Выходит, у клеймёных всё-таки бывают фамилии, отметила для себя Юнис. Ансель между тем бросил выжидающий взгляд на свою подругу, но та была слишком занята, пожирая взглядом того, кто назвался Кайлом, чтобы это заметить.

— Очень приятно, пожалуйста, присаживайтесь с нами, — начал маг, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Видите ли, у нас есть к вам одно дело. Нам вас порекомендовала некая дама.

Кайл бросил на него понимающий взгляд и улыбнулся.

— Я вас очень внимательно слушаю.

— Эта дама, занимающая ныне весьма высокое положение, почитает вас своим другом, и она предположила, что вы могли бы ответить на несколько наших вопросов.

— Разумеется. Я с радостью это сделаю.

Кайл был отменно вежлив, но всё же Юнис послышалась в его голосе нотка тщательно скрываемого недоумения. Он, в свою очередь, наверняка составил собственное впечатление о внешности своих собеседников, и это впечатление было явно не в их пользу.

— Может, нам прогуляться? — неуверенно предложил Ансель.

— Неужели вам не нравится это место? — ответил вопросом на вопрос Кайл. — Если позволите, я мог бы вам порекомендовать кое-что из местного меню, впрочем, насколько я могу видеть, вы в моих советах на сей счёт не нуждаетесь.

— Ну, как скажете, — Ансель пожал плечами и немного понизил голос. — Кстати, та дама, о которой я говорил, зная, что мы с вами вскоре увидимся, как раз попросила вам кое-что передать по случаю.

С этими словами маг довольно чувствительно пнул под столом ногу Юнис.

— Ой! — спохватилась девушка. Ей ведь и вправду, как в настоящем авантюрном романе, сообщили кодовую фразу, которую следовало сказать мастеру Кайлу при встрече. Теперь только нужно вспомнить, как же там было. — Наша общая знакомая хотела бы вам сказать, что вы оказались совершенно правы, и особняк герцога Хальванга действительно выгоднее всего смотрится именно на закате.

Услышав это, Кайл, взглянул на неё как-то по-новому. «Надо полагать, он тоже немало удивлён тому, что видит перед собой, — сообразила Юнис, — ведь госпожа Тасталай наверняка описывала нас с Анселем как-то иначе».

— Мне несказанно приятно услышать подтверждение своих скромных заслуг, исходящее от столь уважаемой особы, — заверил собеседников Кайл. — И я всеми силами буду стараться оказаться вам полезным. Но, кстати, почему бы нам действительно не совершить небольшую прогулку, если вы не возражаете. Погода сегодня стоит просто замечательная.

Ансель не возражал, но бросив полный сожаления взгляд на ту часть пиршества, с которой ещё не успел расправиться, кинулся ловить официанта.

— Дружище, сложите-ка, пожалуйста, вот это всё в коробку, которую я смогу взять с собой, и потрудитесь добавить туда ещё полдюжины различных десертов на ваш выбор. Только смотрите, выбирайте из тех, что благополучно доживут до вечера.

Юнис между тем улучила момент, чтобы всё-таки разглядеть пресловутое клеймо там, где ему и положено было быть: на левой руке старого друга Тасталай.

Расплатившись и подождав, пока франтоватый клеймёный попрощается со своими знакомыми — последние в один голос протестовали против того, что приятель сегодня покидает их так скоро, — все трое вышли на свежий воздух.

— Сюда, пожалуйста, — позвал Кайл, ныряя в очередной переулок. — Простите мне мою недогадливость, госпожа Роан, — прибавил он в адрес Юнис, предварительно оглянувшись по сторонам, чтобы удостовериться, что никто посторонний не услышит его слов. — Мне, разумеется, сообщили, что вы вероятно захотите связаться со мной в самое ближайшее время, но я никак не ожидал увидеть вас в подобном наряде.

— Я подумала, что такой костюм лучше всего подойдёт, коль скоро я всё равно собираюсь взять с собой шпагу, — нашлась Юнис. — Она ведь, смею полагать, мне сегодня понадобится.

— А, да, возможно… — неопределённо ответил её собеседник.

Переулок вывел их к закутку, где, выстроившись рядами, ожидали своих хозяев разнообразные кареты и экипажи. При появлении Кайла одна закрытая коляска тронулась с места и остановилась ровно напротив них.

— Вы не против воспользоваться моим экипажем? — поинтересовался клеймёный у своих спутников.

Юнис почувствовала лёгкий укол раздражения, в конце концов, она рассчитывала вернуться на турнир как можно скорее, а тут, похоже, придётся ещё куда-то ехать, но сытый и пребывающий в благостном расположении духа Ансель поспешил заверить, что они ничего не имеют против поездки.

— Отвези нас в парк, Герт, — велел Кайл человеку на козлах.

К удивлению девушки, кучер кивнул и даже не поинтересовался, в какой из многочисленных столичных парков ему следует ехать.

Кайл между тем отворил дверцу экипажа, приглашая сесть Юнис и Анселя. Девушке показалось, что клеймёный даже собирался было подать ей руку, но вовремя спохватился, сообразив, что этот жест никак не сочетается с её маскировкой.

Коляска неспешно покатила по улицам Старого города, лавируя среди прочего транспорта и порой надолго застревая на перекрёстках, где движение было особенно бурным и хаотичным. Кайл дал понять, что не намерен начинать важный разговор прямо сейчас, и всю дорогу вёл светскую беседу о погоде и прочих ничего не значащих вещах. Ансель лениво ему поддакивал, а вот Юнис вскоре почти перестала обращать внимание на слова клеймёного. Она снова перенеслась мыслями в фехтовальную академию, гадая, начались ли уже полуфинальные поединки и кому посчастливилось оказаться в числе их участников.

Вдоволь попетляв по улицам, экипаж выехал на мост через Ардон, чьи могучие воды разрезают Элатею на две части — более высокий и сравнительно недавно обжитой левый берег и низкий, заполненный бесконечным хитросплетением старинных, по большей части узких и тесных улиц — правый. За мостом дорога вскарабкалась на Левобережный холм, откуда открывался прекрасный вид едва ли не на всю столицу. Движение здесь было куда менее плотное, и крепкие лошадки, умело понукаемые Гертом, смогли наконец показать свою прыть. Спустя несколько минут бодрой рыси, они прибыли в пункт назначения, который, как оказалось, был девушке прекрасно знаком.

— Ну вот мы и на месте, — с какой-то особой торжественностью объявил Кайл. — Парк Инфанта.

— Спасибо, мы в курсе, — довольно-таки язвительно заметила Юнис. Ей почему-то всё меньше и меньше нравился этот щёголь с его вкрадчивыми манерами и пустопорожними речами. — Не держите нас за совсем уж провинциалов, пожалуйста.

— О, прошу меня простить, я ничего подобного не имел в виду, — смутился Кайл. — Надеюсь, вы не возражаете против того, чтобы немного прогуляться здесь?

С этими словами клеймёный распахнул дверцу и первым выбрался из экипажа, Ансель, чья очередь была следом, немного замешкался, разминая затёкшие конечности.

Откуда ни возьмись, у самой коляски вдруг нарисовался одноногий калека на костылях в выцветшем и пестрящем заплатками подобии военного мундира. Он дернул Кайла за рукав щёгольского камзола и потряс перед носом клеймёного помятой кружкой, в которой тихонько позвякивала мелочь.

— Господин хороший, не откажите в нужде, уделите монетку ветерану битвы при Малом Карре, — просительно загундосил нищий.

Юнис торопливо полезла в кошель. В семействе Пилларов, сколько девушка себя помнила, помощь нуждающимся солдатам и их семьям всегда почиталась за священную обязанность, одних только госпиталей и домов призрения на графские деньги содержалось не менее трёх.

Кайл, напротив, отнюдь не разделял её стремления к благотворительности. Клеймёный отшатнулся от нищего так, словно тот был не безногим инвалидом, а, по меньшей мере, прокажённым, и пробормотал неожиданно слабым голосом: «Отойди от меня. Прочь!»

Нищий, впрочем, отнюдь не оставил надежды. Напротив, он довольно прытко снова надвинулся на Кайла, стуча своими деревяшками.

— Всего пару медяков, господин! — настойчиво клянчил калека. — С вас-то не убудет, а мне всё подспорье. Мы ж за ваше благородие кровь проливали.

От такого напора Кайл задрожал как осиновый лист, побледнел и вжался спиной в экипаж, на лице клеймёного отразилась самая настоящая паника.