— Доберутся они сюда? — обратился ко мне Фёдор. — Как далеко они могут отойти от своей этой… бреши.

— Не знаю, — помотал я головой, — первый раз с таким сталкиваюсь.

— Так что нам делать-то теперь? — не унимался приезжий мужичок. — Они же там, по деревне бродят.

— Их всего две? — уточнил я. — Так можно пострелять их. Оружие у селян есть.

— А пули-то у нас откель? — спросил Фёдор. — Пули-то особенные нужны.

И то верно. У меня совсем из головы вылетело. Обычными свинцовыми пулями, как и холодным оружием из простой стали убить мору невозможно — об этом я узнал случайно во время одного из разговоров с Томашем. Пули и клинки, предназначенные для охоты на мор, изготавливались специальным образом: в сплав добавляли кристаллический порошок — благодаря ему, оружие и начинало действовать на существ. Если приглядеться, клинок моей сабли имел еле заметные блёстки — это и были частицы «сонных кристаллов», как их тут называли.

— У меня есть, — сказал я. — Вопрос лишь в том, подойдёт ли калибр.

— Переплавить, конечно, можно, — почесал шевелюру Фёдор. — Но из наших никто не согласится на мор идти. Это, знаешь ли, не с вольными драться.

Дверь распахнулась, и в избу решительной походкой ворвался худощавый, гладко выбритый мужчина лет пятидесяти. Он снял тулуп и шапку, и остался в длинной чёрной сутане с вышитым на груди глазом в треугольники — точно таком же, какой я видел на фасаде церкви.

— Здравствуй, отец Феодосий, — Фёдор и остальные мужики встали и поклонились. Я тоже встал, но решил не кланяться.

— Чего разбудили среди ночи, дети Бездны? — отец Феодосий по-хозяйски прошёл в горницу и уселся за стол. — Что стряслось? Выкладывай, да поживее.

— Беда случилась, — проговорил Фёдор.

Приезжий мужичок повторил свой рассказ, и я видел, как поменялось лицо священника: теперь в его глазах тоже читался страх.

— Вот и хотим посоветоваться с тобой, отец Феодосий, — подытожил рассказ мужика Фёдор, — что делать теперь? Как быть? Ритуалистов звать надо ведь, так? Вот и напиши им, мол, беда в селе, моры из Сна вышли. Пущай приедут, закроют брешь.

Священник долго сидел и думал. Наконец, вымолвил:

— Знаю я и без вас, чего писать. Василию Васильевичу сообщили уже?

— Нет ещё, — покачал головой староста. — Только прибыл ведь человек-то. Мы перво-наперво тебя и позвали. Напиши в ритуальный отдел, а? Иначе беда. Деревни соседние пожрут. А то и ещё хуже: к нам доберутся.

— Написать-то можно, — проговорил отец Феодосий, выдержав паузу. — Но видите ли, в чём проблема: допустим, напишу я в Богуславск, и что? Пока письмо довезут, пока его рассмотрят, пока людей вышлют, пока те доедут, сколько времени пройдёт? Неделя? А то и больше. А через неделю уже пробуждение наступит, и если где брешь появилась, она сама же и пропадёт. Служители приедут, а тут — ничего. И толку епископа и ритуальный отдел тревожить? А с ними ведь и следователи явятся, будут вас же самих тормошить, что, как, да почему. Оно вам надо?

— Нет, — сказали все хором. — Упаси Господь со следаками дело иметь.

— То-то, — проговорил отец Феодосий.

— А что делать-то? — в который раз повторил приезжий мужичок.

— Я подумаю, — ответил священник. — Сколько говоришь, две твари? Ну две — небольшая проблема.

— Могу взяться, — предложил я. — Пойду в деревню и убью мор.

Все посмотрели на меня.

— А ты кто такой будешь-то? — недоверчиво спросил отец Феодосий.

— А это неважно, — ответил я. — Важно то, что я могу решить вашу проблему… — и подумав, добавил. — За определённую плату разумеется.

— И сколько запросишь? — осторожно поинтересовался Фёдор.

— Пять рублей.

— Многовато, — проговорил староста.

— Верно, дорого просишь, — подтвердил отец Феодосий. — За такие деньги я в городе двоих найму. За три рубля сделаешь, тогда по рукам.

— Я за два рубля на мужиков из соседней деревни ходил, — возразил я. — А тут — моры. Их, во-первых, выследить ещё надо, во-вторых, точно неизвестно, две их или больше. Да и поопаснее они будут. Так что меньше, чем за четыре, не возьмусь.

— А как мы узнаем, что ты убил их? — прищурился Фёдор. — А то ведь прошатаешься по округе, ничего не сделаешь, а нам скажешь, что убил.

Вопрос, конечно, был интересный. Доказать, что ты убил мору, действительно проблематично: её тело полностью исчезает в считанные минуты. Только пепел можно принести. Это я и предложил. Мужики подумали немного и согласились, сторговавшись на трёх с половиной рублях.

Отец Феодосий смотрел на меня с недоверием. Я кожей чувствовал его цепкий подозрительный взгляд. Наверное, тоже догадался, кто я. К сноходцам отношение тут было неоднозначное. Во-первых, само занятие противозаконное, а во-вторых, как я понял, многие из них (если не все) поклонялись старым богам. Но священник не стал больше ничего спрашивать. Местные, в том числе и отец Феодосий, кажется, боялись следственного отдела, который являлся чем-то вроде инквизиции, и надеялись решить вопрос своими силами.

Когда я вернулся, Фрося сидела за прялкой при лучине и работала, несмотря на поздний час.

— Что случилось? — спросила она, едва я переступил порог.

— Проблемы в соседней деревне, — уклончиво ответил я, не желая вдаваться в подробности. — Надо решить. И да, за ворота сегодня-завтра лучше не выходи.

— Так что случилось-то?

— Потом расскажу, когда вернусь.

— Да хватит уже секретничать, — нахмурилась Фрося. — Сказывай, раз начал. Всё равно пойду у Федьки спрошу.

Не хотел я обо всём этом болтать лишний раз, но в чём-то она была права: теперь уже скрывать смысла нет. Пришлось рассказать о несчастье, постигшем соседнюю деревню, и об открывшейся поблизости бреши, из которой попёрли моры.

— Господи помилуй, — пробормотала Фрося, — откуда они тут? Никогда ж не было у нас такого. Почему они пришли? Клириков уже вызвали?

— Пока нет, — сказал я. — Я попробую уладить этот вопрос сам. Сейчас посплю пару часиков и пойду.

— Один пойдёшь? — Фрося выпучила на меня глаза. — Ты с ума сошёл?

— Я знаю, что делаю, не волнуйся, — успокоил я её. — А теперь, извини, мне надо спать, а то с ног валюсь, а завтра путь долгий. Неизвестно, сколько мне по полям шастать.

Моры вторглись в деревню Глебово — ту самую деревеньку, которая первой попалась мне на пути из Сна. Проспав часа три-четыре, я двинулся в путь. Пока шёл, начало светать, а когда добрался до пункта назначения, солнце окончательно вылезло из-за горизонта, и теперь освещало этот мир яркими холодными лучами. На небе сегодня не было ни облачка.

Я взял с собой все свои вещи и оружие — ничего не оставил. Мужикам сказал, что если через три дня не вернусь, значит, меня съели. Но на такой исход, понятное дело, я не рассчитывал. Речь шла о «собаках», а с ними проблем возникнуть не должно. Думал, вообще за день управиться. Максимум — за два, если выслеживать придётся долго.

Не сказать, что сильно хотелось переться обратно и драться с морами, но душу грела перспектива заработать ещё три с половиной рубля. Как я узнал, поденный рабочий мог за день поднять копеек семь-десять, а тут — три рубля! Да и помочь надо. В конце концов, никто кроме меня избавить селян от мор в настоящий момент не мог.

В Глебово оказалось пусто, хоть шаром покати. Люди попрятались по домам, боясь высунуть нос. Я походил между изб, осмотрелся. Существ не обнаружил, зато нашёл три трупа с разорванными животами и шеями: один мужской, два детских. Значит, моры покинули деревню.

Хорошо, что зима и снег лежит: по следам можно найти. Непонятно, правда, сколько времени это займёт. Вокруг — леса да поля, существа могли податься куда угодно.

К счастью, долго искать не пришлось. Едва я вышел на окраину деревни, как увидел с пригорка четыре фигуры, похожие на больших собак, медленно бредущих по полю. Значит, мужик ошибся. Видел-то он двух существ, но мор было ни фига не две. Минимум, четыре — и это только те, которые добрались до деревни.