— Все хорошо, ты справился, — вновь просматривая перечень жизненных показателей напарника, удовлетворенно проговорил Кошмар. — Сейчас отдыхай. Можешь спать — я слежу. Все равно тебе сейчас нельзя двигаться.

— Что снаружи? — голос охотника стал очень слаб, последние силы ушли на борьбу с повреждениями.

— Спокойно, — заверил проводник. — Жесткачи убедились, что им тебя не достать и почти потеряли интерес. Ты без всякого риска можешь отлеживаться здесь до завтра. Утром поглядим на твое состояние и решим, как тебя вытаскивать.

Отвечать Сумрак уже не стал, лишь благодарно заурчал и закрыл глаза, погружаясь в долгожданное забытье.

Сын Грозы беспробудно проспал более десяти часов. Все это время Кошмар то перебирал в голове варианты разбора завалов, то виртуально патрулировал уровни, то с тревогой вглядывался в нестабильные показатели напарника. Самому проводнику, взявшему ситуацию в свои руки, сейчас отдыхать не полагалось. Оттого, насколько быстро и эффективно пройдет восстановление охотника, зависела вся операция, а Сумрак сейчас был не в состоянии отслеживать обстановку и строить планы, ему еще надо было большое спасибо сказать, что дышит сам и не забыл, как аптечкой пользоваться…

Приняв волшебный стимулирующий комплекс Полосатого, сын Броска бдел с удвоенным вниманием, одновременно пытаясь при помощи роботов более точно оценить плотность завалов. Пока что полученная информация мало обнадеживала: нагромождения оказались колоссальными. Их наружная часть сформировалась в результате взрыва, смявшего стены соседних отсеков и коридоров, а внутренняя, ставшая тюрьмой для Сумрака, явилась результатом обвала, таким образом, для того, чтобы выбраться, воину требовалось преодолеть нешуточный слой крупногабаритных обломков. Как это сделать — оставалось неясным.

В разгар тяжелых Кошмаровых мыслей охотник заворочался и привстал.

— Боооги, — трагически протянул он, — за что мне это?

— Да погоди жаловаться, пока все идет не самым худшим образом, — попытался подбодрить напарника сын Броска, внутренне понимая, что на самом деле положение приближается к отметке «хуже не придумать».

— Да я не о том, — поморщился Сумрак. — Сны опять…

— Что на этот раз?

— Бухал с Селем…

— И?

— И с Перерожденцами…

— Занятно… Что дальше?

— Не помню я дальше… Но чувство такое, будто теперь я реально с похмелья…

— Ну… Видать, Сель отблагодарить тебя пришел. А Перерожденцы уж так, со скуки присоединились.

Сумрак лишь усмехнулся. Везде-то этот Кошмарик тайный смысл видел…

— Что там снаружи? — перевел тему охотник.

— Без особых изменений, — ответил проводник. — А ты, никак, уже туда собрался?

— Не сидеть же тут вечно.

— И все-таки еще денек хотя бы придется посидеть. Или ты хочешь сказать, что встать можешь?

Воин молча опустил голову. Встать он сейчас смог бы вряд ли.

— Давай-ка, приводи себя в порядок, а потом будем думать, как тебя вызволять, — со значением проговорил Кошмар.

— А что, какие-то проблемы? — фыркнул Сумрак, вытаскивая аптечку.

— Там трехметровая толща. Разобрать такое нагромождение вручную не представляется возможным, ты уберешь мелкий мусор, но плиты тебе не сдвинуть. К тому же, сохраняется угроза обрушения…

— У меня плазменный резак с собой, — напомнил охотник, — батареи полные, времени, как ты утверждаешь, достаточно…

— Ох, братан, а я со всеми волнениями и забыл! — неприкрыто обрадовался Кошмар. — Ну, так это сильно упрощает задачу. Можно попробовать прорезать проход в соседний отсек. Стены здесь, конечно, толстые, кроме того, взрывом смело часть коридора, отделяющего ближайшее помещение, так что преграда тоже будет состоять из нескольких слоев, но, по крайней мере, тебе не придется работать под нависающими плитами.

— Угу, — хмыкнул сын Грозы, и на удивление невозмутимо вернулся к осмотру своих повреждений.

Хотя, его невозмутимость на самом деле являлась только внешней. Сомнения, касающиеся успеха операции, вновь теснились в душе сына Грозы — и даже больше, чем обычно. Но сейчас не стоило выпускать их наружу, чтобы дополнительно не волновать и так уже не на шутку встревоженного проводника. Кошмар тоже явно бодрился изо всех сил, однако у него не получалось скрыть своего реального эмоционального состояния. Сумрак не видел его лица, но отчетливо слышал интонацию голоса, слышал то и дело сбивающееся дыхание. Кошмар боялся. Кошмар до одури боялся провала. Он уже не раз давал понять, что намерен крепко цепляться за свой единственный шанс — тот самый, что Сумрак не посмел отнять у будущего кровного брата еще в самом начале их дружбы — а сейчас все висело на волоске, и проводник мог лишь весьма ограниченно влиять на ход событий. Это вселяло страх и неуверенность в последнего отпрыска славного Броска. Тем не менее, он делал вид, что все держит под контролем. И Сумрак понимал, что в ответ надо прикинуться, будто так оно и есть. В конце концов, все, что от него зависело, Кошмар выполнял, причем, очень даже неплохо.

Итак, чувствовал себя сын Грозы, мягко говоря, неважно. Слабость, жажда, беспрестанные боли — полный комплект. Кровезаменитель выровнял давление и справился с гипоксией, но теперь нещадно бил по выделительной системе. От большого количества введенных препаратов противно мутило, в брюхе мучительно ныло. Впрочем, левый бок наощупь больше подозрений не вызывал. С бедром дела обстояли хуже: обширный отек распространился от колена до паха, двигать ногой было просто невыносимо. Убрав повязку, Сумрак тщательно обработал раны и, дав им подсохнуть, закрыл «искусственной кожей», после чего обколол травмированную область антисептиком. Потом самец ввел себе восстанавливающий комплекс и питательный концентрат, аккуратно убрал медикаменты, взбил и распределил импровизированную «подушку» из теплоизоляции и перебрался на нее целиком, превратив в «перину». Расположившись, таким образом, с максимально возможным комфортом, Сумрак облокотился на какой-то гнутый кусок металла и стал не спеша потягивать воду, отходя после болезненных процедур.

Понаблюдав за напарником, Кошмар опять заладил свое: «Ты пойми, что у тебя должно хватить сил не только на то, чтобы выбраться, но и на то, чтобы сразу сражаться». Ну, ладно, ладно, тут он был прав… Полностью прав.

— Кошмарик, я это все понимаю, но мы потеряем время… — вздохнул сын Грозы.

— Лучше потерять немного времени, чем жизнь, — напарник отреагировал очередным показательным нравоучением.

— Все бы ничего, но у меня кончается запас воды, — уныло проговорил охотник. — Хватит на сегодня, завтра уже останется совсем мало…

— Тогда восстанавливайся сегодня как следует, а завтра начнем выбираться. Седьмой уровень бывший жилой, воду там при желании отыскать будет можно. Я сейчас же дам нескольким разведчикам задание, — а вот сейчас в его голосе засквозила настоящая уверенность. Все-таки Кошмарик обожал чувствовать собственную значимость. Сумрак вновь невольно улыбнулся — но уже не саркастически, а от начавшего потихоньку исправляться настроения.

Отправить напарника спать не удалось, хотя, что ему, спрашивается, сейчас особо оставалось караулить?

— Я пойду спать, когда буду уверен, что тебе внезапно не сплохеет на ровном месте, — отпирался Кошмар.

— Да все со мной уже нормально, — возражал Сумрак.

— Тогда встань, — потребовал проводник.

Сумрак встал. Ну, как, встал… Скажем так, предпринял очень неплохую попытку.

И это, называется, нормально все было с ним? Не держаться на ногах — очень нормально для воина посреди вражеского стана…

 — Ничего, я и не из таких переделок выбирался, — тяжело усаживаясь обратно, пробурчал сын Грозы. Правда поднявшийся в голове шум тут же заставил его надолго умолкнуть.

— Например? — живо заинтересовался Кошмарик.

— Например… Например… — Сумрак задумался и, наконец, выкопал в своей памяти достойную историю: — Например, в Сером Мире.

— Ты был в Сером Мире? — недоумевающе прищелкнул напарник. — Один?