Девчонку в кухарки, коня в конюшню, — вот что прочитал по позе Владыки начальник его личной дворцовой стражи и сложил руки на груди, ожидая приказа.

— Ну что же, — неохотно сказал Трандуил, — да будет конь твой, пока ты не сумеешь вернуть его владельцу, и да не тронет его ничья рука.

Ветка еле заметно выдохнула. Мир из цельного временно стал калейдоскопом — ей некогда было осознавать, где она, что случилось; задачи свелись к коротким — отбрехаться, выжить, сберечь Герца, сориентироваться, не пропасть от голода, чужой еды или от непонятных существ, остаться с теми, кто сильнее, найти дорогу назад.

— Если у меня есть выбор, я бы предпочла остаться при тебе. Я, может, даже пользу какую-нибудь смогу… причинить.

В конце концов, раз с белокурой тетки, простите, дядьки, все началось, то не исключено, что и закончиться должно — или имеет шанс — именно возле него.

— Кстати, инородцы ко мне обычно обращаются на «вы», — Трандуил посмотрел прямо на Ветку, и ей стало не по себе от холодного блеска его светлых глаз. — Но тебе я дарую привилегию эльфов. Можешь обращаться, как обращалась. Знакомство, начавшееся в битве, спина к спине, многое позволяет.

Лантир поднял брови и переглянулся с Мэглином.

— Когда у меня будет время, я проверю, на что ты способна. В смысле причинения пользы. А пока что постарайся не погибнуть во время похода. Если ты не отстанешь от нас в Дейле, я вернусь к беседе с тобой дома, в Сумеречном лесу, в Лихолесье. Я так и не понял, как назывались твои родные места, да и многое другое осталось недосказанным. Ты поужинала?

— Да, спасибо.

— Можешь идти. Мэглин устроит тебя на ночь.

Мэглин, чуть улыбнувшись, вышел вместе с Веткой. Лантир проследил за ними взглядом, и, безмолвно испросив разрешения Владыки, сел на ее место.

— Она умеренна в еде. И в напитках. Боялась отравы?

— Или ей было неловко есть. Мне кажется, — сказал Трандуил, — она лжет о своих навыках. Она вела себя как опытный боец. У нее не было ни сомнений, ни слабости в схватке с варгами и орками. Человек, который жил столь мирно, и в столь странном месте, и не брал в руки оружия, не сладил бы с моим мечом.

— Мне кажется, она лжет абсолютно обо всем.

— Она не понравилась тебе?

— Совсем не понравилась. Я считаю ее ставленницей Врага, тайным и особенным планом, целью которого являетесь вы, Владыка. Так внезапно оказаться рядом с вами, преодолев толщу неизвестных нам пространств — такое под силу валар разве… и появись она вблизи любого другого эльфа обоза, так нет — именно возле вас.

— А счесть это рукой помощи, протянутой мне теми же валар или майар, ты не считаешь возможным?

— Владыка, ваша мудрость неоспорима. Подозревать — моя работа, предвидеть и предвосхищать — ваша.

— Одним словом, пока что я желаю держать ее вблизи, и рассмотреть пристальнее. Мы не будем исключать, Лантир, что она — часть враждебного плана, направленного на Сумеречье. Учитывая и обстоятельства, и момент, и место. И подобной подозрительностью уже обезопасим себя. А удерживая девушку на виду, сумеем, возможно, использовать ее добрую силу, если такая есть, или обезвредить злую. Обращаться, как с гостьей, оберегать, и не выпускать из виду. — И Трандуил пригубил вина из драгоценного кубка.

— Я понял, Владыка, — Лантир встал, приготовил ложе для короля; затем убрал со стола посуду и остатки еды, оставив Трандуилу вино, кубок и светильники. В дверях замешкался, повернулся, чтобы поймать взгляд своего повелителя.

— У коня было бы больше шансов приблизиться ко мне и сыграть в какой-либо ответственный момент решающую роль, — с легкой улыбкой сказал Трандуил. — Ты не находишь?..

Лантир улыбнулся, поклонился, и вышел, плотно задернув занавесь шатра. Конь был связан с девчонкой и не предлагался отдельно. Но Владыка, в его безмерной мудрости, это наверняка понял. Лантир не сомневался, что Трандуил сейчас обдумывает, как завладеть гнедым жеребцом Льюэнь… и ослепительными белоснежными бриллиантами древней эльфийской работы, которые теперь были у кучки гномов, занявших подгорное королевство.

Владыку заботили судьбы мира, в которых он принимал живейшее участие. Но своя рубашка всегда ближе к телу, что уж говорить о седле, усмехнулся Лантир.

***

— Ты будешь спать под ногами у своей лошади, или все-таки в палатке? — спросил Мэглин. Ветка перестала терзать айфон в попытках выдавить из него координаты или хоть какую-то информацию о спутниках и вздохнула, выставляя жирный крест на идее вызова службы спасения.

— Ну давай в палатке… если все именно так, как я себе представляю, то… будь что будет. А я совсем не походница, не умею спать босиком в сугробах.

— Упаси Манве, я тоже не умею, — расхохотался Мэглин. — Палатка невелика, однако это палатка — большинство воинов идут налегке, но стражники используют одну обозную повозку для грузов. Так удобнее. Я, если что, как раз могу лечь на свежем воздухе. Посмотри, какие сегодня звезды.

Ветка постаралась сделать все, чтобы не вытаращиться. Взрослый дядька… хотя возраст определяется нечетко, но тем не менее — взрослый субъект мужского пола отметил наличие звезд восторженно, искренне, и даже с каким-то особенно трепетным придыханием. Ветка опасливо покосилась вверх… и замерла, открыв рот.

Звезды сияли трехмерным куполом, охватывая пространство бриллиантовыми переливами. Ночь была темна, подобна бархату, и это лишь оттеняло сияние созвездий и живые реки туманностей, мерцающие высоко наверху.

На эти звезды стоило любоваться.

В них можно было утонуть.

Ветка вернулась из небесных сфер вниз. Мэглин улыбался и смотрел прямо ей в глаза.

— Можно подумать, — медленно сказал эльф, — что ты впервые увидела звезды.

— У меня такое ощущение, что да, впервые, — отозвалась Ветка. — Мне просто не приходило в голову пялиться наверх.

— Ох уж эти люди!..

— Ладно, где палатка? Это красиво, но у меня режим.

— Что?

— Режим. Я встаю рано.

— Завтра все встанут рано… пойдем. Я делю палатку с еще одним лесным стражником, но у нас хватит места на тебя.

— Угу, — Ветка кивнула и пошла за Мэглином. Впрочем, недалеко, так как палатки стояли лишь вблизи от шатра Трандуила.

— Король на олене ездит… рога его ничего, за ветки не цепляются?

— Ну он же олень, он привык в лесу… как-то пока такого не случалось… заходи.

Ветка нырнула в кромешную тьму; Мэглин у входа проговорил певучее заклинание, и зажегся неяркий светильник. Палаточка была невысока, сшита из плотного темно-зеленого шелка безо всяких украшений. На полу — то есть попросту на траве — разложена пара одеял; в углу уже спал один эльф, плотно завернувшись в плащ. Светлые волосы лежали роскошной волной.

— Даэмар, — сказал Мэглин, указав на спящего. Тот чуть шевельнулся, но просыпаться не стал.

— Давай я с краю? — настороженно спросила Ветка, и захотела на улицу. Хотя клаустрофобией она никогда не страдала и на съемках временами ночевала в одной комнате, реже — на одной кровати с актерами-мужчинами, здесь возможность остаться на ночь с двумя неизвестными парнями ее внезапно смутила.

— Давай, — легко согласился Мэглин. — Вдруг ты пинаешься, или надо будет ночью выйти? Коня ощупать?

— Дался тебе конь, — надулась Ветка, и в свете мерцающего светильничка, в котором бился то ли огонек, то ли какой-то светящийся камушек, стянула флиску. И повернулась к Мэглину.

Эффект превысил все возможные ожидания.

Крупный парень, воин, как раз стащивший с гуляющих под тонким шелком мышц нагрудник и наплечники, заткнул рот рукой, и в ужасе уставился на Ветку… попятился к выходу, насколько позволяла низкая палаточка (сама Ветка раздевалась, стоя на коленях, иначе было не поднять рук). Ветка, не понимая, что произошло, рванула наружу и поймала Мэглина (который, вообще-то произвел на нее впечатление веселого и уравновешенного эльфа) за руку.

— Пусти! — крикнул Мэглин, и схватился за кинжал.

— Прекрати истерить, — зашипела Ветка. — Я достаточно одета, голыми си… прелестями тебя не пугаю, сначала объясни, что случилось, потом ори. Я только что при твоем короле рассказывала, что я не отсюда. Объясняй! Я не понимаю, чего ты взвился!