Осознав, что с мамой спорить бесполезно, Ник вышел на улицу, чтобы попытать удачи у отца.

– Пап, – сказал мальчик, подавая тому спортивную сумку с обувью. – Ты когда-нибудь хотел чего-то сильно-пресильно?

Отец запихнул сумку в багажник машины между чемоданом на колесиках и портпледом. Судя по всему, он серьезно задумался над ответом на поставленный вопрос. Наконец-то, подумал Ник, хоть один из родителей готов воспринимать его всерьез.

– Буквально вчера я сильно-пресильно хотел сэндвич с ростбифом и горчицей и чтобы лука побольше. А в обеде, который твоя мама дала мне с собой, был лишь куриный салат на хлебе с изюмом. Но он, как выяснилось, оказался практически так же хорош, как и ростбиф. Плюс там еще был шоколадный кекс на десерт. Так что в итоге все закончилось вполне хорошо.

Ник со стоном закатил глаза. Он знал, что папа просто подколол его, но ему сейчас было не до шуток:

– Вспомни себя в моем возрасте. Неужели ты ничего не хотел так сильно, что прямо умер бы на месте, если бы не смог этого получить?

Отец повернулся к нему и облокотился на багажник машины:

– Я знаю, насколько для тебя важен этот Хеллоуин, – проговорил он, складывая руки на груди.

Ник покачал головой:

– Если бы знал, не заставлял бы меня ехать на дурацкие похороны какой-то тетки, о которой я никогда не слышал.

Папа выставил перед собой ладонь:

– Погоди-ка, ты же не думаешь, что мы с мамой просто из вредности заставляем тебя ехать с нами?

– Пока складывается именно такое впечатление.

– Может, ты и не помнишь свою двоюродную бабушку, но поверь мне, уж она тебя помнила. Как только тетя Ленор узнала, что мама беременна тобой, она тут же прислала нам чек на тысячу долларов, чтобы помочь со счетами из больницы. Позже мы пытались вернуть ей эти деньги, но она ни в какую не хотела их брать. Кроме того, каждый год на твой день рождения она присылала еще по тысяче долларов, чтобы мы откладывали их тебе на колледж.

Ник пораженно уставился на отца:

– Она богатая была, что ли?

– Нет. Просто любила тебя. По ее словам, ей всегда казалось, будто между вами существует какая-то особая связь. Все эти годы мы посылали ей фотографии и делились новостями. Она часто говорила, что как-нибудь приедет к нам, мы тоже обещали привезти тебя в гости. А теперь вот… – Папа закусил нижнюю губу. – Мне кажется, она хотела бы видеть тебя на своих похоронах.

Ник хотел было попробовать объяснить отцу, насколько ему с друзьям важно одеться в костюмы зомби на Хеллоуин, но прикусил язык и тяжело сглотнул:

– Почему я никогда о ней раньше не слышал?

Сперва Нику показалось, что папа не станет отвечать. Он долго смотрел в небо. Но потом кивнул сам себе, словно приняв какое-то решение:

– Видишь ли, Ник, тетя Ленор всегда была, как бы так сказать… весьма эксцентричной.

– В смысле эксцентричной? – переспросил сын. – Сумасшедшей, что ли?

С какого перепугу родители решили отвезти его на похороны безумной старушки?

– Нет, не сумасшедшей. Я не имел в виду ничего плохого. Просто она выросла совершенно в другом месте и в другую эпоху. В этих маленьких городках на болотах люди… зачастую немного иначе смотрят на мир, чем мы с тобой. Верят во всякое. Мы с мамой решили, что тебе стоит подрасти, прежде чем ты со всем этим познакомишься.

Ник понятия не имел, о чем говорит отец. Одно было ясно – нравится ему это или нет, а на похороны он поедет.

– Знаешь что, костюм ведь всегда можно взять с собой, – предложил папа. – Уверен, в Луизиане дети тоже ходят по соседям клянчить конфеты.

– Это будет уже не то, пап, – угрюмо ответил Ник.

Он скользнул взглядом по двору и увидел Анджело и Картера, которые ждали его в конце улицы. На их лицах отражалось такое же уныние, какое грызло самого Ника изнутри. Он оставил отца разбираться с машиной и направился к друзьям.

– Ну как оно? – спросил Анджело с надеждой в больших карих глазах.

– Без шансов, – Ник пнул бордюр носком кроссовки. – Придется ехать.

Если честно, ему хотелось реветь в голос, но он не мог себе позволить разрыдаться на глазах у друзей.

– Мы не пойдем за конфетами без тебя, – выпалил Картер. – Останемся дома и… ну, не знаю… ужастик посмотрим, наверное.

Анджело посмотрел на Картера как на безумца. Но затем согласно кивнул:

– Без тебя идти будет нечестно. Ты ведь костюмы делал, и вообще.

– Шутите, что ли? – Ник грозно зыркнул на товарищей: – Думаете, я позволю своим трудам пропасть зря? Мало того что я не смогу как следует отпраздновать Хеллоуин. Если еще и вы из-за меня останетесь сидеть дома, это вообще будет полный отстой.

Анджело мельком переглянулся с Картером, и оба потупили взгляд.

– Я серьезно, – сказал Ник, сжимая кулаки. Эти ребята были его самыми лучшими друзьями на всем белом свете, но он был готов дать в нос и одному и второму, если они не перестанут себя так вести. – Пусть ваши родители нащелкают море фотографий. И попугайте малышню за меня.

Картер просиял:

– Напугаем так, что им целый месяц кошмары будут сниться.

– Я захватил тебе кое-что почитать в самолете, – сказал Анджело, протягивая Нику книгу.

Ник прочел название:

– «Краткая история вуду»?

Анджело кивнул:

– Говорят, в Новом Орлеане это самая тема. Тут про кукол вуду, жриц вуду. Вроде даже что-то про зомби есть.

– Спасибо, – сказал Ник, забирая книгу. – Очень классно.

Анджело пихнул Картера локтем:

– Ты, кажется, тоже что-то принес?

– А? Да, – Картер сунул руку в карман и достал пачку вяленой говядины: – Это тебе в дорогу. Слышал, еда в самолетах просто отвратная.

Ник взял снек из рук друга, и на землю тут же шлепнулся один кусочек говядины, выпавший из надорванной пачки.

Картер густо покраснел:

– Прости, я слегка проголодался по пути сюда.

На этом моменте отец Ника как раз захлопнул багажник машины, а мама вышла из дома.

– Что ж, я, пожалуй, пойду.

– Бывай, – отозвался Анджело.

Ник начал отходить обратно к дому:

– Смотрите не попадитесь Франкенштейну.

– Я прикуплю пару батончиков «Три мушкетера» на случай встречи с ним, – произнес Картер сдавленным голосом.

– Не, бери лучше «Марс». В «Мушкетерах» только нуга, а там и нуга и карамель.

Ник поспешно отвернулся, крепко стиснув книгу и вяленую говядину. Никогда в жизни он еще не чувствовал себя настолько ужасно. Он надеялся, что его друзья отлично проведут время и наберут кучу сладостей, но был уверен, что для него самого это будет худший Хеллоуин в истории.

Картер был прав. Еду в самолете подавали омерзительную. Сэндвич с ветчиной по вкусу напоминал кусок подмышки, вымазанный вареньем из потных носков. А в фильме, который показывали на борту, было слишком много сопливой романтики и ни единого монстра. Да и какая разница? Едва они поднялись над облаками, мама заставила Ника приступить к долгам по домашке. Но его мысли были далеки от математики. В его голове продолжала вертеться фраза, оброненная отцом: Тетя Ленор всегда была, как бы так сказать… весьма эксцентричной.

Что же он все-таки имел в виду? Может, она была чудовищно обезображена? Ник представил себе седовласую старушку, у которой посреди лба моргал третий глаз, а из носа росли зубы. Или, может, она убивала мелких зверушек и поджигала пустые дома.

Хотя ему трудно было представить, чтобы родители стали поддерживать отношения с тетушкой, у которой были наклонности потенциального серийного маньяка. И он бы наверняка запомнил, если бы видел фотографию женщины с третьим глазом.

Ник поднял взгляд от задач по математике и увидел, что папа смотрит фильм, а мама тихонько похрапывает, прикрыв глаза. Очень осторожно, чтобы не разбудить мать, мальчик спрятал учебник в рюкзак и вытащил книгу о вуду, которую дал ему Анджело.