– Опаздывают, – бросил через плечо один из ребят.

– Женщины не опаздывают, женщины задерживаются, – донёсся звонкий голос, и в дверях появились как всегда сияющие близняшки.

Пока обсуждали героев и уровни, девчонки беззастенчиво строили глазки всем представителям противоположного пола, кроме Николая, который, судя по всему, давно пресёк эти игры.

– Как будем раскрашивать замок любви? – спросил один из художников.

– Вы ведь знаете компьютерную цветовую модель?

– RGB что ли? – спросил художник. – Конечно. Это три основных цвета: red – красный, green – зелёный и blue – синий. Их смешение даёт остальные цвета.

– Всё верно, – подтвердил Никита. – Моя мысль заключается в следующем. Три основных цвета – это три башни – три типа любви. Красный – это Эрос – «безрассудная любовь». Вспыхивает как искра, объект любви кажется идеальным, и эта страсть захватывает человека целиком. Хочется быть вместе, никого не видеть и не слышать. В игре, наверное, для этой башни надо найти эту искру страсти. Зелёный цвет – Сторге, «любовь-дружба». Спокойная и мирная привязанность, нежность и забота. Она расцветает медленно, как бутон, и выдерживает многие испытания. В игре, наверное, надо постепенно набирать тепло в повседневных обычных делах, чтобы подогреть и расцветить башню для этого чувства. Синий – это Людус, – «Любовь – игра», лёгкий флирт. Общедоступные эмоции, которые никуда не развиваются. Люди легко сходятся и расходятся, не имеют обязательств. В игре, я думаю, надо собирать комплименты от друзей и соседей по миру. Чем их больше – тем башня синее.

– Оригинально, – хором сказали близняшки. – А как расцветить остальные три башни?

– Какие вы быстрые, – усмехнулся Никита. – Вот какой цвет будет, если смешать синий и зелёный?

– Голубой, – автоматически хором ответили художники.

– Верно. Голубая башня – это Прагма, рассудочная любовь. Человек выбирает себе пару, исходя из чётко продуманных требований. Она идёт не от сердца, а от головы. Она со временем может стать теплее и душевнее. В игре, мне кажется, надо вначале предложить игроку создать описание идеального партнёра, потом этот идеал разбивается на части, которые и нужно отыскать и собрать игроку для того, чтобы расцветить эту башню. Теперь смешаем красный и зелёный.

– Будет жёлтый! – радостно воскликнули ребята.

– Молодцы! А с чем у вас ассоциируется жёлтый?

– Цыплёнок.

– Солнце.

– Одуванчик.

– Всё верно. Жёлтый – это Агапэ. Часто первое, робкое, полное обожания, самопожертвования и бескорыстия чувство. Эта любовь терпелива, полна негаснущей привязанности. Уильям Шекспир сказал однажды, что истинная любовь не может говорить, потому что истинное чувство выражается скорее делом, чем словом. Поэтому в игре на расцветку для этой башни игроку придётся копить, помогая друзьям и выполняя задания, кажущиеся на первый взгляд очень дешёвыми или вообще бесплатными. И что же у нас осталось?

– Смешиваем красный и синий, получаем фиолетовый, – заявили девочки.

– Скорее, пурпурный, – поправили художники.

– Конечно, – подтвердил Никита. – Пурпурный – это Мания, любовь-тревога, любовь-тоска. Это постоянное беспокойство: любит – не любит. Бурное и всепоглощающее чувство. Человек скорее требует к себе любви, чем любит сам. Радость сменяет отчаяние. Это как «американские горки». В игре нашего Купидона будут преследовать заражённые манией, а он в них должен попасть стрелой зелёного цвета, чтобы излечить.

– Пустить им дурную кровь, словно древние лекари, – улыбнулся Николай.

– Почти. И собрать этот вирус в сосуд, чтоб расцветить нужную башню.

– А почему паруса у нашего корабля будут алыми? – спросила тихо одна из близняшек. – Ведь такого цвета нет в вашей палитре.

– О, это уже другая история. О Грее и Ассоль[15]. Почитай!

– Лучше игрой позанимаюсь! – сверкнула девочка. – Пользы больше!

Никита сам не заметил, как влюбился в близняшек. Различить их он так и не научился, но чувствовал себя, с одной стороны, глупым подростком, который не знает, как рассказать девочке о своих чувствах, а с другой стороны – очень взрослым мужчиной, которому не к лицу совращать ребёнка. Он мучился этим противоречием, ходил в лицей, улыбался, шутил, но… каждый вечер ровно в 11 ждал звонка. Это была их тайна, их игра в любовь. Они не целовались, не обнимались… просто не могли наговориться о каких-то пустяках.

Никита с ужасом ждал зимних каникул – он десять дней не увидел бы свою ляльку. Решил, что будет тогда много работать. Но в ясный морозный денёк одно маленькое СМС нарушило все его планы: «Приходи на каток».

Сам себе удивляясь, Никита быстро оделся и побежал на каток, куда не ходил уже лет 5.

На переливающемся всеми цветами радуги льду было довольно много людей, но Ник сразу узнал красную курточку и смешную синюю шапку с огромным помпоном. Самое странное заключалось в том, что каталась только одна близняшка. Никита, словно маленький мальчик, незаметно подъехал к девчонке сзади и закрыл ей глаза руками.

– Я рада, – просто улыбнулась девочка, отняла руки Никиты от своего лица и крикнула:

– Догони!

И словно в унисон, зазвучала песня из далёкого прошлого: «Догоню, догоню! Ты теперь не уйдёшь от меня!»[16]

Никита приложил некоторое усилие, но догнал и схватил девочку за руку. Она не удержалась и начала падать, потянув за собой и парня. Они вместе упали на лёд, их лица оказались совсем близко… От девочки пахло мятными леденцами, свежестью и невинностью… Их губы как-то сами нашли друг друга, и они поцеловались, но тут же, словно обжёгшись, отпрянули друг от друга…

Никита помог девочке встать и вдруг спросил:

– А где твоя сестра?

– Ты и её хочешь поцеловать? – усмехнулась девочка.

– Пойми ты, я даже тебя не должен был целовать. Это всё неправильно. Я слишком стар для тебя.

– У любви нет возраста. Ещё классик Александр Сергеевич Пушкин сказал:[17]

Никита на мгновение заслушался, а потом вдруг достал телефон и попросил:

– Подожди минутку. Я тоже хочу кое-что сказать.

Через несколько секунд он продолжил читать ту же строфу из «Евгения Онегина»:

Но стоило Никите закончить читать стихи с экрана мобильника, как девочка просто бросилась ему на шею и начала целовать. Никита стоял как истукан, не отвечая и не мешая проявлять чувства.

Николай замечал, что в команде происходит что-то неладное, но старался все эмоции участников проекта направить на пользу дела.

К середине января проект был практически готов. Николай нашёл конкурс, куда представили урезанный вариант игры, а Никита отправился к своему начальнику, сжимая в руке заветную флешку.

Шеф равнодушно взял у Никиты игру и, отхлебнув кофе, произнёс:

– Всё, свободен. Завтра узнаешь результат.

– Но, я… – начал Никита. – Мне надо объяснить…

– Не надо. Я же сказал: «До завтра!».

Никита вздохнул и вышел из кабинета. Весь оставшийся день он не мог толком работать: он думал, как поступить с Валей (или это была Аля?) и что же скажет шеф?