– Не спеши.

– Спасибо, дальше я сама, – у входа в ванную она отстранила его руку.

– Уверена?

– Мне кажется, я справлюсь.

Роберт нехотя отпустил ее, но остался стоять у двери. Прислонившись к стене, он задумался, как ему поступить: «Завтра надо летать в Москву. Отложить поездку никак нельзя, но раз Юля пришла в себя, можно и нужно увезти ее из Петербурга. Согласится ли она ехать со мной, и как быть с ее документами, вернее, с тем, что я пока не хочу ей их отдавать?» За дверью послышался шум, и Роберт вихрем ворвался в ванную. Юля сидела на полу раздетая догола.

– Уфф! – он резко развернулся на сто восемьдесят и блаженно подумал: «Просто конфета».

– Я хотела принять душ, но, голова закружилась…

Роберт сдернул с крючка халат и, не глядя, кинул его назад.

– Можешь поворачиваться.

Он поднял Юлю на руки и отнес в комнату.

– Если не возражаешь, с умыванием чуть повременим. Хочешь еще пить?

– Да.

«Во взгляде Джу уже нет настороженности, скорее она смотрит с интересом. Это прорыв!» Роберт налил в стакан воды, помог ей напиться и, поправив подушку, сел в кресло.

– Попробую вспомнить хоть что-нибудь. Не с неба же я рухнула, – Юля прикрыла глаза.

Пока она погружалась в прошлое, Роберт задумался о будущем. Он уже не видел себя без Юли, уже не было ни «я», ни «его», а появились «они» и «мы», и эти «мы» удивляли, умиляли и пугали одновременно.

– А в чем я была? И вообще, какие-то вещи, бумаги? Ключи, в конце концов? Может, что-нибудь в карманах?

– Нет. Твоя одежда сейчас стирается. Я пытался разыскать сумку, но в сумерках ничего не видно. Ума не приложу, как ты оказалась в лесу в такой ураган. Точно могу сказать, что тебя избили. Наверное, кто-то преследовал…

– А может, и не вспоминать, кто я? Налей еще воды, – она села, прислонившись к стене.

Роберт с интересом взглянул на собеседницу и, протянув стакан, улыбнулся: «Она, похоже, еще та штучка».

– Мне нравится ход твоих мыслей. Как же мы будем тебя называть?

– Я пока не в состоянии думать? Давай твои варианты, – она сделала пару глотков.

– Ты ничего не имеешь против имени Герда? – приподняв бровь, озадачил ее Роберт.

– Почему Герда? – Юля поперхнулась водой.

– Есть такая сказка. Про Снежную королеву. Там девочка Герда долго ходила по лесам и полям, а потом поцелуем растопила сердце названного брата Кая. Помнишь?

– Да, как ни странно, сказку я помню, – удивилась Юля, – а еще помню, что память она потеряла в домике одной старушки-волшебницы. Роберт, а ты, случайно, не фея?

Они рассмеялись.

– Нет, если не возражаешь, я выберу роль Кая, и давай считать, что ты уже нашла меня.

– Нет, господин хороший, думай еще!

Роберт прикрыл глаза и прочитал на память:

«Но что за блеск я вижу на балконе?

Там брезжит свет. Джульетта, ты как день!

Стань у окна, убей луну соседством;

Она и так от зависти больна,

Что ты ее затмила белизною.

Оставь служить богине чистоты.

Плат девственницы жалок и невзрачен.

Он не к лицу тебе. Сними его.

О, милая! О, жизнь моя! О радость!

Стоит, сама не зная, кто она.

Губами шевелит, но слов не слышно.

Пустое, существует взглядов речь!»

Неожиданно Юля подхватила:

«Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!

Отринь отца да имя измени,

А если нет, меня женою сделай,

Чтоб Капулетти больше мне не быть».

От удивления Роберт открыл рот. Благодаря русским бабушке и маме, он хорошо выучил язык. Из Шекспира многое знал наизусть и на английском, и на русском языке. Но чтобы Юля так сходу подхватила диалог, да еще после потери памяти! «Может она блефует?.. Хотя не похоже. Господи, я хочу эту женщину!»

Роберт пересел на диван, горя желанием прикоснуться хотя бы к ее пальцам, но она отодвинулась от него, явно раскусив маневр.

– Ты все вспомнишь, поверь! А если нет, я подарю тебе новую жизнь, – вздохнул он, расправив одеяло в том месте, где только что лежала ее рука. – Джульетта, Джулия, Джу… По-русски, вроде, Юлия. Тебе нравится это имя?

– Да.

– Дарю.

– Спасибо! Но ты думаешь, одного имени достаточно для жизни?

Он внимательно посмотрел на нее. Сомнения раздирали его душу, он не мог не поехать в Москву и не мог оставить Юлю здесь. Неизвестно, как дело повернется, а подвергать ее опасности Роберт не хотел. С другой стороны, девушка она не робкого десятка, таким не нужно ничего объяснять, с ними лучше действовать напрямую.

– На самом деле, действительно, есть проблема… твои документы. Послушай, можешь сразу не отвечать. Завтра меня ждут кое-какие дела в Москве, поехали вместе? Если, конечно, отец утром подтвердит, что это не опасно для твоего здоровья. Я понимаю, предложение необычное, впрочем, как и вся ситуация. Но, возможно, ты захочешь побыть инкогнито, пока не вернется память. Заодно немного развеемся. С меня вино, кино и домино.

– Твой отец поедет с нами? – уточнила она.

– Дался тебе мой отец, – вскочил Роберт и прошелся по комнате. «Ну нет, ангел синеглазый, ты меня с чаем сделал, конечно, будь здоров. But I am not just anyone4». Теперь и речи быть не могло, чтобы оставить ее здесь. Последствия подобного шага предстали перед ним обнаженно и без прикрас. Ревность пронзила его сознание и превратилась в жгучее желание завладеть Юлей всей без остатка, со всеми ее чувствами, мыслями и бездонными зелеными глазами. Глубже чем это дано человеку. Он окружил бы ее любовью и заботой, как будущего птенца скорлупой, кожа к коже. – Нет, я предлагаю тебе поехать вдвоем. В противном случае, Эдвард переведет тебя в больницу до моего возвращения.

– А как я поеду без документов?

– Так ты согласна? – обрадовался он.

– Похоже, авантюризм мне больше по душе. Даже если ты окажешься разбойником, я предпочту отправиться с тобой за семь морей, а не лежать в больнице, какой бы замечательной она ни была.

– Значит ты не боишься разбойников? – Роберт шутливо нахмурил брови.

Она откинулась на подушку и посмотрела на него:

– Я боюсь того, что понятия не имею даже в каком городе нахожусь.

– В Петербурге. Ладно, ни о чем сейчас не думай, постарайся уснуть. Как говорят у вас, утро вечера мудренее. Спи, прекрасная принцесса, я решу все твои проблемы!

– Принцесса? Можешь и так меня называть! – она положила руки на лоб и жалобно протянула: – Опять голову скрутило.

Роберт достал из кармана таблетку и протянул ей со стаканом воды.

– Выпейте, Ваше Высочество, это снимет боль и поможет вам уснуть, – тоном, не допускающим возражений, произнес он.

– Спокойной ночи, принц, – Юля приняла лекарство и закрыла глаза.

Роберт нежно взял ее за руку. Он подождал, пока Юлино дыхание станет ровным, устроился рядом в кресле и вскоре заснул.

Эдвард проснулся и взглянул на часы: «До будильника ещё две минуты». Как далеко от Англии ни оказался бы мистер Фаррелл, он вставал ровно в шесть, чтобы встретить новый день, наслаждаясь первой чашкой крепкого чая. Эдвард накинул тёмно-синий халат с родовым гербом на груди. Казалось, будто мягкие велюровые складки хранят тепло Фаррелл-Холла – родного дома в предместье Лондона. В любой поездке, сколько бы вещей ни набралось, халату всегда находилось место рядом с фотографией покойной жены Эдварда, томиком сонетов Шекспира и дисками с любимой классикой.

Он наскоро принял душ, спустился в кухню и поставил на плиту чайник. Стараясь не шуметь, он дошел до комнаты, где поселился Роберт и приоткрыл дверь: «Так, идеально застеленная постель. И где это дитя мое интересно уснуло? Забавно. Ладно, загляну в гостевую чуть позже». Эдвард вернулся на кухню, заварил чай и поднялся к себе.

 Вчера, впервые за долгие годы, Роберт попросил у него совета и помощи. У сына было такое выражение лица, какого он не ожидал увидеть у повидавшего многое на своем веку мужчины – по-детски испуганное, но в то же время счастливое. Эдвард взял портрет жены: