— Р/26/5/ПСИ, — быстро ответил за него я. — Но робот не совсем виноват. Я отдавал себе полный отчет в том, что делаю, и, конечно, не позволил бы никаких безумств. Но он мне надоел до смерти, и я взбунтовался. К сожалению, на нашем пути оказались вы. Очень сожалею, — заключил я с обезоруживающей улыбкой.
Верный принцип — когда тебя прижали к стенке, сваливай вину на робота, у него плечи пошире твоих.
Она взглянула на меня с внезапным интересом, почти дружелюбно.
— Представляю, каково было вам, — сказала она. — Но ведь моя машина разбита — здесь уж ничего не изменишь.
Прибыли представители закона.
— Приношу извинения да этот неприятный эпизод, офицер, — быстро проговорил я. — Давайте будем считать его доказательством того, что машины, слава богу, не всегда непогрешимы. Ведь мысль о том, что они, подобно нам, могут в некоторых случаях ошибаться, как-то успокаивает, вам не кажется?
Плоское лицо полицейского было невыразительным.
— Может быть, — заметил он, вытащив блокнот.
— Имя?
— Джонсон Хьюго. 18659244.
— Одну минуточку, офицер. — Это опять заговорила девушка, и ее улыбка явно произвела на полисмена большее впечатление, чем моя. — Нужны ли формальности? Я ничего не имею против этого человека.
У нее были короткие светлые волосы, и тут я вдруг заметил, что она очень недурна собой.
Через пятнадцать минут прибыла аварийная команда, и мы предоставили им делать свое дело, а сами пошли пешком ко мне чего-нибудь выпить. Р/26/5/ПСИ с унылым видом тащился следом за нами.
— А что это за робот, Хьюго? — спросила Джоан. — То есть я хочу спросить, почему он при вас?
— Я присматриваю за ним как друг, — я сказал это громко, полуобернувшись к Р/26/5/ПСИ, чтобы он услышал, и со значением поглядел ему в глаза.
— Он помогает по дому?
— Ну… Не стоит говорить о роботе. Давайте лучше поговорим о вас. Расскажите мне о себе. Где вы живете? Что делаете? Чем интересуетесь? — Я засыпал ее вопросами и, взяв за руку, ввел в свое парадное. Мы поднялись по лестнице, и я пропустил ее вперед в дверь своей квартиры, думая о том, как давно девушки переступали в последний раз мой порог.
К несчастью, Р/26/5/ПСИ воспользовался моей задумчивостью, чтобы прошмыгнуть мимо меня, и со старомодной учтивостью указал Джоан на кресло. Конечно, на мое кресло. Она поблагодарила и села. Р/26/5/ПСИ окинул ее отталкивающе похотливым взглядом.
На какое-то время я оказался вне игры, потому что они начали болтать, как старые друзья. Когда я наконец отважился вставить словцо, надо признаться, невпопад, то Джоан взглянула на меня как на пустое место, потом опять повернулась к роботу и продолжала оживленную беседу с ним о положении работающей девушки.
— Приготовь нам чего-нибудь выпить, — внезапно скомандовал я.
Он стал возиться у стойки распределителя, а Джоан глядела на него, и я глядел на Джоан.
— Ну, и как вам моя комната? — в отчаянии спросил я, пытаясь хоть как-то завязать разговор.
— Неплохая комната, — ответила Джоан. — Правда, кое-что здесь малость потертое.
— Ваш стакан, мадам. — Робот низко нагнулся к Джоан, и, вручая ей стакан, позволил себе ненадолго задержать другую руку на ее плече.
О чем, черт возьми, он думал, по-идиотски скалясь ей прямо в глаза? И почему она посылала ему ответные улыбки? Конечно, она знала, что роботы всего лишь машины, лишенные эмоции.
— Р/26/5/ПСИ, кончай свои штучки! — зарычал я. — А почему ты мне ничего не налил? У тебя ячейки памяти расплавились, что ли?
— Простите, Джонсон, — проскрипел он. — Я просто в восхищении от линий тела мисс Пиллинг — они в точности соответствуют идеальным женским формам, на распознавание которых я запрограммирован.
— Спасибо, Боб. — Джоан сделала попытку покраснеть.
Именно в этот момент долго копившееся раздражение прошедших недель взорвалось, как сверхкритическая масса урана-238. Эта глупая девка строила глазки роботу! И не просто роботу, но машине, в течение многих дней использовавшей все свои умственные возможности — и не без успеха — для того, чтоб вырыть мне яму.
В этом последнем испытании «человек против машины» — в сексе — негодяй снова одержал верх!
— Господи! — воскликнул я. — Да разве можно вынести, чтобы робот болтал подобное и моей собственной квартире? Да понимаешь ли ты, — начал я убеждать Джоан, — что это всего лишь проклятая машина? Скопище колесиков и цепей, совершенно неспособное к эстетическим оценкам? Ха-ха, он еще решается строить тебе куры! Да неужели ты, бестолочь, не можешь понять, что ты для него — всего лишь глыба органического вещества, кусок мяса, да при этом еще и не слишком чистый!
— Не чистый! — Джоан была уже на ногах.
— По сравнению с ним, я хотел сказать. Ведь он стерильный. И не только в одном смысле слова!
Я тоже вскочил на ноги. И тут на мое плечо опустилась рука, стальные пальцы, обтянутые пластиком вместо кожи, впились в мое тело.
— Я сожалею, что вынужден применить к вам силу, — послышался сзади хриплый голос. — И я должен сообщить мисс Пиллинг, что вы находитесь под моей медицинской опекой. Вы слишком возбуждены и можете причинить ей вред, если вас не обуздать.
— Приятно, что вы хорошо выглядите, мистер Джонсон. Я и вправду очень доволен.
Я сидел напротив Форда, удивляясь тому, как быстро прошло время. Все в его кабинете выглядело по-прежнему, и у меня появилась безрассудная мысль, что с моего предыдущего визита он так и не сдвинулся с места, что он и его комнаты были опечатаны.
— Да, — медленно ответил я.
Но, конечно, он был прав. Я вылечился. Теперь меня должны освободить от компании Р/26/5/ПСИ. Я уже предвкушал, что в моей комнате будут еще девушки, чем больше, тем лучше, и чувствовал, что в следующий раз я получу истинное наслаждение от поездки за город.
Я мог бы даже прихватить с собой за город старика из соседней квартиры. Странно, что я до прошлой недели ни разу не встретил его, а мы ведь годами жили бок о бок. Последние дни мы часто вели интересные разговоры — после первого робкого визита, который я ему нанес, чтобы посоветоваться, как бы мне хоть на один вечер избавиться от Р/26/5/ПСИ.
— Как вы ладили с вашим роботом? — спросил Форд.
Я уже хотел было дать какой-нибудь уклончивый ответ, но потом сообразил, что дурачить этого человека ни к чему.
— Плохо, — сказал я.
— Хорошо, — сказал Форд. — Я полагаю, вы догадались, в чем был наш замысел?
— А что тут долго думать?
— Скажите мне, — Форд вынул ручку и открыл мое дело, — как Р/26/5/ПСИ справлялся со своей работой? Мне бы хотелось иметь точные сведения для будущих рекомендации…
— Трудный тип. Ну, знаете, упрямый как осел.
— У вас у самого довольно упрямый норов, мистер Джонсон. — Форд сделал отметку в досье. — Робот был запрограммирован на то, чтобы реагировать персонально на вас.
— Потом он стал меня передразнивать, — продолжал я, — а под конец совсем взял надо мной верх… И — только этого еще не хватало, — тут я почувствовал, что заливаюсь краской, — он начал строить куры девушке, которую я привел к себе домой!
Внезапно Форд откинулся на спинку стула, посмотрел на меня своими блестящими поросячьими глазками и начал испускать жирные смешки. Он весь трясся и, вынув из кармана платок, промокнул глаза. Я ждал, пока он кончит смеяться, и злился. Я и не думал, что все это настолько забавно.
Я так прямо и сказал:
— В тот момент мне было чертовски не по себе. Он в ее присутствии брал надо мной верх. Кстати, как это вы программируете, чтобы робот строил куры девушке? Ведь это бессмысленно! Какую же, черт возьми, программу вы умудрились в него ввести?
Произнеся эти слова, я понял, что к чему.
Понятное дело, Форд, восхищенный своей маленькой психологической шуточкой, пустился в объяснения. Я бы не смог его остановить, даже если бы попытался это сделать.
— Ну да, робот строил куры вашей девушке, — прокудахтал он. — Само собой, он возбудил в вас гнев и другими своими поступками — тем, что он передразнивал вас и садился в ваше любимое кресло, — так уж он был запрограммирован.
