В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая одним только медленным, тягучим чавканьем кваза, смотрящим в стену напротив отсутствующим взглядом. Через пару минут, местный правитель встряхнулся, ковырнул когтем между зубов, после чего обратился к подчинённому:

— Завтра у нас по плану повторный прогон. Поставьте как можно больше опытов. Пусть отлетят ближе к городу и притащат две элитные особи. Он должен попробовать взять под контроль обе сразу и если выйдет, плюсуйте руберов. Как дойдет до предела, возвращайтесь назад. А теперь иди и передай остальным мою волю.

Килдинг низко поклонился и что–то лепеча себе под нос, спиной вышел из кабинета.

Оказавшись в своей камере, Гном облегчённо вздохнул. Как он и думал, начавшее подниматься из–за горизонта солнце едва его не ослепило, но в этот раз обошлось. Пусть и пришлось последние пару минут держать глаза закрытыми, но он достаточно долго был «слепым» чтобы научиться обходиться без этого органа. Первым делом осмотрел свою наживку и не смог сдержать разочарованного вздоха — банка оказалась пуста и даже была вылизана начисто изнутри. Проклятый крысеныш все же смог его победить. Но ничего, сегодня ему должны выдать новый сухпай и тогда, начнется второй раунд их соревнования.

— Эй Гном, — послышался шепот из коридора, — ты здесь?

— А куда я денусь? — прогудел он, подойдя к двери.

— Тебя на допрос водили? — взволнованно спросил Сокол, но ответ его удивил:

— Нет, на испытания, — усмехнулся кваз.

— Чё? — не поверил в услышанное сенс, — как это?

Гном вкратце рассказал обо всем что с ним случилось за это утро, промолчал лишь о том, что придумал с крысой и прочих своих наработках в этом ключе. Сокол выслушал его молча, а когда рассказ был завершен, заявил:

— Я тебе мамой клянусь, — яростно шипел сенс, — как только ты докачаешься до нужного им уровня, нас всех завалят и тебе сказать забудут! Переведут в другую камеру, подальше от меня и завалят. Может быть уже кого–то убили! Ты же знаешь Зевса — он просто так сидеть в клетке не станет. Наверняка ещё в первый день поджарил кого–нибудь и со спокойной душой отправился в мир иной. Ну что ты как дитя? Давай рискнем!

— Прости Сокол, — покачал головой Гном, — но я уже все сказал. Даже если ты прав — до нужного им уровня мне качаться ещё недели три. Если раньше не подохну. Пойду отдохну немного, а то сафари на вертолёте меня немного вымотало.

Через пару часов в его камеру вошли двое и как обычно передали сухпай, немного живчика и бутыль воды. В этот раз решил начать именно с тушенки. Разом ополовинив банку, Гном выудил непривычно длинными пальцами небольшой кусочек расслаивающегося на волокна мягкого мяса и положил на то место, где ночью стояла банка.

— Жри усатый, — прошептал Гном, — тебе понадобится жирок чтобы выполнить мое поручение.

Когда мясо в консервной банке закончилось, поставил ее на пол и так как крыса не явилась на дружеский обед, пришлось закинуть внутрь неё кусочек с пола. Вытер пальцы об новенькие штаны и полез на верхнюю полку к тряпочке с письмом. После сегодняшнего приключения, он решил добавить в послание ещё несколько слов, а конкретно: «вертолет ближ класт». Гном сильно рисковал сокращая слова, но иначе было нельзя — место на тряпке не бесконечное, и пусть кусок ткани был приличного размера, Гном использовал максимально возможный размер букв, чтобы в случае попадания на нее влаги, можно было разобрать слова. Положил сушиться на ту же полку и улёгся на свое место, делая вид будто крепко спит. Сам же целиком обратился в слух и в оба глаза следил за тем местом, где была оставлена банка–приманка.

Больше трёх часов понадобилось осторожному зверьку чтобы поверить в искренность изображаемого сон странного человека в темной комнате.

Крыса аккуратно высунула из норки сперва нос, обнюхала все вокруг, затем голову, сделала первый осторожный шаг, за ним второй, и вот пронырливый зверёк уже собрался рвануть к добыче и быстро ее схватить, но неожиданно, скудные мыслишки в крохотной голове повели все четыре лапки к якобы спящему человеку. Крысе очень хотелось запрыгнуть к нему на протянутую руку, что она немедленно и проделала, а потом посмотрела в огромные глаза зависшие напротив. Человеческого голоса крыса не слышала, но прекрасно понимала что он для нее не враг.

— А ты классный, крыс, — улыбнулся Гном, поглаживая взъерошенную холку животного, — назову тебя Кенни. А теперь, будь другом — сиди тут и не мешай мне спать. Я из–за тебя почти всю ночь глаз не сомкнул.

Мужчина, лишенный абсолютно всей растительности на лице сидел в самом популярном месте стаба Заводского — в баре первого этажа местного постоялого двора. Его товарищи находились в очередном рейде играя роль усилителей отряда зачистки проблемных кластеров, а сам Полено без устали, день за днём продолжал выполнять данный ему приказ — сканировать содержимое голов жителей стаба на наличие гнильцы в виде намерения предательства. Обычный ментат, не задавая никаких вопросов, или банально не ведя диалога с подозреваемым, не сумел бы разглядеть в его мыслях что либо нужное, если только тот иммунный не занимался противоправным деянием в данный момент. Но Полено был не из простых ментатов. Более того, он и к самим ментатам относился чисто номинально — его способности выходили далеко за грань привычных возможностей всех прочих иммунных.

Не мигая он смотрел перед собой будто в пустоту, прогоняя через собственное сознание оттенки эмоций, мыслей и намерений окружающих его людей и квазов.

Он видел в них многое: различные желания, похоть, злость, радость, грусть, страх… Например, он точно знал что официантка принесшая ему чай, недавно что–то украла у своего мужика, чтобы суметь купить себе какое–то украшение. Полено не видел ее мыслей, не знал наверняка, но за те годы, что он бродил по Улью, научился читать оттенки мыслей и чувств как открытую книгу.

Пару минут назад, к барной стойке подошёл залётный рейдер и именно в его сторону был обращён в данную минуту внутренний взор Полена. Теплая куртка незнакомого иммунного ещё была кое–где припорошена подтаявшим снегом, а он уже хлебал через край из массивной пивной кружки, роняя с губ янтарные капли на пол. В его голове царил сумбур, из которого даже опытный ментат не сумел бы вычленить хотя бы пару самых очевидных деталей. Однако, как уже было сказано выше, Полено простым ментатом не был.

Он продолжал спокойно сидеть и смотреть в пустоту даже после того, как чужой этому стабу человек взял у хозяина заведения ключ и устало поплелся вверх по лестнице. Все указывало на то, что мужик собирался отдохнуть после тяжёлого приключения в мягкой уютной постели безопасного стаба. Якобы собирался…

На втором этаже бара, где располагались комнаты постояльцев, как раз над головой Полена, происходило то, что и должно было происходить в подобных местах — в одной из комнат, два человека противоположного пола наслаждались телами друг друга, а в соседнюю с этой комнату вошёл якобы усталый путник. Его намерения Полено даже не читал, они сами буквально ломились к нему в голову — ему жизненно необходимо было встретиться с тем человеком, что самозабвенно совокуплялся в соседней комнате.

Допив свой чай, ментат поднялся из–за стола и неспешно покинул питейное заведение. Мало того что ему здесь больше нечего было делать, так это ещё и служило сигналом для ожидающих снаружи надёжных и проверенных людей Олафа.

Когда странный иммунный с белыми глазами отошёл на достаточное расстояние, три человека вошли в бар и без промедления поднялись на второй этаж. Когда ступени под их ногами закончились, все трое на короткое время перестали существовать для остальных людей — способность отвода глаз в развитой стадии, позволяла иммунному скрыться не только самому, но и накрыть небольшим пологом прилегающее пространство вокруг и все что на нём находилось.