«Я» подпрыгивала, хлопая в ладоши.

— Динь, динь, динь! Ты всё поняла! Я открыла его, чтобы мы немного поболтали.

Я ткнула в неё пальцем.

— Подожди. Значит, это не сон?

— Нет. Я мертва! Как и все остальные. — Она посмотрела на моих братьев и сестёр, по пустым глазам которых легко понять, что с ними случилось что-то ужасное. — И это всё из-за тебя! — Она посмотрела на небо и замерла.

— Алло? — Я щёлкнула пальцами. — Алло-о-о? — Она не ответила. Боги, будущая версия меня так раздражала. Что случилось? — Эй! Очнись! — «Я» резко посмотрела на меня.

— Привет! — Она улыбнулась, широко раскрыв глаза.

— Ты сказала, что я сделала что-то не так? — начала я.

— Ага! — Она подняла указательный палец. — В этом и вопрос. — Она покачала головой и свистнула. — Что именно, я понятия не имею.

— Ты не знаешь? — спросила я.

Она покачала головой.

— Знаю лишь, что мы все обезумели и практически взорвали планету. О! И что во всём виновата ты!

То же самое я видела в глазах Нармера! За исключением того, что это моя вина.

— Ты пытаешься сказать, — проговорила я, — что я сделала что-то не так, но не знаешь, что именно. Но что бы это ни было, привело к краху планеты? Так откуда ты знаешь, что виновата я?

— Я помню, как танцевала в большом зале и пела: «Я победила! Наконец-то всё кончено!» Помимо этого, ничего.

— Да ладно, это не доказательство!

Сильно нахмурившись, она таращилась на меня.

— Ладно, я помню ещё кое-что… ну, точнее, две вещи, но одна из них очень удручает. Не уверена, что стоит её рассказывать.

— Прошу, расскажи.

— Окей. — Она взволнованно захлопала в ладоши. — Я помню, что спала со многими странными существами. Как ты назвала этого фараона?

— Кровосос.

Она дотронулась до носа.

— Точно! Я помню, что спала со многими кровососами. И я говорю, — она обмахнула лицо веером, — с очень многими! Но чего-то всегда не хватало. — Может, души?

— Это и есть главная удручающая новость? — поинтересовалась я.

— Нет. Это счастливое воспоминание. Через несколько тысяч лет ты узнаешь, что ты — вестник апокалипсиса. — Она вздохнула. — Творец создал тебя такой.

Это неправда. Я всегда защищала человечество, оберегала от уничтожения. Кроме тех случаев, когда чувствовал необходимость причинять боль глупым, унижать слабых, уничтожать всё несовершенное… ах! Как и все остальные. Кроме меня. И Минки, конечно.

Я прикрыла рот рукой, не в силах в это поверить.

— Я — вестник апокалипсиса? — прошептала я.

— Видишь, я же говорила. Полный отстой. Я не хотел рассказывать, — сказала «Я».

— Но почему? Зачем это Творцу? Почему он… она сделала меня злой?

«Я» пожала плечами.

— Откуда, чёрт возьми, мне знать? Это всё равно, что спрашивать, почему зло вообще существует. Или почему львы едят детёнышей газелей. Или почему люди создали «Беременна в шестнадцать» и называли это ток-шоу. Плохие, безвкусные вещи — это просто часть уравнения. Зло — необходимый ингредиент.

Я понимала. Ведь я — богиня. Не может быть жизни без смерти. Радости без печали. Нет просветления без страдания. Но я не чувствовала зла. Только добро. Ладно, хорошо с действительно озорной жилкой.

— Не может быть. — Я покачала головой.

— Посмотри на доказательства, — сказала она. — Все твои поступки, даже с хорошими намерениями, всегда заканчиваются беспорядком.

— Не-е-е-е-е-ет, — запротестовала я.

Она скрестила на груди бледные руки.

— Правда? А как же Фестиваль Огней? — спросила она.

— Хорошо. Но откуда мне было знать, что вулкан извергнется и убьёт всех людей? — заспорила я.

— А Атлантида? — спросила она снисходительно.

— Платон преувеличил историю! Это был розыгрыш! Кроме того, Маакс простил меня за то, что я потопила его остров.

«Я» уставилась на меня. Проклятье. Может, она и права. Я подумал о Нармере, и о том, как я нечаянно создала новый злой вид, который питается людьми

— Ладно, хорошо, всё так, — призналась я. — Похоже, во мне есть склонность к разрушению, но что делать? — спросила я. Несмотря ни на что, я не хотела конца света, и уж точно не хотела стать причиной смерти моих братьев и сестёр.

— Будь злой, — ответила она.

— Гениальный план. — Я села в грязь и, закрыв лицо руками, застонала.

— Ты же понимаешь, что голая и вся в грязи, да?

Я зарычала на «Себя».

— Какая, к чёрту, разница? — Всё равно все умрём и плевать с чистой задницей или грязной.

Она плюхнулась рядом.

— Мне есть разница, и тебе тоже. Так что, вместо того, чтобы защищать человечество, ты будешь пытаться уничтожить его.

Под чем именно «Я»? Под какашками единорога? О да, смейтесь, если хотите, но никто ещё не оправился от такого эксперимента.

— Круто, — сказала я. — Но думаю, что сначала вернусь в свой мир и посоветуюсь с братьями.

Я встала, отряхнула грязь с задницы и направилась к сеноту, который больше не был завален трупами — этот маленький трюк всего лишь способ привлечь моё внимание.

— Нет. Ты не должна им говорить, — запротестовала она, вставая передо мной. — Они подумают, что ты сошла с ума, и увидят в тебе угрозу человечеству. Тебя запрут.

— И что ты предлагаешь делать? — спросила я.

— Я серьёзно. Сопротивляйся своим инстинктам, не помогай и не твори добро. Что бы ни посчитала правильным, делай наоборот. Вуаля. Больше никаких разрушений!

— Ты идиотка!

«Я» схватила меня за плечи.

— Нет, это ты идиотка! Ладно, тогда я тоже. Но ты должна так поступать.

Я отрицательно покачал головой.

— Если я стану поступать вопреки всему, что считала правильным, людей отошлют на Луну. Особенно египетских мужчин. В частности Нармера. — «Эй. Неплохая идея!»

«Я» топнула ногой.

— Симил. Это не шутка.

— А кто шутит?

Она одарила меня печально известным взглядом смерти от Симил. Я изобрела его несколько столетий назад. Рада узнать, что это никуда не делось. Взгляд очень устрашал.

— Ты даже не уверена, что это изменит будущее, — проворчала я. — Кто может сказать, что моя попытка уничтожить мир не заканчивается тем, что я его уничтожаю?

— Ты права, — сказала она, постукивая пальцем по подбородку. — Если бы только Вселенная подала нам знак

Я съёжилась.

— Ха! Я знаю этот взгляд! — Она подпрыгнула и указала на меня. — Ты получила знак, да?

Да. В глазах Нармера.

— Я видела, как боги разрушали мир. — Я вздохнула. — Из-за одиночества.

— Ха! Я права! — Она обняла меня. — Симил, ты должна найти им всем любовь. При этом, конечно, делать всё наоборот, и не пытаться сделать что-то хорошее. На самом деле, нужно начать с себя. Иди и найди своего мужчину!

Она начала пританцовывать, как в будущем, в стиле диско, и я сопротивлялась желанию присоединиться к ней. Диско всегда поднимало настроение.

— Любовь для меня не вариант. Никогда не была и не будет.

— Извини, но Вселенная заговорила. — Она начала размахивать пальцами, будто стреляла. Вечная классика диско-движения.

— Мужчина, которого я любила, разбил мне сердце и оторвал голову. А ещё он превратился в какое-то страшное существо, которое пьёт кровь.

И я больше всего — и это истинная правда — хотела вернуть свою задницу в Египет и отомстить.

— Ты должна помириться с ним, — сказала она радостно.

— Ни за что. Я ненавижу этого человека. И никогда больше не буду любить.

— Нужно научиться прощать, — настаивала она.

Я посмотрел ей прямо в глаза.

— Он убил Минки.

— Ублюдок! Если бы он ещё не умер, я бы убила этого ублюдка, — ответила «Я».

Чертовски верно! И какой чертовски странный разговор.

— Тогда тебе придётся сосредоточиться на наших братьях и заставить их полюбить, — сказала она. — И делать противоположное тому, что считаешь наилучшим для человечества. Так ты можешь спасти нас.

Я расхохоталась так громко, что листья на деревьях затряслись.

— Это ещё безумнее, чем просить меня влюбиться.