За два года до событий

      Магический светильник лишь слегка разгонял темноту рядом с креслом, в котором я сидела, но этого было достаточно, чтобы разглядеть решимость на лице стоявшего в двух шагах от меня Эндрю.

      - Своего мнения ты не изменишь… - я не спрашивала, говорила твердо. Кто угодно, но только не он! Кремень!

      Матушка как-то сказала, что в их роду мужчины все такие. А потом вздохнула, словно сожалея.

      И ведь права! Не окажись князь Изверев столь упертым, выступая против войны, которую собирался объявить Ритолии император Ксандр, этот разговор шел бы совершенно в иной тональности.

      - Не изменю! – Эндрю приблизился, опустился передо мной на корточки, взял ладони в свои: - Если бы я был уверен, что ты станешь моей….

      - Я готова стать твоей прямо сейчас! – не дала я ему закончить, прекрасно понимая, что должно было последовать дальше.

      - … моей женой, - продолжил он, словно меня и не услышав. – Когда-нибудь ты поймешь, что иначе я не мог. Честь рода….

      Я вновь его перебила:

      - Я знаю, что такое – честь рода. И понимаю, о чем ты говоришь, но… - я не сдержалась и всхлипнула, представляя свои будущие перспективы.

      Граф Орлов или граф Илинский.

      Оба, с точки зрения отца, весьма подходящая для меня партия. Фамилия не из последних, богаты, при чинах и с хорошей перспективой на будущее.

      Один, как и его батюшка, пошел по военной стезе, второй служил в Канцелярии розыскных дел. Оба недурны собой, оба получили прекрасное образование. Оба в том возрасте, когда юношеская ветреность уже в прошлом и как раз наступила пора подумать о семье.

      Чем не женихи?!

      Все было так, но… любила я другого. И этот другой сейчас прощался со мной. Возможно, навсегда!

      - Эвелин, - он поднес мою ладонь к губам, коснулся мягко, бережно, - ты всегда будешь моей путеводной звездой! Чтобы не случилось, куда мы меня не занесла судьба, я буду помнить….

      - Это нечестно! – я вырвала руку, резко поднялась, отошла к окну, тяжело оперлась на деревянный подоконник.

      Там, на площади, танцевали и веселились, празднуя рождение у императора внука.

      Первого внука….

      - Да! – согласился он со мной. – Это нечестно, но… - он не договорил, приблизившись ко мне.

      Я надеялась, что прижмется хоть на мгновение, одарит своим теплом, нежностью, но… он лишь положил рядом с моей ладонью маленький кулон на тонкой золотой цепочке и решительно вышел из номера, только и бросив напоследок:

      - Будь счастлива!

      Как это сделать, когда сердце расколото на крошечные кусочки, князь Андрей Изверев мне не сказал….

      Доносившийся из-за двери спальни шум пробился сквозь усталую дрему, заставив не только открыть глаза, но и приподняться, упершись локтем в одну из подушек.

      - Эвелин!

      Я не ошиблась, посчитав, что причиной суеты стало появления Георгия.

      Последние три месяца граф мотался с поручениями императора, появляясь в столице на несколько дней и вновь отбывая на границу с Ритолией. Два года войны, измотавшие и нас, и их, не привели империю к победе, а княжество – к поражению.

      Оскудневшая казна, недовольная политикой аристократия, обедневший народ…. Все хотели мира. И – мы, и они.

      Граф Георгий Орлов, вот уже полтора года как мой муж, был среди тех, кто имел возможность этот самый мир приблизить.

      - Ты хотел сына… - измученно улыбнулась я, когда он стремительно прошел через всю комнату и, сдвинув одеяло, которым была укрыта, присел на край кровати.

      - Я хотел ребенка! – в его глазах я увидела мягкий укор. – Нашего с тобой ребенка! – Георгий наклонился – похоже, собирался меня поцеловать, но тут же отпрянул, огорченно вздохнув.

      Его одежда была пыльной, как и лицо.

      - Сколько лошадей загнал? – качнула я головой, вновь откидываясь на подушки.

      По словам магианны, роды были не самыми тяжелыми….

      Но это – смотря для кого.

      - Неважно! – Георгий смотрел на меня….

      Даже если это была не любовь, что-то очень близкое к ней.

      Увы, ответить ему тем же я не могла. Уважала, гордилась, была уверена, что мне повезло с мужем. Бывали дни и ночи, когда считала себя счастливой, но… мое сердце потерялось где-то там, в горах Ритолии.

      Безответно, без надежды…

      - Она красивая, - я зевнула, чувствуя, как закрываются глаза.

      Первые схватки начались больше суток назад.

      - Она похожа на тебя, - мягко, словно летний ветерок, выдохнул он и поднялся. – Отдыхай.

      - Ты не уедешь? - нашла я в себе силы спросить.

      - Нет! – качнул он головой. – Не раньше, чем через месяц.

      Возможно, он еще что-то добавил – мне казалось, что там, в мягкости сна, я продолжала слышать голос мужа, но так ли это было….

      Проснулась я резко, вскинулась на прозвучавший где-то далеко крик…. Такой… беспросветный, отчаянный, прощальный….

      И имя…. Мое имя…. Эвелин!

      - Тише, тише… - придержав за плечи, Георгий вернул меня на подушки. Когда я посмотрела уже осмысленно, заботливо спросил: - Подать воды?

      Я прислушалась к своим ощущениям, не поднимаясь, качнула головой – нет.

      - Ты почему не отдыхаешь? – поинтересовалась в свою очередь, когда Георгий, как и днем, присел на край кровати.

      Был он в домашней одежде.

      Белая рубашка из тонкой ткани с узкой полоской кружева, украшавшего большой воротник и широкие манжеты, стягивавшие рукава на запястьях. Верхние пуговицы расстегнуты, открывая смуглую от загара кожу и кучерявый волос на груди.

      Простые серые брюки, черный кушак, повязанный на талии....

      Граф Орлов никогда не слыл сердцеедом, что не мешало ему быть по-мужски привлекательным. Резковатые черты лица, густые брови, тонкой полоской сросшиеся на переносице, нос с горбинкой, упрямые губы, твердый, непоколебимый подбородок….

      Мое сердце признавало его спокойную, выверенную красоту, но продолжало мечтать о другом.

      Как бы поздно при этом ни было….

      - Пытаюсь привыкнуть к тому, что теперь я - отец, - ответил он с легкой улыбкой, - но пока получается плохо.

      Хватило этих слов, чтобы я вновь поднялась с подушек:

      - Я хочу ее увидеть!

      На этот раз головой качнул Георгий:

      - Магиана запретила тебе до утра вставать. – И тут же успокоил: - С ней кормилица, нянюшка и мама Лиза.

      - Ну, если мама Лиза, - улыбнулась я, мгновенно успокоившись.

      Мама Лиза была старшей кухаркой. На кухне сама уже давно не копошилась – возраст, руки стали не такими быстрыми, как раньше, но без ее веского слова в вотчине кастрюль и половников даже с места на место ничего не передвигалось.

      А еще она была хранительницей графского дома. Мягкая, отзывчивая, уютная. Заменить Георгию умершую от лихорадки мать вряд ли смогла, но сделала эту потерю менее болезненной.

      Заботой в свое время окружила и меня, помогая смириться с нелюбимым мужем и научив, что для семьи важнее совершенно другие чувства.

      - Приляжешь? – я немного сдвинулась, освобождая для него место.

      Тело было слабым, утомленным, но эта усталость казалось приятной. В ней имелся смысл. Такой огромный, всеобъемлющий!

      Я стала матерью! У меня родилась дочь!

      «У нас», - поправила я себя мысленно. Мы стали родителями и у нас родилась дочь….

      - Ты умеешь соблазнять, - фыркнул Георгий. Наклонился, снял домашние туфли, лег поверх одеяла, повернувшись ко мне: - Я смотрю на тебя и не могу понять, что изменилось?