Перевела пораженный взгляд на хозяина и заметила у него на тарелке два подобных бутерброда. Даже толще. На мне явно сэкономили по еще одному слою начинки. И мужчину ничего не смущало.

– Что? – возмутился он.

– Спасибо, – тихо произнесла я, видя, как незнакомец с легкостью откусывает свой бутерброд и невозмутимо жует.

Мужчина не обратил на мою благодарность никакого внимания.

– Так что там с твоими измышлениями? – заинтересованно посмотрел на меня, интенсивно работая челюстями.

А я… Признаюсь честно, при мне прежде так никто не ел. В смысле, все при дворе отца ели иначе, согласно этикету, только с помощью столовых приборов и только маленькими кусочками. И мне всегда жутко хотелось плюнуть на все эти церемонии и есть руками. Особенно когда в детстве выезжали на пикники или охоту. Но даже там прислуга расставляла столы и приборы, не допуская даже возможности попробовать стащить бутерброд и просто съесть его. Быстро. И руками. Даже мужчины не позволяли себе вольностей, строго следуя правилам приличия.

Вновь, словно завороженная, посмотрела на тарелку перед собой, после увидела, как против моей воли руки тянутся к ней с немного вздрагивающими пальцами, словно я собиралась совершить кощунство. Плотно обхватила края бутерброда и поднесла к лицу, думая, как ловчее его откусить. Закусила губу и решила поучиться у своего спасителя. Вот только, как оказалось, он уже не ел, а с нескрываемым интересом смотрел на меня.

– Что? – смутилась я.

– Ты забавная.

– О, решили проявить оригинальность? – не сдержала я сарказма. Начавшее было подниматься настроение резко ухудшилось. Даже бутерброд положила обратно на тарелку.

– Просто кусай, что понравится, и жуй, – с насмешкой дал мужчина мне ценный совет и вновь переключился на свой завтрак.

Недовольно покосилась на него, отмечая действия незнакомца, и вновь взялась за свою еду. Как ни крути, более подходящего места не нашла и со вздохом впилась зубами в то, что было ближе. Прожевала и поняла, что откусила исключительно сыр. Но, несмотря на это, я наслаждалась ситуацией, словно ребенок. И даже не стеснялась набивать рот и раздувать щеки, как хомяк, не боясь, что меня осудят. Тут, в этом замке, благородное общество далеко, что, пожалуй, радует. Но только это и только сейчас. В остальном я хотела поскорее оказаться у своих друзей.

– У меня несколько вариантов, но только один был бы идеален. Но он невозможен, так что я теряюсь в догадках, – тщательно пережевав и сглотнув, заговорила я. Все же воспитание не позволило мне разговаривать с набитым ртом, демонстрируя в процессе пережеванную пищу.

– Какой же? – лениво спросили у меня.

– Магический перенос.

– Тем не менее ты права, – пожал красноволосый могучими плечами, а я от услышанного даже есть перестала.

– Но… – начала я.

– Но магия в Запретном лесу не действует? – подсказал мужчина. Я кивнула, внимательно вглядываясь в его невозмутимое, но почему-то казавшееся насмешливым лицо. – Не в моем случае, – выдержав мой взгляд, проинформировали меня, чем ввергли в ступор. – Как думаешь, долго бы я прожил здесь, не имея магии?

Я промолчала. Ответ был очевиден. Но это невозможно! Мужчина, видя мой скепсис, тяжело вздохнул, поднял ладонь, и через мгновение на ней загорелся огонек. Явно магический.

Кажется, у меня челюсть упала. А, нет, это всего лишь бутерброд, что вывалился из моих рук на пыльный стол. Бутерброд жаль. Я не наелась.

– Но… но как? – подпрыгнула на месте, забывшись, и теперь сама нависала над мужчиной с исследовательским интересом. По опыту знаю, сейчас собой представляю занятное и где-то пугающее зрелище. А все потому, что, не обладая магией, я была ее искренней поклонницей. Чисто с теоретической стороны. Мы даже с придворным магом и инженером искали пути объединения естественной науки и магии. Некоторые эксперименты удавались, большинство проваливались. Но результаты все равно поражали! – Расскажите! Я хочу все знать! – борясь с желанием нахально на него взобраться, чтобы ближе рассмотреть и даже в рот заглянуть, попросила я, пританцовывая на холодном полу. О, кажется, я даже туфли потеряла.

На меня смотрели со странным выражением недоумения и искреннего удивления.

– Что? Странная? – вздохнула я печально, понимая, что становиться подопытным экземпляром тут никто не собирается. Мне молча кивнули, подтверждая мои предположения. Вновь вздохнула и поплелась на свое место, по дороге подбирая разбросанные туфельки.

– Успокоилась? – через какое-то время спросил он. Я кивнула, подперев рукой щеку и с сожалением перенося со стола на тарелку непригодный уже бутерброд. Неожиданно мне подсунули вторую тарелку с половинкой другого. – Ешь давай, а то смотреть на тебя без жалости невозможно, – пояснил красноволосый причину своей доброты. И несмотря на то, что меня вроде как оскорбили, хотя я считалась первой красавицей при дворе, поблагодарила и молча принялась есть. Зеркало, в которое я не так давно смотрелась, было полностью солидарно с хозяином замка: от красавицы во мне остались лишь воспоминания.

– Я так понимаю, спрашивать, кто вы такой, смысла нет? – довольно вздохнула некоторое время спустя. Правда, хватило меня только на четверть предложенного, но все равно объелась.

– Правильно думаешь, – не стали со мной спорить.

– Когда мы отправимся? – перешла я к делу, понимая, что мне действительно ни к чему выспрашивать его. Хоть он и не верил в людское благородство, о нем распространяться я не собиралась. Да и не увидимся мы, вероятно, больше никогда. Действительно, о нем проще сразу же забыть, как только мы попадем в город. Но что-то мне подсказывает, что своего знакомого-незнакомца я забуду не скоро. Возможно, никогда. Хотя бы потому, что подобные ему не забываются. Тем более те, кому обязан жизнью.

– Как только Шая вернется с охоты. Она хотела бы тебя проведать. За это время я как раз подготовлю все для переноса.

– Пума хотела бы повидаться? – ошалела я от услышанного.

– А что тебя смущает?

– Вы говорите так, будто знаете о ее желаниях.

Мужчина поморщился, словно понял, что взболтнул лишнего:

– Забудь.

– Но…

– Я сказал, забудь, – строго отрезал он и поднялся из-за стола. – Пока можешь побыть в своей комнате. Я позову, когда будет все готово.

И вновь оставил меня одну. Я посидела какое-то время с потерянным видом, после махнула головой, отгоняя от себя все мысли и убеждая себя, что меня это все скоро не будет касаться и лучше не вдаваться в подробности.

Встала, посмотрела на недоеденный бутерброд, подумала, что с ним делать. Прежде я никогда не убирала за собой. За меня все делали слуги. А вот теперь я в растерянности: слуг тут не наблюдалось, а оставлять за собой посуду с остатками еды было неловко перед хозяином.

Прошлась по кухне с тарелками в руках в поисках места, куда их можно было бы убрать, и с удивлением поняла, что кухней не пользовались. Совсем. И очень давно. Даже посуды нигде видно не было, за исключением той, что я держала в руках. Ничто не указывало на то, что кухня функционировала хотя бы год. А вот интуиция подсказывала, что и того больше.

Оглушенная своими мыслями, сама не заметила, как доела остатки бутерброда, а негодный отправила в какой-то бак в углу. И ушла.

***

На город передо мной уже опускалась ночь, когда я вышла из портала. При виде каменных стен невольно задержала дыхание и стремительно обернулась, чтобы бросить последний взгляд на закрывающийся портал, который навсегда разделит меня с моим таинственным спасителем и его пумой. Неожиданно поняла, что эта мысль заставляет грусти разрастаться в груди. А ведь я так и не поблагодарила их, кроме неловкого прощания и тихого «спасибо».

Пума действительно пришла ко мне незадолго до того, как хозяин замка сообщил, что все готово для переноса. Уж не знаю, для того, чтобы повидаться со мной, или нет, но, когда дверь в мою комнату открылась и, бесшумно ступая, величественно вошло это гордое животное, я задержала дыхание в изумлении: настолько кошка была красивой и опасной одновременно, что чувства смешивались в странное сочетание, вызывающее искреннее восхищение.