Веки князя резко распахнулись.

– Татьяна, ты еще помнишь, что такое чувства? – спросил, встретившись взглядом. – Страх, боль, удивление? – перечислил спектр, который испытал при встрече с человеческой девушкой. – Ты помнишь, что такое любовь?

– Я знаю, что испытывала все это ранее. Но ощущения практически стерлись из памяти.

– А любовь? Ты же любишь свою дочь?

Вампирша повела обманчиво хрупким плечом и отрицательно покачала головой:

– Я знаю, что должна оберегать ее. Я помню, как рожала ее.

Александр потерял интерес к разговору и пытался воскресить в себе то, что пережил несколькими днями ранее. Боль ему не понравилась, это жгучее чувство, заставляющее скручиваться и царапать пальцами грудь.

Но тот букет, что вызывал кроткий взгляд девушки, был еще свеж в памяти, и он его смаковал, прогоняя вновь и вновь одну и ту же сцену. Испуганные зеленые глаза выглядывают из-за плеча Константина, бросают быстрый взгляд, полный непонимания и ужаса, и скрываются из поля зрения.

Первое, что ощутил, было желание. И не то, которое руководило им все время – безотчетная эгоистичная жажда, а иное, более тонкое и трепетное. Хотелось не только обладать и вкусить, но и дать что-то взамен.

А еще волнение, оно путало сознание, заставляя совершать бессмысленные вещи: пытаться произвести впечатление, доказать свою силу и без того напуганной человечке. Посетить чужое жилище без видимой причины. Нет, причина, безусловно, была, он хотел убедиться, что не ошибся, и спустя семнадцать веков нашел ту, которая заставила его сердце биться, вынуждая работать легкие, вбирать воздух со всеми его запахами.

Из приятных воспоминаний вырвали прикосновения, женские пальцы поднимались от колена по бедру. Князь сделал жест рукой:

– Не нужно. – В обычно ровном тоне мелькнули нотки раздражения.

– Я могу позвать Катарину, она всегда знает, как угодить, – пропела вампирша приторным голосом и огладила мужскую скулу, склонившись к лицу.

Князь дернул щекой, словно отгоняя надоедливую муху.

– Не нужно, – повторил, и к раздражению прибавилась сталь в голосе.

Совсем по-человечески Татьяна растерянно захлопала глазами и поджала губы.

Она еще несколько минут стояла у ног правящего, не понимая, что изменилось, чем она сама или ее дочь могли прогневать и вызвать немилость.

– Татьяна, – привлек ее внимание вампир.

– Да? – Она вернулась взглядом к мужчине.

– Подготовь улей. Я скоро представлю свою княгиню.

Склонившись перед Александром, ей с трудом удалось сдержать эмоции. На красивом бледном лице расцвела победная улыбка. Гордый разворот плеч, точеный носик, высоко поднятый к расписному потолку, плывущая походка выдавали в вампирше победительницу. Татьяна не реагировала на приветствия прислужников и вампирского молодняка, зная свое превосходство над ними, а в скором времени она сможет встречаться прямым взглядом с любым Высшим, не боясь навлечь на себя гнев.

– Какой хорошенький.

Вела подошла ближе к кувезу и засмотрелась на новорожденного волчонка.

– Ну, красный какой-то весь.

Эля, сморщив носик, склонила голову набок, комочек в белоснежных одеждах зашевелился и закряхтел.

– А ты думала, сразу красивенький, как пупс в коробке? – Девушка легко рассмеялась, наблюдая за тем, как волчонок возится, перебирая в воздухе ручками и ножками. – Да и появился на свет малыш слишком рано.

– Через месяц-полтора его уже нельзя будет отличить от полностью доношенного ребенка, – вмешался в разговор Константин.

– Когда их с Лилей можно будет забрать домой?

– Нескоро, не хочу рисковать. Три-четыре недели будут под моим присмотром. Кстати, – вампир подхватил под локоть Велу, – твоя дочь отлично справляется с обязанностями медсестры.

Трое суток прошли в невыносимом темпе нескончаемой гонки. Первые сутки латал полторы сотни оборотней. Раны приходилось вскрывать по новой и промывать от вампирского яда, который не давал полностью восстановиться. И под внешне зажившей поверхностью кожи таились коварные глубокие порезы, причинявшие нестерпимую боль и отравляя организм. А следующие два дня он боролся за жизнь Лили и маленького волчонка.

– Эля, ты не задумывалась над тем, чтобы учиться медицине?

Девушка устало подняла голову и отрицательно покачала головой. Ее все еще мутило от вида крови с примесью гноя.

– Если я помогла обработать два десятка ран, это не значит, что готова заниматься подобным всю жизнь, – устало ответила она.

– Подумай над моим предложением, я бы не отказался от такой сообразительной помощницы. Многому научу сам. Всему, – вполне серьезно поправил себя. – Годы обучения в университете пройдут для тебя без особых сложностей.

– Спасибо, но ближайшую пару лет я планирую провести в своем саду, высаживая кусты бегонии. И никаких потрясений!

Константин, как показалось Эле, не к месту рассмеялся и покачал чему-то головой.

– Милая, я могу тебя попросить остаться еще на несколько дней у Константина? Лиле нужны поддержка и помощь.

– Да, конечно. Я и сама хотела предложить.

Вампир вновь заулыбался и поспешил скрыться под предлогом того, что его звала Марта.

– Идем навестим Лилю, она как раз проснулась.

Вела взяла дочь за руку, словно в детстве.

Лиля сидела в коконе из подушек и капризно отказывалась от еды.

– Ар, я не хочу! – упрямо сжимала губы и воинственно смотрела на мужчину.

– Ты ничего не съела! – нависал над хрупкой девушкой Арнар с полной тарелкой вареного мяса.

– Я сегодня ела уже трижды! Слава Богу. – Лиля повернула голову на звук открывающейся двери. – Вела, объясни своему брату, что в меня больше не влезет!

– Тебе нужно усиленно питаться, – порыкивал он в ответ.

– Ник плачет, – Вела развернула голову, прислушиваясь, – или мне показалось?

С тарелкой в руках Арнар выбежал из комнаты.

– Спасибо. – Лиля свободно вздохнула, устраиваясь удобнее среди подушек.

– Ты специально, да? Он спит. – Быстро вернувшись обратно, мужчина гневно метал молнии в сторону сестры.

– Милый, ты задушишь Лилю гиперопекой. Девочке больше не требуется того потребления калорий, что при беременности. Не забывай, она человек.

Арнар нахмурил брови и перевел взгляд с сестры на свою пару. Рядом с его девочкой на край кровати присела Эля. Племянница помогла справиться со спутанными волосами, разбирая пшеничные пряди и собирая их в аккуратную косу.

– Отдохни, мы позаботимся о них.

– Нет.

– Тебе надо размяться, отпусти зверя.

Волк изнывал, запертый в теле человека, и сразу же оживился, услышав о свободе.

– Хорошо. Лишь час, не больше. – Эти слова были обращены Лиле.

– Не обязательно так быстро возвращаться. Девочки со мной побудут.

Ар наградил Лилю тяжелым недовольным взглядом и нехотя покинул комнату.

Эля, как и предполагалось, осталась в доме Константина, хотя никакой надобности в ее присутствии не было. Лиля никогда не оставалась одна. Паломничество оборотней началось буквально на следующий день, как Константин дал согласие. За несколько дней в доме вампира побывала вся стая, одаривая мать и маленького волчонка, который находился под пристальным вниманием круглосуточно.

Карусель посетителей остановилась в тот момент, когда хозяин дома недвусмысленно намекнул, что всем нужен покой и ему в том числе.

– Как же хорошо.

Подруги сидели на кровати, а между ними на голубеньком одеяльце лежал ребенок. Он креп с каждым днем и за пару недель превратился в милого малыша, сплошь покрытого перетяжечками.

– Боюсь представить, что будет дома. – Эля сочувственно вздохнула и протянула пальчик малышу, тот крепко схватился, чем вызвал улыбку умиления.

– Вот скоро вернутся бабушка с дедушкой, и ты Ника будешь видеть разве что пару раз в день. Да и мама ждет не дождется, когда сможет тебе «помочь».– Эля пошевелила указательным пальчиком, и волчонок недовольно закряхтел.