Кроме пороховых и жидкостных ракет, на Куммерсдорфском полигоне проводились испытания и доработки артиллерийских, авиационных систем и других видов вооружения. Объемы этих работ непрерывно возрастали, росла и численность гражданских специалистов. Настало время, когда Куммерсдорфский полигон исчерпал свои возможности. Под грандиозную задачу создания тяжелой ракеты А-4 и других, не менее одиозных задач министерства авиации требовались другие масштабы. Совместным решением Главнокомандующего сухопутными силами Германии генерал-полковника Вернера фон Фриза и рейхсминистра авиации генерал-фельдмаршала люфтваффе Альберта Кессельринга для нового полигона был приобретен остров Узедом. Остров в виде узкой полосы земли, растянувшейся вдоль берега материка, был почти необитаем. На одном конце острова была полуразвалившаяся рыбацкая деревенька Пенемюнде, а на другом – Свинемюнде.

Половина острова, получившая название «Пенемюнде-Восток», находилась в подчинении Управления вооружений сухопутных войск, а другая часть острова, «Пенемюнде-Запад», – в ведении отдела новых разработок министерства авиации. Проектирование и строительство объектов экспериментального ракетного центра в Пенемюнде и объектов авиационной промышленности осуществляли организации и предприятия, находящиеся в ведении генерального инспектора Германии по делам строительства Альберта Шпеера. За свою деятельность на постах руководителя военного строительства, а затем имперского министра вооружения, А. Шпеер Нюрнбергским судом был приговорён к смертной казни, но впоследствии казнь заменили двадцатью годами тюремного заключения [159].

Масштабы развертывания работ по разработке ракет и организации их серийного производства выходили далеко за рамки представлений и возможностей армейского мелкого чиновника вермахта капитана В. Дорнбергера. Ни он, ни небольшая группа любителей полётов в космос, на Марс и Венеру, работающих под его наблюдением, не представляли себе, какие объемы работ ждут их впереди.

Не имели они понятия и о том, какие колоссальные финансовые, материальные и трудовые ресурсы Германии будут вовлечены в строительство и оснащение оборудованием научных подразделений и производственных цехов для серийного производства боевых ракет дальнего действия. Это и строительство поселка для сотрудников и их семей, казармы для солдат, прокладка железнодорожного полотна и строительство дорог, углубление гавани, сооружение пирсов, причального оборудования, бомбоубежищ, строительство электростанции и множество других больших и малых объектов.

Всё это было впереди. А с началом работ над ракетой А-3 начиналась профессиональная карьера ракетчика Вернера фон Брауна. Карьера, которая достигла своего апогея спустя почти четыре десятилетия, – сделав возможным первую высадку человека на Луну. Будучи уже гражданином США, Вернер фон Браун напишет: «Генералы Грёнер, Бекекер и фон Фрич не дожили до рождения ракеты А-4. Но тем, что первые ракеты дальнего действия появились именно в Германии, а не в другой стране, Германия обязана этим людям. Они были теми должностными лицами, которые либо сами принимали решения, либо оказывали влияние на принятие решений высшими руководителями. Благодаря их стараниям состоялась и поддерживалась на начальном этапе работа по созданию ракетного оружия дальнего действия» [66].

В предыдущей главе упоминаются первые шаги в космонавтику одного из участников создания легендарной ракеты V-2, менеджера и по совместительству конструктора – Вернера фон Брауна. Его полное имя Вернер Магнус Максимилиан фрайхерр фон Браун. Благодаря публикации Ю. Кирпичёва в Независимом бостонском альманахе «Лебедь» семейное древо барона получило известность [71].

Нельзя было не удивиться, узнав, что истоки этого древнего рода находятся в Древней Руси. Начало рода ведется от Рюрика Новгородского и датируется 879 годом от рождества Христова. Затем, поимённо, перечисляются все киевские предки, начиная от Игоря Киевского – 945 год и до Марии Добронеги, дочери киевского князя Ярослава Мудрого. В 1042 году Ярослав Мудрый выдал её замуж за польского князя Казимира, впоследствии ставшего королём Польши. На этом пуповина, связывающая род Браунов с Русью, обрывается.

Дальнейшее продолжение род Браунов получил в лице Сватова Пиаст, дочери польского короля Казимира I и Марии Добронеги, она была выдана замуж за князя западных славянских земель, давших начало Богемии, ныне область Чехии. Потомки этой королевской четы обретались в Богемии до 1240 года, а затем объявились в Баварии, породнившись с родом Оттона II фон Виттельсбаха, герцога Баварского. Начиная с 1125 года и до двадцатого века родовое древо Браунов ветвится на территории Германии. В польских и немецких метрических записях сохранились сведения обо всех тридцати поколениях предков барона, в их числе и Мария Добронега [71].

Несколько иная ситуация сложилась с жизнеописанием первых четырех основателей рода Браунов. Первая сохранившаяся летопись, так называемая «Несторова летопись», текст которой дошел до нас в первоначальном виде, – это «Повесть временных лет». Полное название этого исторического документа хотя и пространно, но зато содержательно: «Вот повести минувших лет, откуда пошла русская земля, кто в Киеве стал первым княжить, и как возникла русская земля» [104].

Представляет интерес информация не только о прапращурах рода Браунов. Полезно и знакомство с биографиями собирателей Руси, с историческими мужами, стараниями которых было положено начало образования страны, которая по определению Н.В. Гоголя «разметнулась на полсвета» и ныне называется Россией.

Многочисленные последующие летописи и современные публикации на эту тему представляют собой фактически пересказы содержания или интерпретации отдельных фрагментов летописи «Повесть временных лет». Большинство из них насыщены былинами и легендами, повествующими о наиболее ярких и судьбоносных деяниях князей Древней Руси. Первым в родословном древе Вернера фон Брауна вписан Рюрик Новгородский. Это полулегендарный родоначальник русской княжеской династии Рюриковичей. В 862 году, как сообщает «Повесть временных лет», он пришел из Скандинавии с боевой дружиной и всем своим племенем, которое называло себя руси.

Немного предыстории этого исторического события. В середине VIII века началось интенсивное проникновение скандинавов в бассейны Волги, Днепра и Дона. Населявшие эти места племена, как и скандинавы, не имели письменной культуры. Поэтому главным источником археологических данных о скандинавском присутствии в России служат захоронения, содержащие артефакты, причисляемые к скандинавским.

К этому времени племена восточных славян со своей дунайской прародины разбрелись по огромной территории – от Белого и Балтийского морей до Черного моря. В «Повести временных лет» говорится, что где, какие племена заняли какую местность, по названию этой местности и стали называться. Летописец Нестор приводит названия этих поселений – радимичи, вятичи, поляне, северяне, кривичи, дреговичи… Список довольно обширный. Среди них довольно интересные названия – белые хорваты, ильменские словены, тиверцы, уличи.

Далее в летописи записано, что в 862 году уставшие от междоусобных войн племена ильменских словен, мери, чуди, веси и кривичи решили пригласить себе общего князя-варяга из-за моря, надеясь, что в равной степени всех их чужая власть сумеет примирить между собой. На просьбу откликнулся вождь племени Рюрик. Он занял княжеский престол в Новгороде, однако свою резиденцию расположил в городе Ладога. В те времена этот город был стратегическим пунктом. По существу, он был воротами в водный путь из «варяг в греки» протяженностью от Балтийского моря через Восточную Европу в Византию. Своих наместников он посадил на княжеский трон в городах Белоозеро и Изборске.

В течение непродолжительного периода времени Рюрик сумел не только закрепиться в Ладоге, но и расширить подвластные ему земли. Его власть простиралась на Новгород, западно-двинских кривичей (город Полоцк), финно-угорские племена мери (город Ростов) и мурома (город Муром) – на востоке. Он сумел на столь обширной территории создать прочное политическое образование, которое осуществляло свою жизнедеятельность в едином языковом и культурном пространстве.