– Именно поэтому вы можете применять магию на территории Запретного леса? – уточнила я, понимая, какую грандиозную информацию мне предоставили. Его слова о людской ущербности – пустяк. Было время, когда люди еще не умели подчинять себе магию, в то время, когда остальные расы пользовались ею вовсю. Тогда нас тоже считали ущербными. Но после мы смогли и добились определенных успехов, не уступая в умении древним расам. Теперь же, когда у меня есть такая уникальная информация, я уверена, что смогу помочь магам моей расы найти способ видеть эти магические потоки. Это же грандиозно!

– Да. Я умею правильно призывать стихии везде, где нахожусь. А теперь встань в круг: начинаю открывать портал, – не глядя на меня, присел он на корточки и вычертил незнакомый мне символ, которого, по идее, в этой пентаграмме быть не должно. Но ему виднее. Теперь я это точно осознала.

Понимая, что уже через несколько секунд меня отправят прочь из мрачного замка и от его не менее мрачного и загадочного хозяина, я стремительно присела перед пумой, обняла изумленное моим поведением животное, после, не совсем отдавая себе отчет в действиях, в несколько шагов преодолела расстояние между собой и магом, притянула того за грудки, так как осознала, что даже не допрыгну до его лица, и под ошарашенным взглядом мужчины благодарно поцеловала того в щеку.

– Спасибо, что спасли меня, – робко улыбнулась я все еще неподвижному незнакомцу, что замер в полусогнутом состоянии со странным выражением на лице, и прыгнула за контур пентаграммы, которая по периметру загорелась ярким желтым светом. В следующую секунду я уже стояла в лесополосе, недалеко от городских каменных стен.

***

Мужчина сидел в темноте возле окна и задумчиво смотрел на темный ночной лес. Только его необычные глаза иногда поблескивали в темноте, когда он, словно невзначай, вновь и вновь касался своей щеки.

– Не смотри на меня так, – хмуро произнес мужчина, для которого не стало секретом бесшумное появление второго действующего лица, точнее морды, что с немым укором взирала на своего друга и хозяина, который однажды спас ей жизнь и дал семью в своем лице. – Ей не место здесь, – вновь, словно нехотя, прозвучал низкий, тихий голос в ответ на молчаливое недовольство питомицы.

Мужчина раздражительно выдохнул, и длинные пальцы против его воли коснулись небритой щеки.

– Мне нет никакого дела до того, что с ней будет дальше, – мрачно добавил он. – Я и так сделал слишком много, рискуя быть раскрытым, спасая ее и отпустив. Мне не нужны проблемы с людьми.

В ответ послышалось фырканье, которое в исполнении большой кошки получилось довольно обидным.

– Что значит не нужно было ее отпускать? – возмутился мужчина, блеснув глазами в сторону невозмутимой собеседницы. – Я что, должен был убить это нелепое недоразумение после того, как вытащил с того света? – ворчание со стороны повторилось, однако ни одного слова произнесено не было, что не помешало мужчине понять свою любимицу. – А вот это уже ни в какие ворота. Она не нужна здесь. Тем более я не желаю жить рядом с человечкой, – с брезгливостью скривился он, однако воспоминание об одной конкретной странной, но удивительно забавной человечке вызвало смутное волнение в душе. Он нехотя признал, что именно эта девчонка смогла принести в его скучную одинокую жизнь немного разнообразия. Но это было далеко не поводом, чтобы селить у себя под боком всякую нелепость рода людского.

Неожиданно неприятной оказалась мысль, что ей действительно угрожала нешуточная опасность, раз она рискнула спастись в сомнительном укрытии Запретного леса. И чуть было не отдала там концы, если бы не его своевременное вмешательство. Девчонку явно преследовали. Вероятно, опасность никуда не делась и по сей день.

– Да и о чем говорить? – поморщился он от своих мыслей. – Ей будет лучше с людьми. Человечке определенно было куда пойти. И сейчас, вероятно, она уже у друзей в безопасности.

Его тихая собеседница была с ним явно несогласна.

– Чего ты от меня хочешь? – не выдержал он со злостью в голосе. Повернулся и недовольно уставился на упрямо взирающую на него, не в меру разумную питомицу. – Хочешь, я докажу тебе это?

Мужчина, не ожидая ответа, поднялся и стремительно спустился в свою лабораторию. Он не сомневался, что его любимица следует за ним. Что бесило его еще больше, так это то, что пума была явно довольна его действиями, что говорило о ее изначальном плане вынудить хозяина проследить за недавней гостьей.

Однако, несмотря на неприкрытую провокацию, своего решения он не изменил и решительно взял в руки магический артефакт. Сделал резкий пас рукой и по зеркальной поверхности магического предмета пошла рябь.

– Покажи девчонку, – мрачно потребовал мужчина и уже через секунду всматривался в изображение. Минута – и он отложил артефакт. Медленно посмотрел в глаза большой кошке и почти прорычал:

– Твоя взяла.

***

Неспешным шагом я направилась к городским воротам, впрочем, не торопясь выходить из укрытия деревьев, что заметно замедляло ход. Спустя несколько минут я уже увидела стражников, что останавливали на подходе к городу людей и нелюдей. Процедура стандартная, но почему-то я остановилась и так простояла вне зоны видимости пропускного пункта некоторое время.

Постаралась разобраться в своих чувствах и мыслях, привалившись к шершавому стволу. Для начала нужно успокоиться и не торопиться в действиях, помня, что права на ошибку у меня нет. Этим городом управляет семья Карлайлов, следовательно, и вся городская стража также подчиняется им. Если все так, то скрываться мне не имеет смысла. Достаточно подойти к стражникам, представиться, и меня со всеми почестями сопроводят к главе города. Это хороший исход. Однако беспокойство меня не покидало. Как говорила прежде, интуиции своей я привыкла доверять безоговорочно. Есть и другая вероятность, что стражников, как и в моем дворце, вполне могли подкупить, вынудить и заставить. Тут важно другое: могу ли я так безоговорочно раскрыться и довериться городской страже? Помнится, во дворце чувствовала себя в полной безопасности под защитой дворцовой стражи. Была, конечно, надежда, что Габор поверит ночным преследователям, что нашли мой плащ в лесу, и посчитает меня мертвой. Но зная этого хитрого, расчетливого и осторожного ублюдка, могу предположить, что он все равно даст ориентировку на меня. Просто так, на всякий случай. Раскрывать свое инкогнито мне совершенно перехотелось. Однако в город попасть все же необходимо. А как это сделать в обход основных ворот и стражи?

В последний раз я была здесь лет тринадцать назад. Тогда с сыном герцога Карлайла Лайемом мы любили убегать от гувернанток, и не менее шкодливый, на несколько лет старше меня мальчишка показывал мне тайные лазы в стене. Было их штук десять, но месторасположение всего лишь трех я помнила. Хорошо, если их за эти годы не обнаружили и не заделали.

Теперь другая проблема – мой внешний вид. Одежда, довольно необычная для этого времени и места, никак не помогала оставаться незамеченной. Ко всему прочему, даже заметный факт, что одежда с другого плеча, не так притягивал взгляд, как драгоценные камни, коими пестрило старинное платье. И это было большой проблемой. С неприкрытыми волосами, в странном, но явно дорогом наряде, без плаща для ранней осени и хотя бы элементарного сопровождения, я была как белая ворона.

Судорожно вздохнула и протяжно выдохнула, потерев руками лицо. Нужно собраться и решать проблемы по мере их поступления. Сейчас мне необходимо что-то придумать, чтобы скрыть свою личность. Самый простой способ – разжиться плащом, желательно невзрачным и с глухим капюшоном.

На глаза попался обоз, что выезжал из стен города. Если потороплюсь, смогу перехватить на дороге у лесной кромки. Через десять минут я с некоторым сожалением срезала с платья три драгоценных камня и отдала их за грязный и облезлый плащ, который, по моему скромному мнению, не стоил и гроша. Я всегда неохотно расставалась с вещами, которые считала своими. Особенно когда обмен был заведомо несправедливым. Однако спорить с наглым торговцем было мне не с руки, ведь выбора как такового у меня все равно не было: либо заплатить грабительскую цену за местами дырявую тряпку, либо мерзнуть в ожидании более порядочного человека. Выбрала первое, стараясь не морщиться от брезгливости, когда накидывала на себя дурно пахнущий, явно мужской плащ. Но зато невзрачный и с капюшоном, как и хотела.