Я вдруг вспомнила, как носила в своей прошлой жизни очки и могла только мечтать о таком зрении, каким обладаю сейчас. Смотрю туда, куда показывает Генри, и вижу невысокого сутулого человека. В целом этот человек ничем не отличается от прочих покрытых желтой пылью рабочих.

— А что с ним не так? — спрашиваю я, продолжая попытки узреть в нем или в том, что он делает, что-то нестандартное.

— Этот человек следит за вами, — уверенно сказал Фриц.

Я насторожилась.

Невысокий сутулый мужчина, на которого указал мне Генри, уходит из зоны видимости к другой стороне буровой вышки.

— Я заметил его вчера вечером. Мне показалось подозрительным, что он ходит за вами среди буровых, — сказал он. — Вы были с Томпсоном, — добавил он. — Говорили о чем-то.

Минувшим вечером я и Арчи Томпсон обсуждали перспективы бурения новых скважин, приблизительные расчеты и сроки. Мы обсуждали возможности транспортировки.

Я разозлилась.

— Почему вы еще вчера мне об этом не сказали?

— Думал, что этот человек работает на Хэнтона.

— И что вас заставило передумать?

— Зачем Хэнтону шпион, когда для него и так открыты все ваши планы, — мужчина виновато смотрит на меня. — Я это понял только что.

Вечерами в долинах Стилдона опускается желанная прохлада, а этой ночью даже пошел дождь. Из палаток вышли люди, запрокинув лица к звездному небу навстречу мокрому дождю. В ту ночь я впервые увидела рабочих обеих смен в полном составе.

Прогуливаясь среди довольных людей, взглядом нахожу сутулого человека. Его зовут Сид.

Для кого этот человек собирает информацию?

Мне на ум приходит только Алан Лонгер.

Я не люблю ходить вокруг да около, хитрости предпочитаю прямоту, но обстоятельства требуют быть осторожной в том, что делаю и что говорю. Так что подойти к Сиду и задать вопрос, глядя ему в глаза, не получится. Тем более что мне не получить от него честный ответ на свой вопрос. Я в этом убеждена.

«Что бы сделал Хэнтон?» — уже не в первый раз задаю себе этот вопрос. Мои мысли обращаются к Джону не потому, что я хочу думать о нем, просто… за неимением собственного опыта в новой для себя ситуации хочу применить чужой, ведь методы Хэнтона во многом эффективны.

— Ваш интерес становится заметным, — к ночной прогулке среди буровых под теперь уже редкими каплями дождя ко мне присоединился Генри Фриц. — Скажите Томпсону, пусть уберет его с площадки.

— Тогда появится новый «Сид», — возразила я. — Пусть лучше остается этот. Мы знаем, кто он и что он здесь делает, а вот для кого, надо бы разобраться.

Мой взгляд устремлен точно вперед. Генри Фриц уставился на мой профиль.

— Вы можете проникнуть в его палатку? — спрашиваю я.

— Только с шумом, мисс Лоуренс.

— Почему не получится тихо?

— Мне не удастся остаться незамеченным, — взглядом указывает в сторону рабочих с загорелыми лицами и в грязной рабочей одежде. — А теперь посмотрите на меня.

Я неторопливо переместила свой взгляд к Генри.

Генри Фриц и правда не выглядит как рабочий. Даже если он облачится в грязную одежду, не изнуренное тяжелой работой совсем белое лицо его неминуемо выдаст. Тем более большая часть рабочих его уже хорошо знает.

— Нужно подкупить какого-нибудь рабочего, — говорит Фриц. Мужчина серьезен. Смотрит на меня и ждет, что я скажу.

— Я хочу знать, что есть среди вещей Сида, и мне все равно, как вы это сделаете, — подступив к нему на шаг вперед, сказала я. — Как дорого обойдется эта услуга?

Утром, когда над Стилдоном поднялось солнце, я опять прогуливаюсь среди буровых вышек и, несмотря на предупреждение Генри Фрица, все равно наблюдаю за сутулым человеком по имени Сид. Свою работу он выполняет не так, как остальные. Ленивые на первый взгляд телодвижения можно было бы спутать с неопытностью новичка в новом для него ремесле, но если присмотреться лучше, станет очевидно, что этому человеку тяжелый физический труд непривычен и в принципе отвратителен. Он считает себя гордым, на голову и даже две выше остальных.

Почувствовав на себе мой взгляд, Сид вдруг посмотрел на меня. Я осталась спокойна и неторопливо перевела задумчивый взгляд на работу вышек. В это же направление ушли и мысли.

Сооружения в непрерывной работе восьмой день. Камень пробили первая и третья вышки, а буровая колонна второй не выдержала нагрузки, и пошла трещина. Пришлось потерять день, чтобы все поправить.

На этом беды не кончились.

Раньше запасы еды приходилось беречь от ночных грызунов, теперь их нужно было как-то уберечь от жителей забытого цивилизацией Стилдона. Два подростка были замечены, но смогли уйти, прихватив с собой сумки, полные провизии. Еще этой ночью украли лопаты и отвертки. К середине дня была обнаружена пропажа двух бочек бензина.

Как смогли незаметно унести или укатить две большие и тяжелые бочки, непонятно.

Арчи Томпсон поставил круглосуточную охрану к палаткам с провизией, бензином и оборудованием. Теперь вместо того чтобы выполнять тяжелую работу на площадке, шесть человек часами играют в карты в тени палаток.

К вечеру, когда на Стилдон опустились сумерки, по периметру рабочей площадки зажгли лампы и фонари. В стороне, недалеко от буровых вышек, разожгли костры, вокруг которых собрались рабочие дневной смены.

Я остаюсь в ста метрах от буровой площадки. Сижу на плетеном стуле под пляжным зонтом. Пью теплый чай.

Смотрю, как ко мне приближается Генри.

— В палатке Сида нашли клочок бумаги вот с этой записью, — Генри Фриц протягивает мне желтый лист, вырванный из записной книжки. Номер телефона на нем торопливо записан карандашом. — Оригинал оставили на месте.

— Ни имени, ни адреса, — задумчиво заметила я.

— Больше ничего не нашли.

Я сложила лист бумаги и спрятала его в кармане брюк.

Я и Фриц не пошли в сторону буровых вышек. Мы идем к дальнему костру, туда, где стоит сейчас Арчи Томпсон. Арчи закурил. Генри делает то же самое. А я довольствуюсь предложенным мне виски. Уже второй вечер подряд мы вот так проводим время в компании друг друга. 

Привычный шум работы буровой искажен звуком ревущего мотора «Шальдо». Столб пыли из-под колес мощного автомобиля был виден за много сотен метров, а скоро под лучами палящего солнца засверкала хромированная сталь. Перед буровыми вышками машина сбавляет ход до полной остановки. Открылась дверь, из автомобиля поднялась высокая фигура Джона Хэнтона. Мужчина с улыбкой хозяина оценил рабочую площадку с воздвигнутыми на ней сооружениями.

Я вышла из тени тентового навеса, и лучи солнца опалили мне щеки.

— Здравствуй, Джон, — со сдержанной улыбкой приветствую я Хэнтона, немного позавидовав его свежести и бодрости. — Как дорога?

— В удовольствие.

Мой взгляд надолго задержался на его машине. Кузов в форме купе с далеко вытянутым капотом со спаренными фарами по обе стороны узкой решетки радиатора. Если отбросить некоторые детали, могу поклясться, передо мной фордовский мустанг. В цвете золотой бронзы великолепен.

Взгляд серых глаз с откровенной заинтересованностью не отрывается от моего лица.

— Отлично выглядишь, — сказал мне Джон. Под таким взглядом щеки способны запылать еще сильнее, чем от жара солнца, что их опаляет сейчас.

— Выходит, небрежность мне к лицу, — не сразу, но говорю я.

В ослепительно белой рубашке Хэнтон сильно контрастирует с окружающей действительностью, привлекает взгляды рабочих. Эти взгляды схожи с теми, что бросали на меня жители Нового Стилдона, когда я появилась в их маленьком замкнутом мире.

Я показала Джону буровую. Для этого много времени не потребовалось, на площадке только три вышки.

Почти сразу к нам присоединился Арчи Томпсон в компании Генри Фрица.

Мое дружелюбное отношение к Генри Джону совсем не понравилось. Дело не в ревности, а в пошатнувшейся уверенности в работе Фрица. Кажется, Джон Хэнтон теперь сомневается, что Генри действует только в его интересах…