— Пожалуй, мы вас оставим ненадолго, — предложила Идэна.

Супруги, обменявшись понимающими взглядами, поднялись с дивана и вышли. За дверью зашелестели приглушённые голоса, раздалось чьё-то хихиканье и быстрый топоток.

— Лорд и леди Тарранси производят приятное впечатление, — заметил мужчина, делая глоток чая.

— Они действительно хорошие люди. То есть лорд Эдвард хороший человек, а леди Идэна хороший нечеловек… ну, ты понял, — я расправила складки на юбке, скрывая волнение за бессодержательным действием.

Почему-то я растерялась в привычной обстановке гостиной, зная, что неугомонные подружки наверняка подслушивают под дверью. Конечно, леди Идэна, выходя в коридор, прогнала сирен, но они ж вернутся!

— Да, понял. Так что ты «уже не»?

— Я… Вэйд, тебе ведь Гален сказал, сколько мне лет?

— Да. Он ошибся?

— Нет. То есть Гален назвал возраст по году рождения, указанному в школьном деле, но в действительности я… родилась несколько раньше.

— Раньше? — Вэйдалл с искренним удивлением посмотрел на меня. — И насколько же раньше?

— Этой осенью мне исполнится двадцать один, — призналась я. — Я подделала год рождения в документах, чтобы меня приняли в школу. Понимаешь, мне очень нужен аттестат об успешном окончании старшей школы, чтобы в следующем году поступить в университет имени Её королевского величества Вильгельмины Атрийской. Я хочу, чтобы у меня было настоящее образование, хочу учиться, узнавать что-то новое. Думаю изучать культурологию, — мужчина медленно, задумчиво кивнул в ответ на мои слова, и я насторожилась. — Или ты считаешь, что женщины должны лишь рожать и готовить?

— Нет-нет, что ты. Хорошо, что тебя интересует не только удачное замужество, — Вэйдалл улыбнулся и полез во внутренний карман пиджака. — И хорошо, что тебе всё-таки не семнадцать, — мужчина извлёк чёрную квадратную коробочку, и я вцепилась одной рукой в подлокотник кресла.

Это то, о чём я думаю?!

— Я хотел бы встать на одно колено и попросить твоей руки, но, боюсь, ты неправильно меня поймёшь.

Какое колено, какая рука?! Мы едва-едва знакомы, всего-то раз сексом занимались… ладно, два раза, но одна проведённая вместе ночь ещё ровным счётом ничего не значит! Даже если обнаружится привязка, всё равно слишком рано!

Вэйдалл повернулся ко мне — кресла стояли по одну сторону столика, напротив дивана, — открыл крышечку, продолжая улыбаться безмятежно, словно и впрямь делая мне настоящее предложение руки, сердца и совместного будущего. Солнечный луч коснулся золотого ободка кольца, отразился от прозрачного голубого камня, не слишком большого, но всё же привлекающего внимание.

— Ева, я говорил вчера и повторю сегодня — я не собираюсь чернить твою репутацию, пока мы встречаемся. Кольцо защитит тебя от лишних сплетен, пусть все думают, что мы помолвлены, жениху не возбраняется заезжать за невестой или целовать её в щеку при посторонних.

— Э-э… — глядя на кольцо, я пыталась судорожно, торопливо подобрать слова, способные донести до Вэйдалла всю степень безумия его затеи. — Вэйд, мне очень приятно, что ты заботишься о моей репутации, но… но тебе не кажется, что это… чересчур? Мы же почти незнакомы и нам всего-то надо немного… пообщаться, чтобы убедиться в отсутствии привязки, а для нескольких встреч кольцо совсем необязательно. Мы можем встречаться за городом, где нас никто не увидит, например, по лесу погулять, на машине покататься или можно ещё на озеро сходить, я знаю отличные укромные местечки, где нас точно ни единая живая душа не застука… не застанет… — кроме моих вездесущих подруг, но с сиренами я сама разберусь.

— Я не намерен прятаться по углам, — возразил мужчина спокойно.

— Даже если на мне будет обручальное кольцо, всё равно никто не поверит, будто мы и в самом деле жених и невеста. Весь Тирс знает, кто ты!

— Да, те, кто хорошо знают братство, разумеется, не поверят, но в Тирсе таких очень и очень мало, — Вэйдалл поднялся, приблизился к моему креслу. — А что известно большинству? Они знают, что орден могуч и страшен. Знают, что мы ужасные, бессмертные и кровожадные, и, естественно, слышали, что мы не женимся, что от нас не рождаются дети. Детали, вся правда им неизвестна. Неосведомлённостью большинства мы и воспользуемся.

Что мне ещё сказать, чтобы вразумить его?

— Пойми, для меня это слишком быстро. Три дня назад я вообще знала о тебе только понаслышке!

— Три дня назад я знал лишь твоё имя и полагал, что даже лица твоего не увижу. Порой всё действительно меняется чересчур быстро, но, поверь, иногда это только к лучшему, — мужчина наклонился ко мне, коснулся моего подбородка.

Затем достал украшение из коробочки, отложил коробочку на столик, а сам… встал на одно колено, протягивая мне кольцо. Вновь улыбнулся, ласково, чуть-чуть загадочно, и на мгновение мне показалось, что Вэйдалл всё же попросит меня стать его женой вопреки странному, скоропалительному знакомству, попросит быть с ним всегда, в горе и в радости, но мужчина промолчал.

Первым моим порывом было вскочить и на полном ходу вылететь из гостиной через окно, наплевав на правила хорошего тона и платье, которое неизбежно порвётся при перекидывании. Однако Вэйдалл смотрел так внимательно, с такой щемящей нежностью и робкой, вопросительной надеждой, что я… не нашла в себе сил для дальнейших возражений. Подала покорно левую руку, и мужчина надел кольцо на мой безымянный палец. За открытым окном раздались одобрительные аплодисменты.

— Так вот куда они перебрались! — я встала и хотела было метнуться к окну с целью разогнать любительниц бесплатных представлений, но Вэйдалл поднялся следом и обнял меня, удерживая на месте.

— Скажи «да», — попросил он тихо.

— И на что я соглашаюсь? — прищурилась я подозрительно.

— Просто скажи.

— И я продам душу тёмным богам?

Мужчина покачал отрицательно головой.

— Пожалуйста, Ева.

За окном наступила выжидающая тишина. Кажется, там и дышать стали через раз.

— Да, — выдохнула я, чувствуя, будто действительно заключаю сделку с тёмными богами, подписываю кровью договор купли-продажи собственной души. И ещё несколько минут назад у меня были доводы против данной затеи, были возражения, а сейчас всё вдруг исчезло, осталось лишь ощущение прыжка с большой высоты, когда, не глядя, зажмурившись отчаянно, делаешь шаг в пустоту, в неизвестность. Без крыльев и возможности взлететь, выходя из рискованного пике.

Вэйдалл поцеловал меня осторожно, бережно, я ответила, прижалась, обвила его шею руками, а за окном кто-то — похоже, Стасия — начал громко считать. Досчитать успели до пятнадцати, затем в гостиную вернулись супруги. Шепнув мне на ухо: «Увидимся завтра», Вэйдалл сослался на важные неотложные дела, поблагодарил лорда и леди за гостеприимство и вежливо откланялся. Эдвард проводил визитёра, а Идэна решительно закрыла окно, отсекая нас от хихикающих слушательниц, и обернулась ко мне.

— И чего же на самом деле хотел от тебя этот немолодой нечеловек?

— Мы… то есть он действительно собирается ухаживать за мной.

— Член Двенадцати? — в голосе сирены звучал откровенный скепсис и, пожалуй, на её месте я бы тоже не поверила в подобное заявление. — Когда вы успели познакомиться? Или, — леди Идэна всмотрелась в меня пытливо, проницательно, — он и есть твой первый партнер?

Я потупилась смущённо.

— Да.

— Женевьева!

— Я не знала, что это будет Вэйд! То есть я не знала, что он из братства, пока не увидела у него на спине татуировку — знак ордена!

— Ты говорила о некоем мужчине из школы, — напомнила сирена.

— Всё вышло… не совсем так, как я ожидала, — призналась я уклончиво и добавила жалким оправданием: — Но тот мужчина тоже там был.

Идэна удивлённо вскинула брови.

— Не беспокойтесь, меня никто ни к чему не принуждал, — возразила я поспешно. — Всё было сугубо по добровольному согласию сторон, прежде всего по моему.

В синих глазах отражались изумление, непонимание, как такое вообще вышло, и попытка сложить все кусочки мозаики в целую картину. Наконец сирена вздохнула и прошла мимо меня к тёмному провалу камина.