Притуплю его бдительность и уничтожу, как он всё, что растоптал, желая заполучить!

— Штаны снимай, — знала, что Руслан за спиной. Молчаливо ждал, когда отмерзну.

— Что? — тупил парень.

— Штаны! Снимай! — повернулась к нему.

Руслан сморгнул непонимающе. Такой красивый, растерянный, милый. Из-за происходящего он даже передал казаться таким внушительно «мужчиной». Теперь я на него смотрела как на проказливого, но провинившегося мальчишку, дико желающего загладить вину и как-то оправдаться.

Я тяжко выдохнула:

— Раньше ты проворней был, понятливей и активней, — устало пожурила, ступив к нему впритык.

— Я вообще-то поговорить…

— Нет времени, — отрезала, решительно дёрнув ремень на его брюках. — Давай лучше трахаться. У нас и без того минут пять…

Поцеловать себя не позволила — тогда бы рассудок мне изменил. Я уже знала, как опасны укусы/поцелуи этого милого змеёныша. И несмотря на ломку, не уступила его напору и даже прописала затрещину, когда было силой хотел взять в плен мои губы.

— Только секс! — шикнула после оглушающего хлопка, управляя ситуацией. И раз Руслан выпадал из момента, а время горело — взяла бразды правления в свои алчные руки.

Не знаю, что это было, но точно не крик отчаянной любви, не признания, не прощение, не искупление, не месть…

Это был акт… половой. Как есть в первозданной, животном порыве: жесткий, но не менее яркий, чем все, которые у нас были до того.

Кончить вынудила в меня. Долго не позволяла выходить, и с себя не спихивала. Приходя в себя, лежала под ним и запоминала его вкус, запах… ощущения, которые дарил, чтобы потом в безрадостном будущем было чем поддерживать в себе жизнь.

Это последний секс с ним!

Как бы ненавидела — я не изменяю!

Поэтому хватала последний глоток! Я имела права на чувства! На воспоминания… Иначе смерть и телом, и душой…

— Не выходи за него, — в меня шептал Руслан. — Я тебя люблю. Правда люблю… Давай уедем…

— Да, — в своих мыслях покивала, с горечью понимая, что магия момента проходила. Искры из глаз вылетели, звон в ушах стих, орган утих. — Тебе пора… уезжать, — набралась сил и настойчиво толкнула Руслана с себя, хотя он так приятно дыханием щекотал шею, щёку. И шептал какие-то приятные, ласкающие слух нелепости.

— Уходи, — встала с постели, даже не глядя на валяющегося на груде шмоток Руслана. Оправила майку-алкашку, которую у сына позаимствовала ещё по приезду и началу сбора коробок. Натянула чёрные лосины.

— Ты серьёзно? — явно опешил от моего поведения Руслан.

— Да, вполне! — не шутила, да и правда не было времени на долгие разжёвывания ситуации. Он знал каков его отец! Он сам довёл наши отношения до ЭТОГО! Теперь пусть будет мужчиной — и молча примет как должное — я чужая женщина! — Если не заметил, я занята! Переезжать собираюсь, в дом, куда тебе нет хода! И Герман с минуты на минуту придет, проверить…

— Он тебя шантажирует? Принудил? — зло заправлял футболку под брюки Руслан. — Ну же! Ответь! Я с ним…

— Ты глупый или просто наивный? — надоело сюсюкать. — Вали отсюда! Женись на ком-нибудь уже. Оставь меня в покое! Я ТЕБЯ НЕ ЛЮБЛЮ! Потрахались — и разбежались!

Руслан поджал губы, сверля меня взглядом, полным упрямого непонимания.

— Зато я тебя люблю, Лиз…

— Это не моя проблема, — опустошенно отозвалась. — Будь добр, осчастливь другую, — значимо помолчала и когда он не сделал ни движения на выход, повысила голос: — Ну же! Уходи! — демонстративно занялась сбором шмоток, только с броском очередной вещи в распахнутую коробку, опять подоспел мобильный. Естественно Громов звонил! У него либо глаза везде и всюду. Либо чутье звериное…

И это пугало!

Надеюсь, камер в моём доме он не успел натыкать, чтобы следить, чем я занимаюсь У СЕБЯ ДОМА!

— Руслан, ты лишний в моей жизни! — последнее, что парню бросила, прежде, чем ответить на звонок будущего мужа.



Руслан

— Ты уже приехал? — принялась ворковать в трубку Лиза, всем видом изображая полную потерю ко мне интереса. Я поверил, но игнорировала меня не из-за любви и Громову, а чтобы меня проучить/прогнать. И секс поэтому учудила, а я не для это приехал. Хотел поговорить, объясниться. Уж не знаю, что батя ей нашептал, как уговорил от меня отказаться, но точно дело нечистое. Потому что не могла Лиза без видимой причины быть милой и отзывчивой тогда и колючей, надменной сейчас.

Видимо, Громов пошёл ва-банк, и нашу подноготную выложил с главным козырями, которые коснулись Лизы. Но эту мысль толкнули как раз-таки её уверения, что не обижается.

Остаться у неё и выводить на конфликт нашу ситуацию?

Не вариант!

Не Германа боюсь — страшны последствия для Лизы!

Мы поговорим с ним, и с ней разберёмся! Не сейчас… не стоит её так откровенно подставлять перед Громовым. Уж я-то знаю, что ей грозит, узнай батя об измене.

Но с ним поговорю!

Впервые за долгие годы был безнадёжно влюблён.

Впервые не хотел терять женщину, зацепившую меня так сильно. И пусть она больше подходила отцу, но сердцу и мозгам не прикажешь.

Она нужна мне!

Я почти месяц жил с мыслью, что пора признать очевидное — Лиза не увлечение, не игрушка, не блажь… Она меня покорила, пленила!

Теперь я должен доказать, что не пустозвон. Что знаю об ответственности. Могу перестать быть эгоистом и перестану думать только о себе и своих желаниях. Если нужно — я для неё повзрослею. Я сделаю, что прикажет! Сделаю, что угодно, лишь бы стать достойным её!

И раз прогоняет — уйду.

Лиза никогда ничего не делает просто так! И раз молчит — значит пока нечего мне сказать!

Я не гордый! Уйду! Сделаю вид, что поверил в её равнодушие.

К двери ступил тихо, пока она договаривалась с Германом об обеде. Из скудных обрывков фраз понял, что Громов переиграл встречу — и не забирал её в ресторан — батя к ней ехал с обедом!

— Приятного аппетита! — брякнул на прощание и зло покинул квартиру, а ведь планировал нашу встречу, даже вытащил из дома Женю.

Спасибо, Марина помогла.

Ничего! Я терпеливый…

Полдня возился с делами, а под вечер всё же поймал отца на подходе к дому. С некоторых пор внутрь мне было закрыта дорога, но на территорию пока пропускали.

— Отпусти её, — вместо приветствия бросил отцу, преграждал путь к подходу в дом.

Охранники помялись за спиной Германа, прекрасно зная, кто я ему, да и были мы в хороших отношениях. Но их наниматель Герман, поэтому хозяина от меня собой оградили.

Батя давно подсуетился насчёт секьюрити — знал, что мне в силе проигрывал. И чтобы избежать избиения, последнее время со мной предпочитал общаться в присутствие охранников.

— А я её держу? — надменно уточнил батя.

— По-любому, — ни капли не поверил ему я, — Лиза не из тех, кто…

— Она обычная, — скривил лицо Громов. — Она, как и все! И как все «обычные» имеет не только достоинства, но и недостатки. А ещё много, очень много слабых звеньев.

— Я люблю её, — решился на отчаянный и душевный шаг.

Взгляд бати посуровел:

— Опять мальчишечьи порывы? — сухо уточнил.

— А ты нет! — продолжал я на своей волне. — Но ты был прав, она — потрясающая. Не уничтожай прекрасного человека только потому что она не пала к твоим ногам и не купилась на твои деньги. Лиза ведь не только объект для самоутверждения. Она очаровательная женщина! Она — любящая и искренняя мать. Она — ответственный и квалифицированный специалист. Она просто замечательный человек! Неужели из-за собственного эгоизма, назло мне, ты готов её раздавить… — я не готовил речи, поэтому и говорил больше сердцем, запально, сбивчиво и жадно ждал хоть намёка, что есть шанс спасти невинную женщину, избавить от наших с отцом жестоких игры в пустую месть!