На закате самец вернулся к реке и, приложив поистине невероятные усилия, отловил какую-то толстую нелетающую тварь с крыльями. Вроде бы, она казалась вполне съедобной… Разумнее всего было, конечно, подождать до завтра, но временно обретя над своим телом и разумом контроль, Кошмар не пожелал терять более ни минуты. Вернувшись к челноку, он забрал череп Перерожденца, оставил на борту копье и отправился туда, где полгода назад простился со Смальтой.

Дорогу Кошмар помнил хорошо, так что добрался быстро, еще засветло. Тем не менее, приблизившись к границе владений Старейшины, он ненадолго замешкался, собираясь с духом. Потом взял себя в руки и решительно углубился в главную аллею разбитого вокруг здания гарема парка. Будь, что будет…

Не успел сын Броска одолеть и половины пути, как с боковой дорожки, поигрывая внушительным копьем, выступил громадный самец с бело-коричневой шкурой. Судя по его суровому виду, посетителей он совсем не жаловал.

— Неужели, опять у нас гости? — с оттенком издевки прогрохотал Старейшина — в том, что это был именно он, сомнений не оставалось. У Кошмара от его вида и интонации душа ушла в самые пятки, тем не менее, молодой охотник остался на месте и низко поклонился гиганту.

— Я пришел не за твоими женами, почтенный, — стараясь не выдавать дрожью в голосе своего волнения, проговорил он. — Смальта, дочь Быстрой Реки — та, чьей руки я пришел смиренно просить.

— Дорогой, кто там опять? — стройная самка в следующую минуту выскользнула из-за поворота — похоже, она шла следом за супругом.

— Иди в дом, Печаль, — рыкнул Старейшина, но его спутница, вместо того, чтобы послушаться и мгновенно исчезнуть, уставилась на Кошмара изумленными глазами.

— Хмурый, возлюбленный мой самец, я знаю этого юношу! — выкликнула она и тут же, не дожидаясь закономерного и ревнивого вопроса «Откуда?», пояснила: — Он был в числе тех славных воинов, что вернули одну из твоих дочерей, освободив ее от вражеского плена!

Осмелившись поднять взгляд, Кошмар тоже сразу узнал эту самку. Именно она встречала Смальту и так долго причитала надо погибшей в результате деятельности Головастых кладкой. А Старейшина, стало быть, сам Хмурый… Ох, вот попался, так попался, глупый малек…

— А лучше бы и не возвращали! — внезапно рявкнул будто бы в сердцах Великий, но острие копья, нацеленное в грудь сына Броска, тем не менее, отвел.

========== Долгожданная встреча ==========

Кошмар покорно шел за Хмурым, держась на почтительном отдалении. Печаль была отправлена за Смальтой, и самцы остались вдвоем, так что младший воин опять почувствовал себя совершенно беззащитным перед внушительным собратом. Однако Старейшина агрессивных намерений более не демонстрировал и даже позволил себе спокойно повернуться к юнцу спиной. Эту-то широченную, мощную спину сын Боска и созерцал перед собой на протяжении всего пути. Кажется, несколько раз в саду промелькнули самки и детеныши, с интересом поглядывая на неожиданного пришельца, но Кошмар не смотрел по сторонам, сконцентрировав свое внимание на странном Смальтином папаше. Неизвестно, что можно было от него в следующий момент ожидать…

— Мы пришли, ждем тут, — слова Великого внезапно вывели молодого самца из этого полугипнотического состояния, порожденного смесью удивления и страха. Подняв голову и оглядевшись, Кошмар обнаружил, что они пришли в глухой и уединенный уголок сада, где высился старый грот.

— А как же Глава гарема? — пискнул сын Броска.

— Что — Глава гарема? — не понял Хмурый.

— Я добычу принес… Ей хотел отдать…

— Сам съешь! — рыкнул старший воин.

— Так… Я хотел, как положено… — совсем стушевашись, пробормотал Кошмар.

— Ладно. Оставишь здесь, — немного смягчившись, ответил Старейшина. — Я ей скажу. Нечего тебе лишний раз на моих жен глядеть. За девкой пришел? Забирай, и валите.

Сын Броска в недоумении моргнул, но перечить не стал, а аккуратно сгрузил тушу добытой твари на входе в грот и скромно встал поодаль. Хмурый кинул короткий взгляд неопределенного характера на оставшийся в руках Старшего Кровавого трофей, презрительно дернул жвалами и встряхнул головой, обросшей длинной окладистой гривой. Его раздражало присутствие юнца, но он старался держаться в рамках приличий. И вот как раз это-то и настораживало.

— Великий, — через некоторое время Кошмар все-таки осмелился нарушить молчание. — Могу я спросить?

— О чем? — с подозрением прогудел тот.

— Мне показалось, что ты хочешь скорее выдать свою дочь замуж…

— И что тебя не устраивает? — в голосе Хмурого вновь проскользнули угрожающие ноты. — Ты ведь за ней и явился, или я что-то не понял?

— Нет, все правильно, Великий! — поспешно воскликнул младший воин. — Просто я… Я это первый раз… И думал, что мне придется испытание какое пройти… Или еще как-то… В общем… — тут он смущенно умолк, начиная понимать, что вот-вот наговорит лишнего.

— Что, слишком просто? — внезапно усмехнулся Старейшина. — Испытаний захотелось? Ну-ну… Будут тебе… Испытания.

Больше ничего Кошмар спросить не успел, так как на тропе появилось три самки. Одну из них сын Броска не знал. По виду она была почтенным Матриархом. Мощная, отмеченная благородной полнотой, темношкурая, лицом она походила на Смальту, скромно следующую рядом. Похоже, это и была Быстрая Река, матушка будущей Кошмаровой невесты. С ними шла уже знакомая сыну Броска Печаль. Она что-то тихо говорила спутницам, но, приблизившись к гроту, замолчала и удалилась.

Когда Смальта и ее могучая родительница (теперь было ясно, в кого пошла эта дева комплекцией) приблизились к самцам, Кошмар низко поклонился, а Хмурый сказал:

— Супруга моя и дочь, этот достойный охотник… Как тебя там? — Старейшина вдруг понял, что даже не спросил у потенциального зятя его имени и происхождения.

— Кошмар, сын Броска, — немедленно отозвался молодой самец и вновь отвесил поклон.

— Короче, говори сам, чего хочешь, а я умываю руки, — бросил Хмурый и чуть отступил назад, позволяя Кошмару подойти к невесте и ее матери.

— Прекрасная Смальта, — тщательно подбирая слова, заговорил сын Броска. — С момента нашей первой встречи я думал о тебе постоянно. Обстоятельства заставили меня задержаться, но я верил, что ты дождешься меня, и не ошибся. Этот трофей я посвящаю тебе. Я помню, что ты просила удивить тебя. Перерожденец — самая странная и самая опасная тварь, что я когда-либо встречал. Его голова… Она далась мне нелегко. Оценишь ли ты… — не зная, что еще сказать, самец медленно положил свой зловещий дар к ногам Смальты, что до сих пор внимательно слушала его нестройную речь, и с очередным поклоном отступил.

— Я помню тебя, сын Броска, — неожиданно надменно произнесла самка, мельком взглянув на череп. — Признаться, я не ожидала твоего визита… Ну, что ж… Приятно, что ты заглянул. Однако одного трофея мало, чтобы я приняла решение в твою пользу. Чем ты еще готов меня поразить?

От столь прохладной встречи Кошмар опешил. Смальту было просто не узнать! Вот она стояла перед ним, высокая и гордая, точно такая, какой он вот уже сотню раз представлял ее себе, пока летел сюда… И смотрела на него с таким высокомерием, что руки опускались, и язык отказывался слушаться. Он принес ей голову Перерожденца… А она отреагировала так, будто Кошмар вручил ей связку мелких черепов, добытых на первых детских охотах, что некоторые самцы по привычке таскали с собой в качестве оберега…

И тем не менее…

— Я повысил свой ранг, — нашелся сын Броска. — Молодая Кровь не годилась тебе в партнеры, и Кровавый также не был бы ровней дочери члена Совета, но будучи теперь Старшим, я осмеливаюсь просить твоей руки. Ответь, согласишься ли ты пойти со мной и стать мне супругой?

Смальта на это прищурилась, скрестила руки на груди и некоторое время молча изучала издали его гриву. Во взгляде Быстрой Реки, по-прежнему остающейся безмолвной, появилась необъяснимая тоска.