— Какого черта ты снова звонишь мне? — тон суровый. — Ты с первого раза ничего не понимаешь? Я думал у тебя мозгов побольше будет. Прекрати истерить, тебе это не идет, — голос повышен и от него мне становится как-то не по себе. — Чего ты хочешь от меня? Мы свободные люди. Хорошо, — Габриель завершает звонок и нервно пальцами зачесывает свои темные волосы назад. Он кажется мне крайне рассерженным.

— Всё в порядке? — тихо спросила я, беззвучно спрыгнув со стола.

— Было в порядке, пока… Впрочем неважно. Мне нужно отлучиться на час-полтора. Я постараюсь уладить всё максимально быстро и вернусь обратно.

— Да, конечно, — это всё мне не нравилось, но я понимала, что не имею никакого права ограничивать Габриеля. Всё-таки, несмотря на то притяжение, что так быстро появилось между нами и бабочек в животе, мы еще не были так близки, чтобы заниматься выяснением отношений. Тем более я не хотела влезать в его дела.

— Какое же ты золотце, — Габриель крепко обнял меня и поцеловал в лоб, я не совсем поняла, что именно поспособствовало такой реакции, но была рада еще раз ощутить его руки на своем теле. — Может, ты хочешь, чтобы я что-нибудь купил? Шоколадки, конфеты, прочие сладости?

— Нет, спасибо, ничего не нужно.

— Ладно, в гостиной есть телевизор, можешь посмотреть, пока меня не будет, если что звони, я на связи, — Габриель снял фартук, проверил время на смартфоне и, схватив ключи от машины, что лежали на подоконнике, спешно покинул кухню.

Я был зол, дико зол. Меня выводило из себя то, что приходилось жертвовать временем, которое я мог провести рядом с малой. Послать бы всё к черту, вывернуть руль и вернуться обратно в квартиру, где с недавних пор обитает юное и такое уязвимое существо, к которому так неожиданно беспечно прикипела моя душа. Но я быстро остудил свой пыл, хоть это далось мне с колоссальным трудом. Всё еще чувствую под своими пальцами нежную бархатистую кожу Полины, ощущаю ее сбивчивое дыхание, вижу румянец на щеках, влажные губы, которые тянутся за поцелуем. От одних этих картин ткань моих брюк натягивается до придела. Да, я хотел малую, но в любом случае не позволил бы себе взять ее так же, как я брал других женщин. Быстрый секс на жесткой поверхности стола не то, для чего создана Полина и ее податливо-хрупкое тело.

Начинаю злиться еще больше, когда вспоминаю причину своего незапланированного отъезда. Какого, мать его, черта Оля внезапно начала вести себя как конченая истеричка? Мы ведь с самого начала условились, что между нами исключительно секс, она совершенно не была против, и даже всячески поддерживала исключительно подобный вид общения. Тогда что ей так внезапно стрельнуло в голову? Я хотел как можно скорей покончить с этим идиотским вопросом и вернуться к Полине.

Она так спокойно отреагировала на то, что мне нужно отлучиться. Не было ни претензий, ни капризов, ни надутых губ. София уже давно бы выцарапала мне глаза, если бы я променял хотя бы секунду нашего общего времени на решение каких-то проблем. Я искренне был рад тому, что между Полей и Софией пролегает такая огромная пропасть, между ними нет ничего общего. Это был определено хороший знак. Ведь раньше, я как сумасшедший искал в своей новой пассии те призрачные сходства с обликом или характером Софии. Искал, не находил и мучился от разочарований. Меня даже сейчас передергивает от воспоминаний о не самом радужном прошлом. Как хорошо, что этот этап уже давно пройден.

Останавливаюсь у дома Ольги. Достаю из бардачка ключи от ее квартиры и быстро захожу в подъезд. Открываю дверь своим ключом. Оля практически сразу появляется в прихожей, одетая в халат и с пучком на голове. Несмотря на отсутствие косметики, моя бывшая любовница всё равно выглядела красивой.

— Ты приехал, — она радостно улыбается и бросается мне на шею.

— Подожди, — я расцепил руки Оли и отодвинул ее от себя. — Что происходит? Какого черта ты обрываешь мой телефон?

— Габриель, солнышко, Габи, — она снова подходит ко мне и принимается судорожно целовать мое лицо, губы, глаза, подбородок. — Родной.

— Прекрати! — рявкнул я, сам отступив назад. Мне были неприятны эти поцелуи, потому что я начал понимать, что именно за ними кроется. — Что с тобой?

— А что с тобой? — Оля с опасением посмотрела мне в глаза. — Ты за последнюю неделю так сильно изменился. Охладел ко мне. Я думала, что ты на выходные ко мне приедешь, но тебя ни вчера, ни сегодня нет. Если бы я тебе не позвонила, ты и не приехал бы, верно? — Щенячья доверчивость в ее глазах заставляла меня чувствовать себя полным мудаком.

Прохожу вглубь квартиры и устало тру свое лицо. Трудно оставаться равнодушным к чужим страданиям, когда ты и сам испытывал их, чуть не сдох из-за выжигающей боли в груди. Но я был уверен, что Ольга ничего подобного не выкинет. На протяжении стольких лет, она абсолютно спокойно относилась к нашим свободным отношениям: у нее были другие мужчины, у меня — другие женщины. Где я прокололся и упустил момент, который неизбежно привел к этому нелегкому разговору?

— Оль, мы ведь договаривались, — я повернулся к ней лицом. Она застыла на пороге гостиной.

— Договаривались, но…

— Оля, что «но»? Мы обсуждали этот момент и не раз, ведь так?

— Так, — ее подбородок начинает трястись. Только слез мне здесь не хватало!

— Тогда какого черта ты имеешь мой мозг? Мы условились, что между нами только секс, ты согласилась, а теперь что не так?

— Я не учла того момента, что со временем полюблю тебя. Почти пять лет вместе — это не малый срок, знаешь ли, — она вытирает рукавом халата непролитые слезы.

— Мы не были никогда вместе. Только секс и никакой эмоциональной привязанности. Я тебе не раз говорил, что мне этих проблем не надо.

— Габи, но ведь нам было так хорошо вместе. Мы столько праздников встречали вместе, ездили в отпуск, разве тебе было плохо? Разве это уже нельзя было считать отношениями?

— Нет, мы просто отлично проводили время вместе. Я не клялся тебе в любви и никогда ничего не обещал. Черт, да тебе по сути ведь даже не с чего иллюзии строить!

— А я и никогда их и не строила! — вскрикнула Оля. — Я всегда знала, какой ты! Прекрасно понимала, что та малолетняя шлюха сломала тебя, выжгла все чувства и бросил загибаться! Если хочешь знать, я влюбилась в тебя как дура с первого взгляда, как только пришла устраиваться на работу! Но ты тогда уже был помешан на малолетке, и мне ничего не оставалось, как наблюдать за этим нездоровым помешательством со стороны. А потом… Потом когда она переживала тебя и выплюнула я была рядом, я и Мишка! Мы тебя возвращали к жизни. А потом… Потом случился наш первый секс, я помню, что ты тогда был пьяным, а я всё равно радовалась нашей близости. Я терпела твои похождения, терпела то, с какой одержимостью ты рассматривал ее старые вещи. Но потом всё ведь немного наладилось, и я думала, что ты хотя бы на половину, но всё-таки стал моим. Я знала, что та часть сердца, в котором жила София мне никогда не достанется, но я пыталась довольствоваться малым. А теперь… Теперь ты снова стал пропадать… Будто бы мы вернулись к той точке, с которой всё началось. Габи, я так больше не могу, — Оля замолчала и отвернулась, я увидел, что ее плечи содрогнулись, она плакала.

Я хотел подойти и обнять ее, чтобы успокоить, но я тут же отмел эту идею, не желая давать Ольге ложных надежд.

— Мне жаль, — единственное, что я сумел сказать в этой ситуации. — Но почему ты раньше мне об этом не рассказала? Мы могли бы избежать такого печального исхода.

— Да потому что я боялась тебя потерять! — с надрывом ответила Оля, давясь слезами. — Я бы и дальше молчала, если бы Миша не проговорился. У тебя кто-то появился, верно? Хотя, не отвечай, я и так всё поняла, когда ты ко мне в последний раз приезжал, и у нас ничего не получилось, — Ольга шмыгнула носом и повернулась ко мне.

— Я виноват перед тобой и прошу прощения, больше мне нечего добавить. Если бы я знал, что у тебя ко мне есть чувства, я бы тебя и пальцем не тронул. Прости… Я заберу свои вещи, ключи от квартиры оставляю тебе, — я отсоединил два ключа от входной и подъездной двери от общей связки и положил их на подоконник. Оля внимательно наблюдала за этим процессом несколько долгих мгновений, а затем подбежала ко мне и крепко обняла.