Эйтар кивнул. Он уже давно все понял.
Тауриэль слушала очень жадно.
— Любовь.
Ветка помолчала.
— Любовь к сыну. Любовь к мужчине, который был его отцом. Только это.
Тауриэль смотрела в свою чашку.
— Значит, я все же пока не любила… только влюблялась.
— И твое время придет, — мягко сказала Ветка. — Я нашла любовь, когда совсем вычеркнула саму возможность любить из своей жизни.
— А Торин?..
Вот балрог, так надеялась, что она не спросит…
Но и тут придется быть честной.
— Была влюблена. Так, что почти теряла сознание, Тауриэль.
— И все равно не…
— Нет. Но именно потому, что это чувство было… и было сильным… мы и сидим здесь сейчас, — подытожила Ветка и подняла голову выше. — Потому что я не смогла его скрыть или забыть. Потому что Ри знал.
Эйтар и Тауриэль сорвались с мест одновременно, бросились к Ветке обняли ее с двух сторон. Эйтар дрожал, крепко сжимая Повелительницу, а Тауриэль расплакалась.
— А я… а мне… это такая ерунда — со мной…
— Тауриэль, — сказала Ветка. — Никогда не сравнивай. Но ты знаешь, да, похоже. Твоя история делается похожей на мою. В… миниатюре, слава валар. Не надо полную программу. Цени свое и не рань себя. Будь счастлива, ты сама можешь стать счастливой, найти свое счастье, распознать рано или поздно, в ком или в чем оно. Поговори с твоим гномом… с Кили. Найди своего эльфа, своего принца… Леголаса. Ищи правильные слова, чтобы объяснить, что ты чувствуешь. Определяйся. Это неважно, что только сейчас. Все равно это твоя жизнь, она у тебя здесь — в Средиземье — одна.
Все трое расцепили обьятия, и напряжение, висевшее в стареньком гномском доме, наконец, растаяло, сменившись пониманием и любовью.
Вошел Эстель, сбросил с головы мокрый капюшон — дождь снова шел.
— На расстоянии четырех полетов стрелы отсюда, — отрывисто сказал он, — с юга на север вдоль Андуина идет большой отряд орков. Это не сборная шайка, регулярные войска, хорошо обученные и в походном строю. Не затапливали пока?.. Ни в коем случае, никакого дыма. Сейчас собираем всех животных, вьюки, и надо переправляться. Возможно, это отряд в помощь Дол Гулдуру, возможно, в иное место. Никто сейчас не проберется в Эрин Гален. Да и, я думаю, разведчики лорда Глорфиндейла уже все знают. А вот нам не поздоровится, если мы попадемся в поле зрения. Вы все выяснили?
— Все, — сказала Ольва. — Вот и подсказка Эру. Собираемся.
Кони были навьючены очень быстро. Крошка волновалась и принюхивалась к дождю, задирая вверх морду, точно высматривала что-то за тучами.
— Мы перейдем по песчаной косе, сколь получится, — сказал Эстель. — Дальше надо будет плыть, и поплывем намного ниже, чем просто на другой берег. Ирисы цветут, мы не ошибемся даже в дожде и сумерках. Посередине Ирисной долины течет небольшая речка с плотным песчаным дном, по ней мы пройдем до ее верховий — она вытекает из Мглистых гор. Если не отвлекаться, этот путь на двое суток, почти без сна и без огня. Дальше мы возьмем правее и поищем древний путь в Ривенделл через Мглистые горы.
Эстель выпил чашку воды и продолжил.
— Но если тебе, Ольва, и твоему телохранителю предпочтительнее попасть в Лотлориен, вы можете спустится по течению Андуина вниз. Берегитесь бурунов. Когда закончатся заросли ирисов, пойдут отмели с той стороны, и там уже может иногда ходить лориенская стража. Но это не точно. В Лориен попасть просто — надо лишь идти дальше вдоль Андуина по течению. Это примерно день, два.
— Что же… — сказала Ольва. — Мы тогда заберем жеребцов, Эстель. Вы с Тауриэль возьмите на Крошку все, что вам потребуется в Ирисной долине. Вперед.
Ветка взяла повод Геста, Эйтар — белого роханского коня. Тауриэль запахнулась в плащ, Эстель позвал Крошку тихим, почти неслышным свистом…
Путники вышли на улицу, под моросящий дождик, чтобы пройти к песчаным отмелям бродов и начать переправу через Великую реку.
И тут Эйтар вздрогнул и схватил Ветку за рукав.
В вышине, между тучами, стираемый серыми клубами дождевой воды, двигался крылатый силуэт. Нечто темное и могучее летело под самыми тучами, беззвучно, бесстрашно; нечто, не похожее на что-либо живое этого мира.
Только на мертвое…
— Дракон, — в ужасе прошептала Ветка…
И путники, и их лошади замерли в широком дворе брошенного десять лет назад, умершего Летнебродья. Не дымили трубы, лошади в предельном страхе не издавали не звука, заложив уши и замерев. Не двигались и эльфы с людьми.
Силуэт сделал круг над Летним Бродом и удалился через Андуин в мокрую мглу.
— Это… это?..
— Это не дракон, — напряженно сказал Эстель. — Но очень похож. Оно… это… оно намного меньше дракона. Легенды гласят, что кроме рамалоков и Великих Орлов, в незапамятные времена были и какие-то еще черные твари, способные летать.
— Ну генетик-любитель у нас тут есть… — проговорила Ветка. — Поклонник авиации и космических технологий. С большим количеством ресурсов и дури в голове…
— Направление — запад, северо-запад, — сказал Эстель. — Вот это, оно полетело к Ривенделлу. И оно точно кого-то или что-то искало. Охотилось.
— Двигаемся к Ирисной долине, — сказала Ольва. — Там мы скроемся и никого не потеряем. Даже злые глаза Арды не видят то, что происходит там. А когда выйдем к горам, там будет видно, уместно ли разделиться. Мы последуем за чудовищем.
— Если оно не слишком волшебное, — сказал Эйтар, — боевая стрела его снимет, меч тем более. Голова у него примерно с лошадиную, то есть…
— Или если оно не слишком бронированное.
Вот так, разговаривая о новой напасти, телохранитель и Эстель вошли в воду…
Ветка и Тауриэль, забрав жеребцов, чтобы было легче плыть вместе с сильными лошадьми, пошли за ними, прислушиваясь к тихой дискуссии над водой.
— Интересно, есть ли когти… а может, крючья на сгибах крыльев… умеет ли приземляться на воду… сможет ли нести всадника…
— Мужчины, — проговорила Тауриэль, улыбаясь. — Воины.
— Строго прикладной интерес! — поддержала ее Ветка.
Ей показалось, что и Эстель, и Тауриэль были рады тому, что их отряд пока не распался.
А вот самой Ольве было тревожно. Не ошиблась ли она?
========== Глава 22. Перевал ==========
Ирисы, нежные цветы.
Ирисы, выше Эйтара с поднятой наверх рукой, с цветками, каждый из которых закрывал две Веткиных ладони, и с копейно-острыми твердыми листьями.
Корни ирисов змеились скользкими коричневыми клубами, готовыми ловить ноги путников. Стоял настойчивый, не сильный, но очень плотный аромат, от которого тяжелела голова.
В первые же минуты пребывания в Ирисной долине Ветка порезалась — схватилась за лист, край которого оказался кинжальной остроты.
Это было громадное, неглубокое болото. Трясин на нем нет, говорил Эстель, но от этого не легче — пройти почти невозможно из-за узловатых корневищ, омутов и ловушек.
Единственный путь среди угрожающей чащи прекраснейших цветов, конца и края которой не было видно — неглубокая река Ирисная. Холодная вода, стекающая с Мглистых гор и впадающая в Андуин, промыла песчаное и слегка каменистое дно, проходимое для лошадей и людей. Ирисы не забегали в русло реки, но угрожающе толпились с двух сторон.
— Надо же, какой грозной бывает красота, — завороженно сказала Ветка. В итоге они вдвоем с Тауриэль ехали на Гесте, а поклажу распределили на двух оставшихся лошадей. Белого взял Эйтар. Кони шли по брюхо в холодной воде.
— Это говорит жена Трандуила? — спросила Тауриэль и рассмеялась.
— А сухие места тут бывают?
— Бывают, — отозвался Эстель. — Но их надо или знать, или искать, а искать — это лазить под стволами ирисов. Есть и поляны, и небольшие пригорки, и птица. Даже какой-то народец проживает, те, которые готовы всю жизнь питаться корнями аира и рыбой. Случайный путник, такой, как мы, наткнется на все это только волей доброго случая. А значит, мы не теряем время и силы лошадей и идем руслом реки наверх. Цветы закрывают нас даже сверху. Следопыты говорили мне, главное — не поддаваться ароматам и тишине, не притормаживать и не засыпать. Просто идти.
