съел его. — Угощайся, Джек.
— Нет, спасибо, — отказался Джек. — Я ещё от вчерашнего не отошёл.
Северянин пожал плечами и сел за стол. Джек примостился сбоку.
— Что это? — спросил он.
— Когда я придумываю игрушки, я сначала выпиливаю их изо льда, — охотно пояснил Северянин. — Затем немножечко магии, и появляются чертежи, которые отправляются моим помощникам, и уже тогда создаются полноценные игрушки.
Джек восхищённо выдохнул. Работа Северянина и раньше казалась ему интересной, а теперь так и вовсе потрясающей. Такой простор для фантазии, почти как у самого Джека!
Оглушительно хрустнув пальцами, Северянин принялся за работу. Джек подал ему рисунок игрушечного локомотива, Северянин пододвинул к себе инструменты и начал выпиливать поезд из небольшого кусочка льда, напевая под нос незатейливую мелодию. Джек помогал по мере необходимости, хотя интереснее ему было наблюдать за самим процессом. Где это видано, чтобы такими большими руками человек выскабливал такие маленькие детальки!
Спустя некоторое время Северянин довольно откинулся в кресле, держа вытянутыми руками ледяную модельку локомотива, и затем протянул её Джеку. Тот восхищённо покрутил её в руках, подмечая настолько мелкие детали вроде тормозов, что из его груди невольно вырвался вздох:
