– Рассказывайте, Вера, рассказывайте. Я пойму и помогу, – попросила я.

– Жизнь я прожила долгую, но все так скомкано, что даже рассказывать трудно, – начала говорить Вера. – То войны, то революции. А это значит – смерти, слезы, голод и бесполезный труд.

Был, правда, в моей жизни только один счастливый момент.

– Ну, расскажите, Вера, расскажите хотя бы про этот один момент.

– Давно это было, но сердце мое никак не может успокоиться. Дал мне бог дочечку – потом забрал. Сейчас она была бы такая же, как ты – такая же добрая и красивая. Вот и высохло мое сердце по ней, всю жизнь думаю, жду и плачу.

– Ну, расскажите, Вера, что же случилось с вашей дочечкой? Она умерла?

– Если бы умерла, то я хоть бы на могилку ходила да разговаривала бы с нею. Да оставила бы завещание, чтобы похоронили меня рядом с ней. А так, где она, что с нею, жива она или не жива… Самое страшное в жизни – это неопределенность. Всю жизнь чего-то ждешь, не живешь, а висишь в воздухе.

– Ну, рассказывайте, Вера, что за горе у вас случилось. А то я буду долго жалеть, что не смогла вам помочь.

– Это было, деточка, сразу после революции, когда к власти пришли большевики. Жизнь была невыносимая: голод, холод, болезни, смерть, людоедство. По три, по пять дней во рту кусочка хлеба не было. Правда, большевики здесь ни при чем. Страна была разрушена и уничтожена еще до большевиков. С самого начала века – то войны, то революции, то японцы, то немцы.

К приходу к власти большевиков от России остались только рожки да ножки, осталось только одно слово – Россия. Но и этим волшебным словом продолжали спекулировать самые разнообразные политические проходимцы. К приходу к власти большевиков Россия уже лежала и умирала. И даже в это трагическое время Временное правительство стремилось добить умирающую Россию, кричало: война до последнего солдата. Зачем было снимать царя, если не было ни экономической, ни политической программы? Что царь кричал: война до последнего солдата, то и Временное правительство: война до последнего солдата! У Керенского и его подельников, думских оборотней, была одна цель – выполнить волю своих заморских господ – обезглавить и расчленить Россию. Но они смогли лишь посеять хаос – сняли царя, расчленить Россию им не удалось. Большевики реанимировали Россию, поставили на ноги, окончательно вылечили, сделали сильной и могущественной. Сейчас врагам большевиков нечего противопоставить. Они говорят: да, реанимировали, но какой ценой!

Тогда я была еще совсем молоденькая, – продолжала Вера, – мне было девятнадцать лет. Но я уже была замужем, и жили мы с мужем в Оренбурге. Я уже была беременна, на девятом месяце. Вскоре муж умер от голода. Хотя он никакой роли не играл в части питания, но все равно с ним было как-то уютнее. Мужа кое-как я похоронила в саду. В то время хоронили, кто как мог и кто где мог, безо всяких справок, вскрытий, прокуроров, попов. Мужа я хоронила целые сутки. За ночь сумела вытащить только из дома, приволочь в сад. Протащу три метра – падаю, сил нет. Поднимаюсь – в глазах потемнеет, разноцветные круги. Стою две-три минуты – проходит. Опять волоку – где за шиворот, где за ноги. Потом целый день копала яму. К вечеру выкопала глубиной в шестьдесят сантиметров. Опустила – пусть бог простит – как смогла. И сама чуть не полетела в эту же яму. Хорошо, что яма была мелкая, уперлась руками в его голову. Кое-как выкарабкалась. Крестик поставила с бузины, так как резать дерево не было ни пилы, ни сил. В то время я уже сама еле ходила, да еще и упала духом в связи со смертью мужа. Но во мне уже был живой ребенок, и я решила: если суждено умереть, то только на ногах. Ради ребенка буду бороться до последнего, пока не умру, но только на ногах. Но что делать, как добыть кусочек хлеба, я не могла придумать.

Потом вспомнила, что в Москве у меня есть двоюродный брат. Думаю, может, он мне как-то поможет. Пошла на вокзал. Кое-как забралась в товарный вагон – в телятник. Там уже сидели люди, такие же, как и я. Головы опущены, молчаливые, никто ни с кем не разговаривал. Я легла прямо на пол, так как стоять и тем более сидеть я уже не могла. Через некоторое время ко мне подползла девушка – звали ее Нина. Нина села рядом и спросила:

– Есть хочешь?

– Хочу, – отвечаю.

– У меня есть план, – предлагает она. – Нам нужно выйти в Бугуруслане. Там есть хорошая столовая, покушаем и поедем дальше.

Я ее спрашиваю:

– Как же мы покушаем, если у нас нет денег?

Она говорит:

– Смотри сюда. Мы заходим в столовую, садимся на свободные места и наблюдаем за людьми. Бывает так, что кто-то покушал и на столе оставил кусочек хлеба или что-то оставил в миске. Мы тут же подходим и все это забираем или доедаем. Если мы там покрутимся полдня, будем сыты и сможем поехать дальше.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.