— Ты со мной? — спросил Мэглин, вглядываясь в лицо Владыки и избегая называть его по имени. — Тебе немного лучше?
— Ну, — сказал Трандуил, — с учетом того, что я гол, обожжен, изранен, истощен и голоден, все просто отлично. Если ты спрашиваешь, в своем ли я уме — то да. Я отлично понимаю, кто я, где я и в каком положении. Увы.
Мэглин улыбнулся.
— Как кстати было бы сейчас по дороге озеро с лилиями, правда?
Трандуил вспыхнул.
— Ты что, решил в такой момент… попрекнуть меня ошибками прошлого?
— Я никогда и ни в чем не попрекал тебя и лишь слушался и поддерживал. Но я все утро думаю… сколько раз она была в таком же положении — голая, израненная, избитая и не понимающая, придет ли помощь и когда. Мы, воины, и то почти бессильны. А еще — гнев всегда возвращает тебе силы, йон.
— Понимаю, — прошептал Трандуил, — понимаю…
— Я раздобыл тебе штаны.
— Спасибо, Мэглин. Куда нас везут?
— Для начала к Андуину. Десятник собирается там соединиться с отрядом побольше, поэтому, если что-то делать, то быстрее. Потому что потом будет сплав… и Мордор.
— Я не могу пошевелить даже пальцем.
— Будь готов ко всему. И еще. Моя нога… если ты сумеешь бежать — беги, не оглядываясь… я, конечно, постараюсь…
— Разговорились! — орк грубо пихнул по свертку Мэглина, намеренно попадая по сломанной ноге. — Расчирикались тут! Хозяин хочет тебя, ты, убийца с Холодных водопадов… тебя повезут в Мордор. Тебя — и предателя-варга. А вот твою подружку — можно и не везти, кстати говоря. Встаем, привал! Жрать охота!
Мэглин знал, что у орков есть еще половина туши кабана.
Пожрав, воины Мордора раскупорили бурдюк с брагой и основательно пригубили.
Полдень был жарким; плавился даже воздух. Мэглин и Трандуил потели в своих вонючих овчинах, им не дали ни капли воды. Но орки, расположившиеся в тенечке, начали другую игру.
— Мэглина мы знаем. И Хозяин его знает. А что же второй? — рыкнул один из орков. — Не зря же этот Мэглин Проклятый Убийца так за него заступается…
— Давайте-ка посмотрим, кто у нас там, что за воин нам попался, рассмотрим его получше, — поддакнул второй орк.
— Где этот дурак Бздрыг, всего-то задача была поймать мальчишку и доставить сюда…
— Не иначе мальчонка попался шустрый…
— А вдруг там в свертке, — вернулся орк к своей теме, — вовсе и не мужик, а эльфийская баба? А насчет баб у нас свои правила теперь, правильно?
— Правильно… но этот хоть и больной, весь в проказе, но все же мужик.
— Проверим?..
Ремни на свертке Трандуила рассекли и Владыку, одетого в грубые орочьи штаны, выкатили на поляну.
— Непонятно.
Трандуил попробовал подняться, но орк ударил его сапогом в висок, и Владыка снова упал без сил на траву, разогретую солнцем. Десятник поддел секирой штаны и содрал их. Как ни был опасен и страшен был момент, Мэглин чуть досадливо охнул — даже такая одежда для короля Лихолесья далась ему дорого.
— Мужик, — разочарованно сказал орк. — Даже не понятно, эльф, эльфинит… уши вроде длинные. Эй, Проклятый Убийца, кто это?
— Менестрель из лесного поселка. Это не воин.
— Менестрель… — облизнулся один из орков. - Это значит, ни мужик, ни баба? Ходит в платье? А чего бы и нам не перепутать?..
— Ольву нам дали для баб. Чтобы больше рождалось орков, — сказал десятник. — Да и не действует она на мужиков.
— А ты почем знаешь? Пробовал, что ли?
— Я-то нет.
— Так давай попробуем. Орчат не заделаем, так хоть повеселимся. А этот, не будь он таким жареным, был бы хорошенький, как девчонка…
— И кто же его уже жарил до нас? — орки заржали.
Трандуил с трудом поднял голову и посмотрел прямо в глаза Мэглину.
— И не подумаю, — сказал лаиквенди.
Владыка приказывал — если я буду осквернен, убей меня.
— Ольва Льюэнь, — сказал Мэглин.
Трандуил без сил уронил голову на траву. У него не укладывалось в голове, что сейчас ему придется пройти еще и через такой немыслимый позор. Сознание, от голода, истощения, поплыло…
Мэглин скосился в сторону — Сет, стараясь не повизгивать, тихо грыз веревку на лаиквенди. Из глаз варга катились слезы. Здесь же, на повозке, валялось старое поломанное в черенке копье.
За кустами уже не первый раз мелькнула тень, и варги, запряженные в повозку (а их и не подумали распрячь и напоить), встревоженно поднимали головы, но — молчали. На повозке лежал вожак.
Орки лениво переругивались за остатки браги и костей. Десятник достал сияющий голубым пузырек и изучал клеймо Барад Дура на сургуче.
— Жалко на мужика тратить. Хозяин сказал, зелье дается дорого, расходовать попусту не велел.
— А мы одну капельку, — залебезил самый похотливый из орков. — Мы только посмотрим, работает или не работает. Чтобы менестрель этот нам любовные песенки запел…
Мэглин сжал рукой горячий потрескавшийся нос Сета. Спасибо.
Трандуил снова очнулся и приподнялся на руках, оглядываясь.
— Ладно, — сказал десятник и, открывая крышку на флаконе с зельем, сделал шаг к Трандуилу…
Владыка вскочил, выхватил ятаган из ножен самого десятника — и отрубил голову орку. Зелье плеснуло на слезающую, красную кожу Трандуила, на его плечи, грудь… и флакон выпал из мертвой лапы на землю…
Мэглин вывалился из своего свертка, в котором он чуть не отдал концы из-за перегрева — и тут же схватился рукой за ухо страшного боевого варга, выскочившего из леса. Второй варг прыгнул к Трандуилу — эльф рывком оказался на его спине и вжался в шерсть.
Переполох на поляне, крики, вопли и свист стрел; ездовые варги орков отчего-то отказались преследовать пленников и только валялись на животах, скуля и поджимая хвосты.
Два бывших пленника на огромных боевых волках мчались напролом через лес, надеясь на мощь и силу крепких лап.
========== Глава 34. Дейл ==========
Отряды Халдира и Иргиля вырвались из леса на поляну в тот самый момент, когда с другого конца на нее же въехали орки.
Более тридцати хорошо воруженных, из которых почти треть — здоровущие скальные, не уставшие в дороге, не истощенные никакими битвами, ростом каждый в две головы выше эльфа.
Помня о морне, Эйтар и Лантир прикрыли Ольву и принца широченными щитами, использовав пару камней как естественное убежище. Серая залегла под ноги лошадей.
Рядом с ними остались еще два сумеречных воина, которые не подпускали к Повелительнице и ее ребенку врага. Щиты перехватывали стрелы, а бойцы рубились с наехавшими орками.
Анариндил выворачивался и пытался как-то вмешаться в процесс, но тут Ольва, признавшая и уважившая взросление сына, вцепилась в него крепкой хваткой, да и тайли с телохранителем были готовы в любой момент удерживать беспокойное племя на месте. Что ребенка, что мать.
— Трандуил! Вы видите его?
— Пока нет!
Стычка не оказалась легкой — свистели черные болты, вздымались мечи. Эйтар, вглядывавшийся в происходящее, уже был склонен отступать — а главное, уводить от битвы Ольву, как вдруг…
С дальнего конца поляны словно шелест прокатился — эльфы кричали друг другу «подмога», и над битвой, над повозкой, на которой лежала, видно, туша варга, взмыла всадница с обнаженным мечом.
Эльфийка в полном сборе, воздетая с ног до головы в блистающие чеканными узорами доспехи, разила на лету — шелковый плащ полоскался куском синего неба… Эйтар открыл рот и слегка опустил щит. То же самое сделал Лантир…
— Кхе! — выговорила Ольва, — я тоже вижу, что это Тиллинель. А значит, нам на помощь пришел Дейл!
И верно — люди Дейла путешествовали отрядом поболее, и, ударив со сторой стороны, помогли разделаться с орками, оставив пару пленных — для допроса.
Как только битва утихла, Даня бросился к повозке. Сет, заморенный жарой и скверным обращением, тяжело дышал. Но Трандуила и Мэглина тут не было, хотя нашлись и куски овчины, обмятые по форме тел, и пожеванные веревки в слюне варга.
