…Постепенно приходя в себя и начиная осознавать случившееся, самец слез с облагодетельствовавшей его самки и отошел, приняв растерянный, виноватый вид. Тучка же, лукаво ухмыляясь, поднялась с пола, поправила юбку и, со спокойным видом протянула Кошмару салфеточку, чтоб вытерся. Вот ради таких моментов она и дежурила в Сезон сутками: нет-нет, да и удавалось перехватить озабоченного юнца.

Когда возникшая неловкость была с грехом пополам преодолена, во многом благодаря невозмутимости пожилой самки, Кошмар вспомнил, зачем, собственно, сюда явился, и Тучка сразу заверила, что «сейчас все будет».

Капсула загудела, сливая остатки жидкости, плавно перешла из горизонтального состояния в наклонное и открылась. Врачевательница проворно освободила тело Сумрака от лишних проводов, аккуратно извлекла дыхательную трубку и многочисленные катетеры, оставив всего один на правой руке, после чего начала медленное введение в кровоток препаратов для восстановления сознания.

Некоторое время ничего не происходило, но спустя четверть часа пациент дернулся и, на мгновение оторвав голову от поверхности, срыгнул проглоченную ранее стабилизирующую жидкость. Затем его пальцы сжались, скрипнув прилично отросшими когтями по стенкам капсулы, все тело напряглось… Внезапно все еще достаточно «пьяный» самец рванулся вперед, с неожиданной силой оттолкнувшись руками. Однако его ноги не выдержали нагрузки и с непривычки подогнулись, так что Сумрак всем своим весом был вынужден рухнуть на вовремя подоспевшего Кошмара, и только в последний момент подхватившая его за подмышки Тучка спасла обоих от падения. Сын Броска помог аккуратно уложить охотника обратно и встревоженно склонился над ним. Лекарша лишь с пренебрежением фыркнула, проверила катетер, поправила пару датчиков, отклеившихся с груди самца, после чего глянула на монитор жизненных показателей и удовлетворенно потрепала пациента за целую ротовую перепонку.

Сын Грозы медленно приоткрыл глаз…

Первыми нахлынули запахи, смутно знакомые и столь едкие, что от них нестерпимо зачесалось где-то в центре мозга. И ощущение собственного тела — ватного, тяжелого, непослушного. Следующими до сознания достучались звуки. Похоже, кто-то звал Сумрака по имени, но различить точно не представлялось возможным. Потом в глаза ударил свет, заставив немедленно зажмуриться вновь — слишком ярко…

— …братан, давай, скажи что-нибудь!

— Да погоди ты, дай ему в себя прийти!

— Он слышит?

— Сейчас все услышит и увидит, не пугай…

Сумрак еще раз предпринял попытку разлепить веки. Удалось. Самец вновь увидел ослепительный свет и два смутных силуэта… Хотел прикрыть лицо рукой, но не сумел ее поднять… Кашлянул… Снова потянул воздух…

Что-то было не в порядке. Но, что именно, он никак не мог понять.

Медленно и нехотя мозг опознал напарника. Да, впереди определенно маячило лицо Кошмарика… Пока еще размытое, в размазанном ореоле тепловых потоков, но, все же, узнаваемое. И запах тоже был его… Только более резкий, чем всегда. Слишком резкий.

А кто это рядом? Самка… Большая самка… Тучка???

Сумрак вновь попробовал приподнять голову, на сей раз более успешно, и окончательно промогрался. Кошмар и Тучка радостно ему оскалились. А в следующий момент до сына Грозы окончательно дошло, чем здесь пахнет. Они, что же, тут… Бо-оги, какое издевательство над психикой!

— Вы чем тут занимаетесь? — почему-то это было первое, что ему пришло в голову сказать. Следом возникла мысль, что он, кажется, совсем позабыл, как звучит его же собственный голос…

— Тебя будим! — хором ответили ему. Тучка при этом выглядела подозрительно довольной, а Кошмар смущенным, но дико радостным.

— Зачем? — вопросы рождались один гениальнее другого.

— Потому что хватит спать, — в своей обычной манере прострекотал Кошмарик и хлопнул друга по плечу, после чего сморщился и брезгливо отряхнул руку.

Сумрак скосил глаза вниз и вбок, туда, где только что, как сквозь толстую ткань, едва-едва ощутилось прикосновение. Мокрое от жидкого стабилизатора тело маслянисто поблескивало и было облеплено датчиками. Одежда отсутствовала. Шкура местами выглядела странно.

— Как тебя зовут? — строго спросила Тучка, отвлекая его внимание от созерцания собственного туловища.

— Сумрак…

— Хорошо. Имя отца?

— Гроза… — мысли ворочались тяжко, но в верном направлении.

— Клан?

— Великого Гнева…

— Сколько тебе лет?

— Ох… — он был вынужден взять паузу. — Сорок… Восемь?

— Это кто рядом?

— Кошмар… Сын… Броска…

— Я кто?

— Тучка… Тучка, прости, но я не знаю, чья ты дочь…

— Где ты находишься, понял, или сказать?

— Понял… Но сказать…

— Медицинский блок Центрального Орбитального Комплекса. Остальное правильно. Тест пройден, — обнадеживающе заявила Тучка. — Сейчас полежи спокойно…

Но самец уже не слушал. Собравшись с силами, он оперся на локти и встряхнул головой. Движение моментально отдалось сильной болью, пробежавшей через лоб и впившейся куда-то за левую глазницу. От неожиданности Сумрак взрыкнул, и боль тут же переместилась в район челюстей…

Медленно, с превеликим трудом, он перенес свой вес на одну руку, а второй осторожно накрыл левую половину лица, едва не промахнувшись в этом движении. Ощупал… И, кажется, наконец, понял, почему ему так сложно сфокусировать взгляд…

— Что это? — тут уже получилось только простонать.

— Все путем, дружище, тебя просто немного подлатали… — коряво успокоил Кошмарик.

— Дорогой, слушай внимательно, — вздохнув и оттеснив младшего самца, проговорила Тучка. — Глаз ты потерял, увы. Но тебе поставили очень качественный искусственный зрительный анализатор, ты быстро с ним освоишься. Руками только давай вот не трогай! Веки удалены, бионическая сетчатка активируется при попадании света на сетчатку живого глаза, так что сперва будет слегка непривычно. Зато там есть встроенные фильтры и коррекция изображения — теперь ты будешь видеть некоторые дополнительные спектры без маски.

— А… — хотел что-то спросить Сумрак, но, вместо того, чтобы договорить, поднял максиллы и попытался сосредоточиться на них, ощущая некий подвох и здесь.

— Два жвала также заменены протезами, — развеяла сомнения врачевательница. — Но для победы на «Острове» — это небольшая цена, верно?

— Я… Ничего не помню, после того, как увидел Перерожденца, — признался самец. Слова покидали пасть с большой неохотой…

— Главное, что ты помнишь, кто ты, и понимаешь, где находишься, — снова встрял сын Броска. — А остальное я тебе расскажу потом.

— Я хочу встать.

Не дожидаясь разрешения, самец вновь неуклюже оттолкнулся, вознамерившись куда-то пойти, но Кошмар заранее перехватил его и удержал на месте. Жвала сына Грозы уткнулись в район шеи товарища, и Сумрак возмущенно всхрапнул, подавившись запахом потенциально конкурирующего самца. Одновременно тупая боль отозвалась уже по всему пробуждающемуся телу, постепенно гудяще локализовавшись в области груди и равномерно растекшись вдоль еще слегка онемевших конечностей. Тучка вполголоса ругнулась и вернула капсулу в горизонтальное положение.

— Лежи, глупый, куда собрался? — пожурила она и принялась снимать датчики. — Тебе пока что надо отдыхать.

— А долго ему лежать-то? — поинтересовался неравнодушный к судьбе друга Кошмар.

— Сколько скажу, столько и будет. А ты, мой хороший, иди-ка теперь погуляй. Хватит вам обоим на сегодня впечатлений. Завтра днем лучше придешь.

Младший воин попробовал, было, возразить, но тут же был решительно выдворен за порог, после чего Тучка вернулась к своему пациенту. Его следовало привести в порядок — вытереть насухо и как следует размять.

Понимая, что перечить нет смысла, Сумрак молча расслабился и покорно отдался во власть умелых, сильных рук. Впрочем, массаж оказался даже приятным, и успокоившийся самец неожиданно для себя самого уснул в самый разгар процесса — наконец-то обычным, безмятежным сном.