Он спасет нас. Он спасет ее. Она знала.

Она чувствовала надежду.

– Твою ж! – Гнум резко оторвался от чистки обуви и встал. – Какого черта пугаешь? Почему ты здесь? Вали отсюда – про альвеныша четко было сказано… Ну, че вылупился? Пшёл, пока мы не передумали…

Шеня захлопала бы в непонимании ресницами, если бы могла. Уплывающим от нее сознанием она пыталась понять что происходит.

Помощь так близко…

– О чем ты говоришь, друг? – ухмыльнулся Тарек и потянул на себя Шеню. – Это несчастный случай, и сейчас я всё возмещу. Вы же со своим ловким братаном этого и хотели, а? – человек заржал и со всего маха шлепнул кухарку по пышным ягодицам. Боль разошлась по всему ее телу.

Великан одним движением сорвал с Шени промокший кровавый фартук, оголяя большую грудь.

Но она этого даже не заметила. Ей было все равно. Она смотрела в глаза красивого полуальва Хеллора, а он смотрел на нее. Такие родные, но холодные и равнодушные очи когда-то погибшего сына ледяными клыками вонзились в отголосок надежды. Вот сынок пошевелился и похоже сейчас придет к ней на помощь и…

Высокий, статный альв развернулся и вышел из кухни. Дубовая дверь со скрипом закрылась.

– Не переживай, крошка. Мы, клаахаты, знаем, как быть нежными с женщинами, – напоследок усмехнулся уже не человек.

– А-а-а-а-а!!! – крик отчаяния, ненависти и боли пронесся над Лесом Полувременья, надолго записывая в свои анналы историю «Матери, омытой кровью и яростью».

***

Я закрыл за собой дверь. Шеня пронзительно закричала, и я невольно скривился. Обостренному слуху громкие звуки мешали. Я не хотел бесполезного насилия, но наихудшая вероятность все же случилась. Бандитская парочка оказалась чересчур грубой. В двадцати лигах отсюда деревня и, возможно, я лучше бы отправился туда в поисках, более подходящих… кандидатов. Мое упущение, что я посчитал человека обычным крестьянином-переростком. Коренные клаахаты, родившиеся с топях и без метки на лице частенько умудрялись проскользнуть через границы тюремных болот, но вот чтобы пересечь весь Срединный Пояс и забрести так далеко…

Все эти подсознательные образы секундой мелькнули в голове, и я вышел из таверны.

Я подошел к столетнему дубу, что рос прямо у входа в забегаловку. Не притронувшись к зарытой в гнилую труху на дне дупла заначке Борака, я достал свою поклажу, оставленную заблаговременно здесь же и начал переодеваться, не слишком заботясь, что меня заметят. Сейчас это не имело особого значения. Одежда кавасара была вся рваная и в грязи, но особого выбора не было.

Острый слух уловил учащённые стоны страдания кухарки Шени и кряхтение клаахата. Несмотря на закрытое сознание, я все же поморщился, и сразу же, усилием воли, поглубже ушел в себя. План требовал, чтобы всё было естественно – обычный грабеж с тяжкими последствиями.

Переодевшись, я обошел таверну и выбросил все свои старые одежки чернорабочего таверны «Старый Дубок» в колодец. Больше я не мальчик на побегушках в затхлой забегаловке, а кавасар Академии Хронистов.

И я еще не выполнил своего задания.

Я отошел от таверны туда, где меня бы не заметили и, оперевшись спиной о толстый ствол тысячелетнего древа, стал ждать. Несмотря на расстояние, многое происходящее в таверне я приблизительно мог уловить острым слухом. Слухом пусть и не альва, но полуальва точно. В своем подсознании я вел отсчет. Шестьсот два… шестьсот три… шестьсот четыре… шестьсот пять…

Звуки, что мешали мне держать сознание в стальных рукавицах, еще долго не проходили, но наконец-то страдания женщины закончились. Она затихла навсегда. Тарек мало на это обратил внимания и еще какое-то время стонал и кряхтел.

Кххххрррр…

Я приподнял бровь. Зубы мои были сильно сжаты. Скрежет зубов был лишним и я не мог понять этой реакции. Откуда это? Почему организм преподносит мне такие сюрпризы? Вероятно, разрыв между сознанием и подсознанием у меня не такой большой, как хотелось бы.

После всего этого обязательно нужно будет в себе разобраться.

Гнуму было плевать на то, что происходит под боком. Он занимался мародёрством. Борак проснулся и, судя по рёву дикого медведя, он увидел нечто крайне неприятное. Карлик перестал бить посуду, и я стал вслушиваться в происходящее. Трактирщику сначала угрожали, а потом его пытали…

Тридцать семь минут Борак только кричал, но не проронил ни слова. Он мог бы умереть безболезненно, если бы рассказал про золото в дупле. Но трактирщик решил по-другому. Он не звал меня, как Шеня. Лишь снова кричал.

***

«Он жив! Жив! ЖИВ!» – раскалённая до красна кочерга вонзилась беспощадным огнем в морщинистую щеку трактирщика таверны «Старый дубок». Глаз перестал видеть и с мерзким звуком «чпок» в ушах вытек из пустой глазницы. Густая жидкость зашипела вонючим паром на калёном металле.

– А-а-а-гхы-ы-ы-ы!!!

«Деньги, деньги!.. Передаст… Он знает… Алина… Детки… Лю…», – последняя мысль скряги Борака прервалась темнотой вечного забвения.

***

Еще через тридцать минут я стал прислушиваться тщательнее. Время подходило к концу, и если бы не чистый разум, то я бы начал переживать. Наконец-то из окна таверны повалил дым. Гнилой сруб горел плохо, но убийцы знали свое дело. Они вышли из таверны и встали неподалеку, безразлично наблюдая за плодами своих действий. Сначала из окон повалил черный густой дым. Огонь появился чуть позже, лишь показывая свои маленькие и красные лепестки. Через десять минут вся таверна «Старый Дубок» полыхала багровым огнем. Эхо пребывания кавасара Академии Хронистов в таверне сгинуло во всепожирающем пламени.

Убийца Харн и насильник Тарек отправились в путь с небольшой поклажей в холщовых мешках. Они шли к месту встречи со мной за обещанной наградой.

И они ее получат…

***

Они пробирались через густой кустарник к единственному солнечному оазису в лесу за несколько лиг вокруг от таверны. В центре этого оазиса был большой валун, казавшийся совершенно неуместным среди исполинских деревьев. Гнум и человек расположились в тени этого большого камня. Громкий смех и вульгарные шутки потревожили тишину древнего леса.

Удивительно, как легко некоторые переживают свои зверские поступки. Правила морали и поведения писались поколениями политиков и матерей, но всегда найдутся те, кто считает себя умнее всех только потому, что кровью и страданием других перечеркнули эти своды древних устоев. Отнял, убил, изнасиловал, выпил. Что еще нужно для счастья? Всегда считал это примитивным мышлением существ, счастье которых заключается в самых низменных инстинктах.

А если передо мной существа, счастье которых заключается в инстинктах, то они – животные. Бешеные животные, которых необходимо упокоить.

Закрывать свой разум с животным больше нет нужды.

Все эти образы промелькнули в голове в один миг и совершенно не вовремя. Чувства и эмоции вернулись. Подступила тошнота. Незримые удары молота ударили по черепу, а сердце сжалось тисками и застонало. По рукам пробежала болезненная дрожь.

Спиной к стволу сидел полуальв Хеллор. Запрокинув голову, он смотрел на солнце, что сквозь густые кроны огромных деревьев слепило голубые глаза. Он не мог смотреть куда-то в другую сторону, потому что с ним случилось то, что не случалось очень и очень давно. Земля впитывала и запоминала соленые ручьи, что стекали с бледных щек.

Кап…

***

За редким исключением, обычно первые задания кавасаров не очень сложные. Слежка, дипломатия, торговые сделки, иногда провокации и интриги, но не ТАКОЕ. Когда я получил указания из Академии, то по началу не поверил тому, что увидел.

Зачистка.

Есть три основополагающих принципа выполнения зачистки. Первое: все события вокруг того, во что ты был замешан в течение выполнения задания – случайны и не вызывают ни у кого подозрений. Второе: никаких прямых или косвенных свидетелей. Никто не должен домыслить или, тем более, знать, то, что связано с твоим заданием. Третье и самое важное: твое участие в зачистке минимально. Ошибки совершаются всегда, но, когда это ошибки тех, кем ты манипулируешь из темноты – риски провала в целом снижаются.