Трандуила швырнуло к Ольве с такой силой, какую он не ощущал, пожалуй, никогда. Это был могучий вал чувств, в котором прошлое сплелось с будущим; сознание и время отступили…

А снаружи от стен шатра отступили вставшие на караул Эйтар и один из эльфов Лориена…

Сила, ударившая из шелковых чертогов, походила на вспышку молнии, она сбивала с ног и заставляла отвернуться, и ни в коем случае не поворачиваться и не прислушиваться.

Земля вокруг шатра взорвалась — вьюны и гибкие плети плюща хлынули по легкому шелку палатки, оплетая ее и превращая в подобие маленького зеленого дворца, усыпанного цветами. Свет звезд опустился на землю пыльцой — и семенами растений, которые немедля всходили…

А в шатре, в котором сливались фэа Трандуила и Ольвы Льюэнь, ярким синим огнем светился сапфир в навершии рукояти черного меча.

Галадриэль выбежала на холм поодаль и стояла, совершенно ошеломленная.

И много еще душ ощутили, насколько странная была эта ночь в полевом стане у подножия Мглистых гор, близ Восточных врат Мории, недалеко от озера Келед Зарам.

Возможно, текущую здесь силу ощутили даже те, кому совсем не следовало бы.

***

— Теперь мы действительно поженились, — серьезно сказал Трандуил наутро, глядя в лицо Ольве, лежащей на его руке. — Ольва, моя йул, мое дыхание, мой огонек… я счастлив был услышать то, что ты сказала. Прости и ты меня. Ревность — это бездна… и я в ней был. И… я думаю, мне не потребуется более вечерних часов уединения на закате. Не потому, что я забыл. А потому, что наконец всецело принял тебя, не оставляя себе никакого убежища в прошлом. Ведь и я позволял себе быть не целиком твоим.

Ветка приподнялась, потянулась ответить, и тут…

В полог шатра поскреблись.

Ольва, уверенная, что это Даня, накрылась легким покрывалом, набросила второй его край на Трандуила и крикнула:

— Заходи!

Вошел Эйтар. И тут же попробовал попятиться, но Владыка остановил его и указал на стул.

— Что ты хочешь, телохранитель?

— Я… — Эйтар обернулся. Вошла Тиллинель, опуская взгляд вниз. — Я хотел бы…

И в эту же секунду взревели боевые рога дозорных.

========== Глава 39. Тауриэль ==========

Звуки рога были столь однозначно тревожными, что Трандуил немедля начал облачаться — Эйтар помогал ему, а Тиллинель Ольве, но когда Ветка оказалась в своей кольчуге, Тиллинель убежала. Долг звал ее в другое место.

Как только она выскочила, Ольва тут же спросила у Эйтара, опоясывающего Трандуила ремнями:

— Вы пришли просить разрешения пожениться?

— Да.

— Потом, — сказал Трандуил. — Это надо обдумать. Тиллинель тайли Лаириэль и отдала свою преданность Дейлу, а что до тебя, Эйтар… то я не намерен отпускать тебя из Леса больше, чем на месяц в год.

Эйтар просиял.

— Может, придумаю и другие условия. Такие решения принимаются не впопыхах.

Но Эйтар, видимо, отлично знающий своего короля, уже не пугался.

— Эру, — от всей души проговорила Ветка, — наконец-то я увижу не только свою свадьбу! Какое счастье!

Трандуил собрался что-то сказать, но снаружи определенно что-то происходило. Ольва и Владыка Сумеречья вышли…

Трандуил обернулся, посмотрел на увитый зелеными стеблями, цветущий шатер, на площадку вокруг него, которая еще вчера была основательно вытоптана, а теперь покрылась буйной порослью полностью распустившихся цветов, и только коротко сказал:

— Н-да.

Ветка хихикнула.

«Может, нам с Ри надо быть в центре внимания, чтобы было так, как сегодня? Я не сомневаюсь, что весь стан был в курсе, а то и до наугрим дострелило»…

— Что случилось? — спросил Трандуил у подошедшего Келеборна, полностью облаченного в доспехи.

— Рано утром вернулись почти все поисковые отряды. Арагорн, Даэмар и несколько моих следопытов сумели направить их в стан, так как обнаружили воинство орков, подходящее сюда. Кроме того, дозорные затрубили, когда увидели морна.

Келеборн помолчал.

— Не просто морна. На нем сидел всадник.

Собирались воздетые для битвы Элронд, Галадриэль; Синувирстивиэль и Лаириэль, а с ними и Даниила с Лантиром и Мэглином спрятали. Наургрим из своего стана отступили прямо под стены Мории, чтобы при обороне за спиной были привычные им скалы. Торин и Кили прискакали к эльфам, разведать, почему трубили рога.

С девами и детьми укрылся на всякий случай Саруман, сказав, что будет оберегать слабейших, поскольку он — наиболее могучий маг из всех, кто здесь есть. Гэндальф, хорошо выспавшийся за ночь, вкусно пахнущий табаком, напротив, пришел к шатру Трандуила и Ольвы.

— О, — сказал он, и веселые морщинки разбежались по его щекам, — вот теперь точно видно, где же обитают правители Эрин Гален…

Воины приводили себя в боевую готовность; Иргиль с Халдиром, вернувшиеся из Ирисной низины, снова обьединяли разделенные для поисков Трандуила и Мэглина отряды эльдар.

И долго ждать не пришлось — морн снова появился в небе; медленно, с достоинством, не нападая, черное крылатое животное опустилось на открытую поляну неподалеку от шатра Трандуила.

На шее морна в удобном седле сидела Тауриэль.

***

Леголас бросился вперед, но Трандуил ухватил его за плечо и отшвырнул назад.

— Погоди. Я знаю этот взгляд.

— Взгляд?..

— И я знаю, — прошипела Ветка.

Торин удерживал Кили.

Тауриэль тем временем не торопилась спешиваться. Медленно осмотрела всех собравшихся.

Рыжие волосы лесной девы были собраны роскошной черной короной со светящимися камнями. Она была одета в доспех, сработанный по фигуре с великой точностью и красотой, украшенный чеканкой и драгоценными камнями, как будто Мордор только лишь ждал лихолесскую стражницу, дабы облачить ее как королеву. За спиной на тушу морна спадал широченный плащ, черный со сполохами красной подкладки. Но что-то не увязывалось воедино — это была Тауриэль… и в то же время не она. Может, слишком велик был меч у бедра. Может, нет привычного лука или привычного ясного взора, который становился таким острым и точным при стрельбе…

— Это не Тауриэль? — прошептал Леголас.

— Нет. Возможно, — проговорил Трандуил, — она уже мертва.

— Приветствую доблестных владык, — заговорила всадница… и ее голос не был женским голосом. — За неимением плоти, приходиться довольствоваться тем, что найдешь. Я вижу, вы ведете здесь совет о судьбе балрога, Аркенстона и сокровищ. Я хотел бы принять в нем участие.

— Аулендил, — строго произнесла Галадриэль. — Что за новое черное волшебство? Что за ворожба, которую никто и никогда не видел?

— Ничего нового, — с ленцой произнес… произнесла Тауриэль, перекидывая ногу через шею морна и спрыгивая на землю. — Кое-что заимствованное за пределами мира, куда вы доброжелательно меня забросили, кое-что из практики некромантии. У меня недавно был очень успешный опыт… с нерожденными детьми. Ваша стражница пришла ко мне по доброй воле, в поисках истинной себя и истинного призвания. Я воспользовался этим, хотя она и не была той девой, которую я желал изначально. Странно, но все получилось.

— Ты захотел пожить в женской ипостаси?

— Я привязан к этой глупости, которую вы зовете плотью, — растягивая звуки, говорил Аулендил Аннатар, — но с каждым разом становится все сложнее находить силу для этого. Однако я нахожу. И пока вы, многочисленные и мудрые, сражаетесь со мной одним, убивая меня, я снова и снова возрождаюсь. Да, эта плоть не совсем то и это определенно не мое истинное обличие, которое я не променял бы ни на какое иное. Но лучше, чем ничего. По-своему она даже хороша, как думаете? Но к делу. Пригласите к столу?

— Разговаривай здесь, — произнес Трандуил. Голос его был сдавлен — сомневаться в том, что Владыка пребывал в бешенстве крайней степени, не приходилось.

— Это хороший ход, не так ли? Ты хочешь убить меня… но ты не поднимешь руку на рыжую стражницу, — усмехнулся Саурон. — Она же росла вместе с твоим сыном, да?.. О, я интересуюсь делами… соседей. Здравствуй, Ольва. Ты желала влить зелье мне во все отверстия тела, если оно у меня будет. Дать тебе флакон? Я готов… и я буду счастлив.