— Что именно вас там смутило? — удивленно проговорил Владимир Дмитриевич и подошел ближе. Я развернула к нему отчет и указала на цифры, которые вызвали у меня вопросы.

Курсаков задумчиво потер подбородок, полистал документы.

— Тут опечатка, надо исправить эту страницу. Все посчитано верно, видимо аудитор, набирая цифры, переставила их местами. Заберу себе этот документ, утром подправим.

Он направился к выходу, но резко остановился, будто вспомнил о чем-то.

— Виктория Александровна, а вы не сможете меня завтра выручить? — спросил он серьезно. Настала моя очередь удивляться.

— Что нужно сделать? — спросила, внимательно глядя на него.

— У меня секретарь заболела. Она должна была завтра составить мне компанию на конференции. Замените ее? — поинтересовался он.

— Кончено. А что делать нужно? — задала встречный вопрос.

— Там ничего сложного. Утром вместе поедем. Мероприятие продлится до обеда. Форма одежды — официальная.

После этих слов Владимир Дмитриевич вышел из кабинета, а я покидала в сумку вещи и отправилась домой.

Утром примчалась на работу как обычно в приподнятом настроение. Только здесь чувствовала себя, как рыба в воде. Некогда было копаться в себе и думать про неразбериху в личной жизни.

— Вика, ты куда собираешься? — поинтересовалась Даша Мамонтова, заметив, как я сложила в сумку папку с бумагами.

— С Владимиром Дмитриевичем поедем на конференцию, — ответила, заправив за ухо выбившийся локон волос.

— Слава Богу, что в этот раз он выбрал не меня, — выдохнула Мирослава Акимова. — Когда Ульяна болела, мне тоже приходилось ездить на конференцию. Там так скучно, что помереть можно.

— Да, там кошмарно. Когда Ульяны нет, эта миссия падает на одну из нас, — подтвердила Александра Симакина.

— Хватит запугивать Вику! — строго сказала Надежда Николаевна, поправив очки. — Не слушай этих пустомель. Я улыбнулась. Успела выяснить, что не только меня взяли без знакомства. Здесь все пришли по объявлению. Оказывается, Владимир Дмитриевич не любил три вещи: взятки, продажных женщин и блат. Он набрал персонал исключительно по умственным способностям. Если видел слабое звено, то быстро находил замену, поэтому все старались, выполняли работу качественно, потому что успели понять, что для Курсакова незаменимых нет. Даша поведала о том, что у Владимира Дмитриевича три высших образования, опыт работы за границей. А еще он разведен и у него двое детей. Если верить Мирославе, то у директора есть спутница. Она владеет тремя салонами красоты. Акимова как раз ведет бухгалтерию этой таинственной женщины по фамилии Босс.

В кабинет вошел Курсаков, и все сразу притихли.

— Виктория, вы готовы? — поинтересовался он, а я кивнула и последовала за ним.

У Владимира был водитель, однако в этот раз директор предпочел сам сесть за руль. Когда мы подошли к его машине, у меня глаза округлились. Спортивный черный автомобиль, обтекаемой формы. Это была не рабочая машина, а его личная. Потому что рабочий внедорожник я не раз видела на автостоянке. Но мы почему-то прошли мимо той машины и подошли к этому автомобилю.

Курсаков открыл передо мной дверь и кивнул, чтобы садилась на переднее сиденье. Я зачаровано наблюдала за этим мужчиной. Он поправил галстук, обошел машину и сел за руль. Прикоснулся пальцем к датчику и двигатель зарычал. Впервые видела мужчину подобного класса, раньше только читала о таких или в кино встречала. До сих пор не верилось в то, что работаю у него.

— Виктория, вы не против, если включу музыку? Не люблю в тишине сидеть, — заявил он, не отвлекаясь от дороги. Сколько у него работала, ни разу не замечала, чтобы этот человек бросал хищные взгляды на сотрудниц. Со всеми держал дистанцию и своей личной жизнью не святил. Все мужчины юридического отдела пытались копировать манеры директора. Вот только у них плохо получалось. Курсаков был иной масти, благородной крови. Еще меня удивляло то, что имея хороший достаток, он ни на кого не смотрел свысока. Обычно людей его уровня преследовала звездная болезнь, но Владимир, к счастью, этим не страдал. Он ни разу не повысил голос, даже если сотрудники допускали ошибки. Персонал чувствовал лидера, его силу, поэтому директора боялись и уважали, хотя он никого не запугивал и не обижал. Побольше бы таких мужчин в мире.

— Я тоже люблю музыку, — ответила, чувствуя себя маленьким зверьком в одной клетке с могучим хищником.

Ехали молча, каждый из нас был погружен в свои мысли. Подъехали к огромному офисному зданию, свернули на подземную парковку, а оттуда уже отправились пешком. На лифте поднялись на четырнадцатый этаж. Меня поразил интерьер, просторные коридоры, богатая обстановка, будто во дворец попали. У окна стояли мужчины в дорогих костюмах, заметив Курсакова, расплылись в улыбках. Все пожали Владимиру руку, бросили на меня оценивающий взгляд. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Не привыкла я находиться в таких местах, к щекам краска прилила. Поспешила отвести взгляд и не пялиться на присутствующих.

— Виктория, я провожу вас в приемную, там нужно будет заполнить документы. Вам все покажут. Встретимся в конференц-зале, — заявил Курсаков, взял меня под локоть и завел в кабинет. У меня сердце билось где-то в горле. Было чертовски волнительно, понятия не имела, что мне делать и какие еще документы заполнять? Однако когда увидела в помещение девушек с испуганными взглядами, немного расслабилась. Значит, не только я здесь впервые. Незнакомки показали мне, как надо заполнять документы. Честно признаться, не думала, что предстоит столько писать. Когда все документы были подготовлены, отправились в конференц-зал. Раздали подготовленные бумаги мужчинам. Владимир Дмитриевич кивнул мне, и я заняла место рядом с ним.

— Сейчас каждый из присутствующих будет выступать, потом мы проголосуем и отдадим бумаги. Вас снова позовут в другое помещение для подсчета голосов. Примерно такой план действий, — прошептал Курсаков. — И Виктория… Выдохните. Вы хорошо справляетесь.

Я смутилась и опустила взгляд. Два часа слушала выступление мужчин, они обсуждали различные вопросы касательно слияния организаций, банкротства, инвестиций. Я половину пропускала мимо ушей. Действительно скучно. Потом директора проголосовали и стопку с документами собрали помощницы. Я была рада размять кости в соседнем помещение. Подсчитали анонимные голоса и отдали главному секретарю этого собрания. Она огласила результаты. Мужчины между собой поспорили, назначили новую встречу и разошлись.

Пока шли с директором по коридору, ему кто-то позвонил.

— Слушаю, — сказал он таким тоном, которого я еще никогда не слышала. Он вложил в свой стальной голос нежность. Я сразу догадалась, что звонила дама его сердца.

— Нина Сергеевна, я не смогу заехать. Может, вечером обсудим? Хорошо, сейчас буду, — сдался он. Отключил телефон, усмехнулся чему-то, покачал головой. Я заметила блеск в его взгляде.

— Виктория, можно вас попросить об одолжение? — спросил он, снова натянув непроницаемую маску.

— Конечно, — ответила и немного насторожилась.

— Мы сейчас заедем в одно место, не говорите, пожалуйста, сотрудникам об этом. Хорошо? Не люблю, когда про меня сплетни в коллективе ходят, — ледяным тоном сказал Владимир Дмитриевич, а я поежилась под натиском колючего взгляда.

— Не переживайте. Ваша тайна умрет со мной. Я не из тех, кто обсуждает чужие жизни, — ответила серьезно, забыла, что надо дышать и моргать.

— Вот и чудно, — ответил он, смягчив взгляд.

Сели в автомобиль и помчались по дороге. На светофоре Курсаков притормозил и включил аварийный сигнал.

— Я на минуту, — заявил он и выскочил из машины. Я проследила взглядом за директором и улыбнулась. Он подошел к цветочному магазину и купил букет алых роз. Осторожно положил цветы на заднее сиденье и вернулся за руль. Кашлянул, бросил на меня тяжелый взгляд. Наверняка, его коробило то, что я стала свидетелем всего этого. Вскоре мы остановились у салона красоты.