А затем…запомнились лишь длинные волосы какой-то блондинки. Девушка примерно двадцати лет, выгибалась в моих руках, пытаясь казаться тоньше, изящнее, сексуальнее. Она призывно приоткрыла рот, выдыхая:
— Просыпайся!
…лёгкие нестерпимо жгло изнутри. Словно жидкий яд залили прямо во внутрь органа, а тот медленно, но верно разъедал тело изнутри. Открываю глаза, в шоке смотря прямо в потолок, которого практически и не было видно. Дым, серый, въедливый буквально с каждой секундой поглощал всё пространство над головой. Понимание приходит быстро, я лишь благодарю нашу осмотрительность, потому что если бы мы не оделись с Драко поздно ночью, боясь, что нас попросту могут застукать голышом другие обитатели дома, то пришлось бы в срочном порядке искать одежду по всей комнате, пробираясь сквозь занавесу из дыма.
— Драко! — вампир лежит на спине, возможно ещё спит. Или… его грудь практически не вздымалась. Если так пойдёт и дальше, то Драко просто сначала отравится разъедающим дымом, а уже потом его сожрёт пламя, что и охватило половину дома.
В душе просыпается знакомый огромный монстр, что смотрит на меня светлыми глазами и извергает пламя по собственному желанию. Его золотистая чешуя переливается в бликах огня — монстр красив, но также безумно опасен. Если я приближусь к нему — тот обязательно убьёт. Даже не задумается о том: сохранять жизнь этому парню или всё же нет? Огонь. Монстр — это огонь. В прямом смысле перекидываюсь через Малфоя, проезжаясь по его телу своим, крепко прижмуриваясь, буквально до появившихся кругов на внутренней стороне века. Не хочется смотреть как в нескольких метрах от кровати горят занавески…
— Рон! Гермиона! — пытаюсь дозваться, но у меня складывается ощущение, что уже никто не проснется. Никто не проснется. Все умрут вот так, задохнувшись, а потом сгорев. Обуглившись до пепла. Оказавшись на полу — если точнее просто упав камнем, отбив себе бок о твёрдый пол — пытаюсь тянуть Драко на себя, хватая того поперёк груди, вот только делать это очень сложно. Страх окутывающий всю мою вампирскую сущность, буквально примораживает тело к земле, и чтобы банально двигаться приходится уговаривать каждую отдельную часть хоть на малейшее телодвижение. Ведь из-за этого ужаса в душе появляется лишь одно желание: присесть на пол, облокотиться спиной о небольшую кровать и сдохнуть, не принимая никаких действий. Не пытаться спастись и спасти дорогих мне людей. Вот только я должен. Должен помочь. Должен спасти. Если получится, конечно.
Через некоторое время, Драко всё же падает рядом со мной, прямо на мои ноги. Бью вампира по щекам, стараясь привести в чувство, но закрытые подрагивающие веки свидетельствовали только о слишком глубоком сне. Поступаю глупо, и вряд-ли это подействует, но нервы совершенно не выдерживают, разрываясь на кусочки. Ударяю кулаком прямо в грудь вампира, выбивая у того и так последний воздух из лёгкий. Малфой широко открывает глаза, пытаясь сделать болезненный вдох. Зато сразу приходит в сознание. Парень не двигается. Пытается дышать, вот только у Драко ничего не получается: его рот открывается и закрывается, словно у рыбы. Хочется позорно разреветься, ибо я не только не спас Драко, я напрасно привёл того в чувства, продлевая страдания. Бестолковый, Поттер.
— Прости, — обнимаю Драко. Прижимая его голову с запутанными белокурыми волосами к своей груди, — прости меня. Прости, мне страшно. Очень-очень страшно, — шепчу тому на ухо. Пытаюсь говорить, двигать губами, которые то и дело подводят.
Это трудно. Перебороть себя и встать. Поднять Малфоя, закинуть того себе на спину и выйти из этой горящей комнаты. Сложно пройти эти метры через гостиную, где должны спать Рон с Мио увидеть их крепко обнявшимися и с закрытыми глазами. Потому что природу перебороть труднее, чем обмануть собственное сознание. Могу приказать себе не боятся, могу, вот только почему-то не получается… Пальцы Драко в слабой хватке, дотрагиваются до моего затылка, словно тот пытается обнять меня. В последний раз. Ответно. Прикасаюсь к его губам, сухим и практически безучастным. Оставляю сухой поцелуй в уголке его открытых губ, когда его грязные пальцы перестают держаться за мои волосы, плюхаясь обратно.
— Драко… — невидящим взглядом смотрю тому в глаза. Мои пальцы обводят его застывшее лицо, — Драко… Если подыхать в этом чёртовом пламени — то вместе, — опускаю голову обратно, утыкаясь своим лбом о его. Такой тёплый, такой родной. Сознание начинает меркнуть. Перед глазами уже появляются какие-то неясные образы, а в ушах звенят чужие голоса. Сначала они о чём-то шепчутся, совсем тихо пока не начинают уже более яростно спорить, чтобы в конечном счёте буквально кричать друг на друга прямо возле моего уха.
— Гарри! — это…кто…
***
Вдыхаю глубоко какой-то настолько отвратительный запах, который своей невыносимой вонью моментально приводит в сознание, заставляет открыть в удивление глаза, и сделать огромный вдох всей грудью. Резко закашливаюсь, перекатываясь на бок. В груди дерёт так, словно по нему проехали наждачкой, а потом ещё и беспощадно порезали изнутри нежную кожу чем-то очень острым.
— Тихо, тихо, — чья-то ладонь опускается на лопатки, поглаживая, — ты как? — Мио наклоняется надо мной, когда наконец-то перестаю сотрясаться в конвульсиях неконтролируемого кашля. Падаю обратно на спину, смотря на девушку ровным взглядом, без бликов и неясных галлюцинаций. Получается только слегка приподнять голову и уставиться в тёмное небо ночи. Воздух провонял гарью.
— Где Драко? — хватаю в волнении бедную девушку за руку. Не знаю откуда в моей хватке столько силы, ведь самостоятельно даже подняться не могу, схожее состояние с минувшими днями, когда из меня вышла практически вся красная жизненно необходимая жидкость. Лицо Мио искажается в гримасе боли — слишком сильно сдавливаю её запястье, наверняка останется потом синеватый круг на нежной коже.
— Живой, — выдыхает она, когда отпускаю её руку, мои пальцы легка подрагивают. Уголки моих губ приподнимаются — почему-то нормальную улыбку выдавить не получается, к сожалению. Падаю обратно затылком назад, ударяясь о твердую землю. Плевать, что потом на том месте, где появляется пятно боли, вскоре появится огромная шишка — та заживёт за каких-то пару минут. Драко живой — эта мысль окутывает тёплым пледом, с ней не хочется расставаться. — Только всё ещё не приходит в сознание. Спирт, которым мы тебя разбудили на Малфоя не действует. Его грудная клетка слегка вздымается, но видимо недостаточно… — она закусывает губу, смотря на меня с мольбой.
Задумываюсь на пару секунд. За спиной девушки, что-то слегка светится, потому поворачиваю голову полностью, отодвигая плащ Мио, который мешал обзору в сторону. Дом Снейпа горит. Пламя злыми языками охватило всё уютно-мрачное здание, пожирая. Не останавливаясь ни на секунду. А с этим осознание приходит другое — мы не сможем затушить тот, как бы не старались, даже если бы мы все вшестером стояли на ногах в полной физической форме и твердым эмоциональным состоянием. Ответ на вопрос: почему банален до слёз — здесь нет рядом огромного водного источника, который бы помог утихомирить этот огромный костёр.
Приподнимаюсь на локтях: — Северус? Сириус? — перевожу взгляд на Гермиону, которая выглядит так, словно пару дней купалась в грязи. С головой. Пушистые ранее волосы, некрасивыми сосульками висели вдоль лица, которое также было всё в саже, перемазанное.
— В порядке. На самом деле это Сириус панику поднял. Вытащил мистера Снейпа из своей мастерской, который вообще спал практически в подвале. Господи, — она прячет лицо в грязных ладонях, — если бы не Сириус, Снейп бы погиб прямо там, под землёй и не смог бы выбраться, из-за пламени которое уже охватило комнату зельевара. Потом разбудили нас, а уже с Роном нам как-то удалось вас вытащить, — её голос глух и очень тосклив. Она убирает руки, открывая вид на своё заплаканное лицо. — Ты обнимал Драко, даже вцепился в него мёртвой хваткой…и мы уже подумали, что вы… Однако Драко пришёл в сознание и помог отцепить твои задубевшие руки, которые обнимали его.
